Русский Журнал
СегодняОбзорыКолонкиПереводИздательства

События | Периодика
/ Политика / < Вы здесь
Вера определению не поддается
Дата публикации:  31 Августа 1999

получить по E-mail получить по E-mail
версия для печати версия для печати

Вот спорят, кто такой Примаков, почему Примаков. Может, он Патриарх (в смысле Отэц при очевидной безотцовщине)? А может, он сладкое напоминание о советском прошлом? Все спорят, а между тем примерно седьмая часть страны ему доверяет. Ну, тут кто как, доверяя, проверяй, а я лично Евгению Максимовичу просто верю. Верю и все тут. А почему да почем... Нипочему. Потому что. Время, значит, пришло. Чего-то другого захотелось. Приелось, значит. Позавчера вот верил Ельцину, потому что он горячился и грозился лечь на рельсы, если не будет лучше. А вчера изверился. Сегодня верю Примакову, который ничего не обещает. То есть вообще ничего. Ну, и не надо. А то, что из разведки, дак ведь и это не помеха. Мы разведчиков уважаем. Серьезные они люди.

Ельцина, положим, выбирали как отца родного, провожаем как надоевшего родственника. А Примакова привечаем как милого начальника.

Умный такой, неспешный. Этот на танк не полезет, подумает немножко, а подумав, обойдет. Ну, и хорошо. Плетью обуха, как известно, не перешибешь. Обойдет, а мы за ним. В обход.

Славный такой. Академик. Чудес, говорит, от меня не ждите. Да, господи, родимый ты наш. Да золотые твои слова. Да нам эти чудеса за десять лет вот где сидят. Уж ты, правда, как-нибудь так попроще, по-старому, потихоньку. Так, чтоб не столбенеть посреди улицы.

Интеллигентный такой, в очках. Чтобы там руками махать, оркестром дирижировать, да ни в коем разе.

Вообще, как ни крути, а суженого на коне не объедешь. Ельцина любили, Примакову верим. Ельцин был свой брат. Хотя, конечно, как взойдет бывало на трибуну, ручкой эдак слегка сделает, губы подожмет, так сразу видно: уж очень он это самое, то что властью зовется, чувствует. А народ радуется, словно красно солнышко взошло. Ура, кричит, Даешь Россия! Но зато - свой брат, строитель, на ⌠москвиче■ ездил и на троллейбусе. А Примаков - сам начальник и из породы начальников. Он на митингах языком зря не молотит, воздух не сотрясает, дешевой популярности не ищет. Он в тишине, в кабинете, леденец, может быть, сосет, чаек из подстаканника прихлебывает. Размышляет.

Спокойный. Черномырдина, бывало, отставят, так он сердешный под папашиным портретом присядет, баян на коленки поставит, и так тоскует, так сокрушается, у народа спрашивает, за что, мол меня папаша? Аж душа на части разрывается. А наш Евгений Максимович, ему как отставка вышла, он, милый друг, конфетку скушал, и говорит: ну, и ладушки. И пошел, будто на заслуженный отдых. Спокойно так и достойно.

Порядок любит, точность. Чтобы там вдруг экспромт какой-то про загогулину, или анекдот неполитичный про русско-американскую дружбу, или при покушении на Николиной горе в речку угодить - да ни в жизнь. Ельцин, если и попал в Президенты, так потому, что власть любил. А Примаков, если и попадет, так потому, что хорошо учился. Ельцина, бывало, начальство куда ни поставит, так потом само не довольно. То так он себя покажет, то эдак. То бригады какие-то хозрасчетные, халтурщики какие-то, то на партийной конференции слово не туда вставит. Словом, неудобный был человек. А Евгения Максимыча начальство ценило и баловало. За ум, а более за то, что ум свой умел при себе держать, лишний раз не выказывал, против ветра не плевал. А если и плевал, то по нужде, и как-то очень ловко у него это получалось. Всегда сухим из воды выходил.

Солидный такой, вдумчивый. Ельцин тот и говорит так, словно, забыл, что сказать хотел и припомнить не может, тужится, смысла ищет, а его и не было. Евгений Максимович слова попусту не проронит. А когда скажет, так все во внимании, прислушиваются. И скажет он меньше того, что знает, самую суть при себе удержит.

Ельцин, бывало, со всеми дружиться готов. Как где увидит, что семеро собрались, так он к ним, даешь, мол, хлопцы, буду у вас восьмым. А Евгений Максимович с дружбой своей ни к кому не пристает, ни к Коле, ни к Биллу. Наоборот, это все к нему в друзья-соратники напрашиваются. А он еще подумает, поразмышляет, кого приветить, кого по батюшке, а кого и не заметить будто пустое место.

Ельцин все к нам, как к родным детям, беспокоится, горячится, иногда и характер показывает. Все от того, что добра желает. Папаша, одним словом. А Евгений Максимович глядит на нас поверх очков, вдумчиво так, серьезно, то прямо в глаза, то как-то вбок. Будто кто-то его назначил нам строгим начальником и он нами и нашей работой не совсем доволен. Строгим. И справедливым. Ну уж, а вы не взыщите. Только кто же это его нам назначил?


поставить закладкупоставить закладку
написать отзывнаписать отзыв


Предыдущие публикации:
Андрей Мадисон, Обзор еженедельной российской прессы /30.08/
Обзор еженедельной российской прессы: "Эксперт", "Власть", "Итоги", "Деньги" и т.п. 22 -30 августа.
Иван Давыдов, Политика в Сети: 21-27 августа. /27.08/
Лужков знает, сколько стоит клевета в Интернете, но еще лучше это знает Сигал; Чубайс утверждает, что во всем виноват Черномырдин; благородные чеченцы прекратят войну, если череп легендарного Хаджи-Мурата вернется на историческую родину, а русские наносят удар по Белграду.
Андрей Левкин, Осень: а где политика-то? /24.08/
Если все и дальше пойдет так, как идет теперь, то к декабрю при слове "политика" все будут впадать в немедленный, но беспокойный сон.
Македон Алтынов, Гори оно огнём /23.08/
О "Коммерсанте", независимой прессе, пожарных и правилах противопожарной безопасности.
Иван Давыдов, Политика в Сети, 14 - 20 августа. /20.08/
Политика в Сети. Обзор специализированных сайтов. 14 - 20 августа.
предыдущая в начало следующая
Македон Алтынов
Македон
АЛТЫНОВ
altun@glasnet.ru

Поиск
 
 искать:

архив колонки: