Анатолий Кучерена: "Что бы ни говорил сегодня Макашов, факт разжигания национальной розни имел место... Прокуратура пытается уйти от расследования обстоятельств".

Альберт Макашов: "У меня есть адвокат по фамилии Соломонов..."

Пресненский суд на Большой Зоологической улице, наверное, больше всего подходит для антисемитского процесса. Дело не только в ассоциативном названии разрытой и грязной улицы на задах Московского зоопарка - удачной декорации для мелькающих, известных с процесса Виктора Корчагина лиц, но и в том, что здесь неоднократно судился Владимир Прибыловский (издательство "Панорама") с членами своего списка экстремистских партий России. Звучат призывы отправить "их всех в Израиль", Макашову выражают поддержку, с адвокатом Кобзона вступают в спор личности самой экзотической внешности. Кучерена терпеливо отвечает, журналисты пытаются перевести дискуссию в жанр пресс-конференции и даже отпихнуть типичных представителей антисемитской массовки. Сам же суд не состоялся - "из-за болезни судьи Лавровой" (ком. 27), дата суда "будет объявлена дополнительно". Альберт Михайлович Макашов, в изысканном сером костюме, киногенично опершись на дверцу серой же новенькой "волги", явно чувствует себя именинником на собственной свадьбе, очень доволен и как бы слегка под кайфом общественного внимания: "...Кто первый сказал "мяу" и начал, и вот здесь, вот здесь, может, предстоит бо-о-ольшая раскрутка. В мою пользу". - "Какого рода раскрутка? Кобзон ничего подобного не говорил?.." - "А вот это уже тайна следствия".

Возможно, кто-то из читателей неприязненно удивится появлению Макашова в наших публикациях. Тем более что суть явления уже была отмечена в статье "Парламентские журналисты - это не люди, а медиаканалы" (сетевое издание ╚Русский журнал╩) - если общество не находит консолидирующей нацию идеи, то идея раскалывающая еще эффективнее активизирует аудиторию и трансформирует ее в электорат. Другой задачи власть сейчас практически не преследует - Указ президента о выборах в Думу уже опубликован. Напомним также, что настроения в обществе в отношении к евреям с прошлых выборов 95-96 годов значительно изменились. Хорошо это или плохо, но, судя по событиям с "ММ", эра постсоветского анти-антисемитизма, возможно, заканчивается, если только гений Владимира Гусинского не вытянет ситуацию на нечто принципиально новое и они с БАБ, два профессиональных еврея, опять не договорятся за весь русский народ в стиле переговоров Ваги Колеса или God Father, как это уже однажды случилось в постановке грандиозного спектакля по президентским выборам 1996 года. Впрочем, если бы режиссера Гусинского не начали преследовать неудачи, "ММ" не перешел бы к тактике публичности, которой ищет в отсутствии иных возможностей генерал Макашов.

В любом случае, на фоне стремительно меняющейся ситуации в стране, интерпретировать которую доступно исключительно в жанре постмодернизма, интеллигенция как генератор будущего должна была бы избегать стереотипов в отношении к таким фигурам, как Жириновский, Митрофанов, Илюхин, Макашов... Разумеется, антисемитски настроен вовсе не весь народ, как опять утверждает в своем интервью Альберт Макашов, но ключевые моменты его ответов даже в формулировках совпадают с тем, что публиковал учредитель "Международной еврейской газеты" Танкред Голенпольский, хотя ссылается он на публикации совсем другого еврея, Эдуарда Тополя. Очевидно не прав Альберт Михайлович и в некоторых высказанных типичных общих посылках, в частности, Борис Березовский никогда не имел отношения к Российскому еврейскому конгрессу и не подчинялся ему, чтобы РЕК имел возможности заставить его "одуматься". Да и нашумевшая статья Эдуарда Тополя в "АиФ" продиктована далеко не заботой о России, а завистью к успешному и непотопляемому воротиле - "исполнительным рукам" кремлевской воли.

В нашем положении стереотипы опасны, они делают нас глухими к новой информации и импотентами в условиях непредсказуемых перемен. В частности, все прошлые и продолжающиеся попытки отмахнуться от Альберта Михайловича и его высказываний с помощью медицинского диагноза или юридической квалификации его публичного антисемитизма, в котором к нему местами присоединялся Виктор Илюхин, в прошлом защитивший Николая Тимофеева-Ресовского (!), оказываются несостоятельными как попытки поставить диагноз или посадить за решетку то общество, порождением и рупором которого является сам публичный антисемит. Есть здесь и такой печальный момент - для человека вызывающее поведение не выходит за пределы размытой условной "нормы". ╚Нормальные╩ граждане неприязненно относятся к "общественной жизни", но не могут без нее, оставляя активность несбалансированным личностям и ставя себя в зависимость от них, то есть ╚нормальных╩ от ╚ненормальных╩.

Вот прояви такую человекобоязнь вплоть до ксенофобической мизантропии на фоне зависимости от общения - в "человеческой" терминологии, а проще - такую неадекватную возбудимость, например, породный кобель при племенной бонитировке, то я, эксперт первой категории по западной группе пород, однозначно должен был бы снять его с разведения при всех его медалях и боевой красоте...

Суд по иску Макашова к Кобзону собрал не меньшее количество журналистов, чем в то же время топталось перед Советом Федерации невпущенных в здание. Поскольку Иосиф Давыдович отсутствует в России, журналисты напали на представляющего его интересы известного адвоката Анатолия Григорьевича Кучерену:

А.К.: Появление иска в суде, где указано Макашовым, что Кобзон и другие депутаты опорочили его честь и достоинство, на мой взгляд, это по крайней мере беспардонно. Потому что факты имели место и, что бы ни говорил сегодня Макашов, мы прекрасно понимаем, что факт разжигания национальной и религиозной розни имел место. Я адвокат, я в данном случае исхожу из конкретных фактов. И на мой взгляд, даже хорошо, что сегодня состоится этот судебный процесс, по крайней мере, в этом судебном процессе, я надеюсь, удастся выяснить у самого Макашова, кого же он по списку, как он утверждает, собирается взять на тот свет.

- Он сегодня не состоится, судья то ли заболел, то ли в отпуске.

А.К.: Очень плохо, что сегодня будет суд отложен. И с другой стороны, печально, что вот этот фарс будет происходить как раз накануне выборов в декабре месяце. Мне бы не хотелось думать, что это сделано целенаправленно, что судебный процесс все время оттягивается. Мне неизвестны мотивы, не знаю, может на самом деле судья и болен, но Кобзон просил передать, что он очень рад, что он получил повестку, и он думает, что наконец-то в этом судебном процессе удастся поставить точку. Потому что беспринципность наших правоохранительных органов √ вы знаете, о чем идет речь, речь идет о том, что Кобзон и покойная Старовойтова и многие другие депутаты обращались с возбуждением уголовного дела по статье 282 ╚За разжигание национальной и религиозной розни╩, но тем не менее прокуратура под любыми предлогами пытается уйти от тщательного исследования всех обстоятельств. А поверьте мне, материала предостаточно для того, чтобы поставить точку в этом вопросе, и все-таки, если есть состав преступления, если существуют признаки состава преступления, то я считаю, что в данном случае г-н Макашов должен нести ответственность. Если нет этого, то по крайней мере прокуратура должна аргументировано объяснить, изложить свою позицию, мотивированно это должно быть, а не просто отписка.

- Какого рода ответственность должен нести генерал Макашов √ уголовную, административную?

А.К.: Дело в том, что в данном случае мы не будем сейчас говорить, предусмотрено либо не предусмотрено лишение свободы. Давайте рассуждать так: Макашов √ генерал, и то, что говорит генерал, для многих может быть воспринято как руководство к действию. Я ни коей мере не хотел бы связывать последние события, касающиеся Колмановича, и ряд других событий, но поверьте, что это может быть взаимосвязано. Потому что когда человек читает газеты или смотрит телевизор, он прекрасно понимает и сознает √ если это генерал говорит, значит, он наверное правду говорит, значит, наверняка ему угрожали те самые молодые бесенята, о которых он говорил неоднократно. Хотя прежде надо разбираться √ что за молодые бесенята, почему вдруг евреи. На мой взгляд, есть история, есть уроки истории, и если нас история ничему не учит, то я боюсь, что вот эти призывы могут привести к пагубным последствиям. (Дальше Анатолию Кучерене пришлось отвечать одному из добровольных защитников Макашова про хана Мамая и Дмитрия Донского, пока журналисты не оттеснили его).

- Не говорил ли Кобзон, что это может быть просто таким предвыборным ходом, чтобы привлечь к себе внимание?

А.К.: Мне бы не хотелось так думать, но ситуация развивается именно таким образом. Насколько мне известно, Макашов иск написал еще в январе этого года. Сегодня август. Процесс опять оттягивается, наверно, это дело мы будем слушать как раз в октябре-ноябре месяце. Если не в декабре.

- То есть это предвыборный ход, вы считаете?

А.К.: Я бы не хотел так считать, но по крайней мере так складывается ситуация.
- А когда вы иск подавали, то есть Кобзон?..

А.К.: Мы не подавали иск. Это было в конце прошлого года, вы помните, говорили много об этом заявлении, когда группа депутатов обратилась к Селезневу с просьбой лишить Макашова депутатства. И вот это связано с этим письмом. Речь идет в исковом заявлении... В этом письме было написано, что Макашов в октябре девяносто восьмого года сообщил, что "всех жидов в могилу". А Макашов с этим не согласен, якобы он этого не говорил, и предъявил иск в суд. Но поверьте, что Альберт Михайлович уже себя опорочил теми своими заявлениями... Потому что были достаточно нелепые высказывания. Другой вопрос, что я не прокурор и не следователь, я не собираюсь сейчас ставить диагноз, поскольку это обязанность прокуратуры.

- Встречный иск вы собираетесь подавать?

А.К.: Безусловно, у нас есть возражения на этот иск. Что касается встречного иска, давайте дождемся судебного процесса, и в зависимости от того, как будут развиваться события в судебном процессе, будем принимать решения.

- И все-таки, по вашему мнению, шансы Альберта Михайловича в следующей Думе это повышает или понижает?

А.К.: Мне трудно сказать.

- Как повлияют события в синагогах, которые произошли уже после возбуждения иска?

А.К.: Вы знаете, Макашов - известный человек, и у него есть свой, как модно сейчас говорить, электорат. Насколько он проходим в Думу, мне трудно сказать. Но все-таки люди, принимая то или иное решение, если речь идет о голосовании, будут взвешенно подходить все-таки.

- Грубо говоря, резня в Большой хоральной синагоге, подложенная бомба в хасидскую синагогу упростит вашу задачу как адвоката в процессе "Макашов против Кобзона"?

А.К.: Ну, скорее всего, да.

Сорока минутами позже Альберт Михайлович согласился ответить на вопросы корреспондента "Политики РЖ", что после многочисленных отказов было достаточно неожиданным - при наличии в психике генерала характерных особенностей, он на общественной арене может вести себя неадекватно, проявляя типичную возбудимость, как это было в ответ на вопросы Павла Лобкова.

Л.М.: Вы к сегодняшнему суду тщательно готовились, соответственно, для вас должна была быть неожиданностью отмена заседания?

А.М.: Мы получили официальную повестку и как граждане своей страны пошли туда, ждали, ждали и вдруг узнали, - из объявления, - что заболела судья, а охрана говорит, что она в отпуске. Кто из них здесь прав, мы не знаем. Но то, что сегодня заседание не состоялось, это факт.

Л.М.: Вы были единственным депутатом, кто выступил за то, чтобы аудит Центрального Банка проводила отечественная компания. Как дальше развивались события, вы продолжаете следить за этим?

А.М.: Да, естественно. И хотя я по профессии не экономист, просто большой служебный и жизненный опыт позволяет мне думать, что здесь не все нормально. Если директор какого-то гастронома просит, чтобы ревизором был Иванов, а не Сидоров, то естественно должен возникнуть вопрос - а почему именно Иванов? Мне кажется, что здесь была совершена большая ошибка.

Л.М.: Ситуация в Дагестане - насколько это опасно, или это естественный ход событий, и что сделали бы вы для решения этой проблемы?

А.М.: Я знаю Кавказ - или я думаю, что я знаю, ну все-таки десять лет службы на Кавказе, как большинство русских офицеров, которые занимались кавказскими проблемами, я там служил, причем в самых худших местах, я очень далек был от столичных тротуаров. Когда-то говорили - если ты хочешь спросить, какая обстановка на Кавказе, то нужно подняться на самую высокую гору и посмотреть, что твориться в Чечне. В Чечне давно творятся ненормальные вещи. Если бы было желание у сегодняшних властей соблюдать мир и спокойствие для всей страны в целом - а не может быть, что если болит один палец, то не болеет весь организм. Болеет Чечня, и болеют два района, как в Дагестане, а болеет весь организм от этого пальца или от этих двух районов. Нужно задуматься, почему Рушайло, Степашин вдруг заговорили генеральским голосом и... объявили о том, что готовятся удары.

То есть это было умышленно, мне кажется, сделано, чтобы вызвать ответную реакцию. Ну, если мне кто-то угрожает, то естественно, человек говорит - я тебе тоже задам. Если человек живет в стеклянном доме, а сам начинает бросаться в соседа камнями, то и в его забор, в его дом тоже могут бросить камень. О том, что в Дагестане два района практически не подчинялись властям, было известно почти год тому назад. И можно было тихо, по-доброму разобраться. А теперь дело довели до того, что заговорили автоматы, гранатометы, минометы и пошла даже вот боевая и фронтовая реакция. Не все нормально в государстве. И виновата в этом всегда власть. Если в государстве ненормально, виновата власть. Если каких законов не хватает, власть должна выступить с инициативой - вот, законодательная власть, дайте мне такой-то закон.

Ничего не обращались. А почему не обращались? Законов предостаточно. Есть Уголовный кодекс, есть Гражданский кодекс. Все есть. Нет желания, чтобы в государстве был нормальный порядок. Чему очень радуются на Западе. И если мы раньше не верили, что Советский Союз, Россия может распасться, то, к сожалению, сегодня то, что говорил Клинтон еще в 95 году, к сожалению, это сбывается. Они делают все, чтобы Россия превратилась в конгломерат мелких государств. Естественно, ответная реакция - мы, патриоты, будем бороться за то, чтобы мы жили единой дружной семьей.

Л.М.: Как бы считаете, будущая Дума будет народно-патриотической? Какое соотношение левых сил и, скажем, оппозиции левым?

А.М.: Самый вариант такой слабый, что Дума будет по количеству такой же, как эта Дума. Я скажу, что Дума будет более радикальной, и таких, как генерал Макашов, будет больше. Чему я и радуюсь, потому что у меня уже возраст, и я хочу, чтобы на смену мне - а я уже вижу, что на смену мне приходят более молодые, более сильные - я хочу, чтобы это было.

Л.М.: Ваш комментарий по поводу отставки Степашина и представления кандидатуры Путина на должность премьера - общая оценка, это решение чьих-то личных проблем или решение на уровне страны, как это связано одно с другим?

А.М.: Не секрет, что Россией, кремлевской администрацией управляют из-за рубежа. Вероятно, Степашин не показался во время своей поездки в Соединенные Штаты. Не показался. И они выбрали себе того, кто им более известен. А Путин известен потому, что работал в органах контрразведки, будучи в составе Западной группы войск. Потсдам, где стоит штаб-квартира контрразведки, все там насквозь просвечивается. Видно, они его вычислили. Значит, он им более выгоден. Вот это один из примеров того, почему это произошло. А может быть здесь, как в исторических романах, когда дочь короля или любовница короля, или еще... теща короля захотели вдруг какой-то перемены. Мы читаем в истории и смеемся, что было при Екатерине, какие были фавориты, фаворитки у Людовика Четырнадцатого, Людовика Тринадцатого, а вся история проходит на наших глазах. И за счет нас, налогоплательщиков, происходят все эти вот оргии, потому что правительство не может меняться через три месяца. Культурно говоря, это просто идиотизм. Если это не сознательный умысел. Сознательный умысел - что не с кого спросить: три месяца, даже не научились еще воровать, убирают, второго, третьего. А может быть, наоборот, что наворовали на три месяца - давай следующего.

Л.М.: Вы разделяете точку зрения Владимира Рыжкова, которую он высказывал в процессе импичмента, что ускоряющаяся смена правительств напоминает ситуацию семнадцатого года?

А.М.: Параллели можно всегда провести, но в данном вопросе даже фамилия "Путин" и "Распутин" чего-то совпадает, чего-то распадает. И не дай Бог, конечно, если бы мы опять ввергнемся в какую-то очередную кровавую историю.
Л.М.: Продолжая вашу мысль о миссии Степашина, могла сыграть такая "мелочь", как участие в делегации напугавшего американских инвесторов Наздратенко?

А.М.: Это слишком тонко. Мне кажется, что здесь дело по-крупному, и Наздратенко не мог напугать всех тузов Америки. Здесь дело касается всего государства российского.

Л.М.: И последний мой вопрос: каков ваш прогноз - увидим ли мы вас в следующей Думе, и как повлияют на электорат, на общественное мнение события в синагогах, действия Кривчуна - повысят или понизят ваши шансы?

А.М.: Только идиот может приписывать Макашову все то, что творится в мире или в Москве. А сегодня в какой-то школе, в американской школе, кто-то там тоже расстрелял (речь идет, по сообщению "Вестей", о факте расстрела детей не пойманным преступником в еврейском общественном центре в Лос-Анджелесе, превращенном в летний лагерь - Л.М.). Так это что, Макашов что ли виноват? Не генеральское это дело. Но прислушаться к тому, что говорит весь народ - это просто необходимость. И если действительно еврейский народ думает о своей истории, думает о своем имидже, то ни газеты еврейские, ни рядовые евреи не должны защищать своих олигархов. Иначе получается, что тот инженер, который работает программистом, или у кульмана, или где-то он там еще работает, на заводе работает, или артистом, - действия этих вот богатеев-жуликов связывает со всем еврейским народом. И поскольку все, что наворовала кучка маленькая, не распространяется на всех, то, вероятно, нужно было бы и еврейскому конгрессу потребовать от своих руководителей, чтобы одумались. Ну, собственно, я здесь повторяю мысль Тополя. Хотя, извините, меня это совершенно не интересует. Меня интересует все государство российское и все основные наши коренные народы.

Л.М.: Спасибо.