У этой истории минимум два слоя: "плотный" и "тонкий", если воспользоваться терминологией оккультистов-самоучек. Две парадигмы, две реальности.

Реальность первая √ практическая: сгорела аппаратура, нарушены функции целого ряда служб, погибли люди. Дознание, опознание, поиски виноватых и побивание камнями всех остальных. Просто так, на всякий случай. Факты и домыслы анализируются, выдвигаются объяснения и предположения, но из-под строгих одежд внятной и вполне себе аристотелевой логики нет-нет да проглянет иной, сновидческий, план бытия.

Останкинская телебашня была символом. Не просто строением, выполняющим определенные функции, но знаком, мифом Москвы и России (как когда-то СССР), обладающим собственной реальностью, подобно статуе Свободы и Эйфелевой башне. Останкинская телебашня была символом. Пожар ее оказался символом в квадрате. И как всякий символ он порождает толкования.

Когда-то у нас была единая, общая для всех государственная система толкования всего, что полагалось толковать. Теперь времена иные, и каждый толкует на свой страх и риск, каждый сам себе Фрейд и Юнг. Как известно, интерпретация символа больше говорит о толкователе, чем о символе, и этим активно пользуются психологи, разрабатывая системы тестов: "Скажи мне, о чем ты думаешь, глядя на эту картинку, - и я скажу, кто ты". Страна посмотрела на горящую башню, и каждому нашлось что сказать. Трудно представить себе более удачный сеанс группового психоанализа, вопрос в том, сможет ли кто-нибудь с умом воспользоваться извлеченной из него информацией.

Передо мной открыто окошко с сетевым форумом √ не вполне репрезентативная, но все-таки выборка. Обсуждение пожара на этом форуме плавно переросло в выяснение вопроса "кто здесь православный", что подтверждает мысль о том, что "сеанс" подходит к концу. Однако поначалу были весьма любопытные высказывания:

Сегодня случилось то, что должно было случиться рано или поздно. Телебашня горит. И хорошо горит. Из Очакова я вижу поднимающийся дым, как из вулкана. В темноте временами вроде и огонь показывался.
Все эти годы с телебашни изливались помои. И вот свершилось - костыль либерализма горит. Это перст Божий.
Интересно, как москвичи будут жить без теленаркоты?
Можно повторить? "Мы не радуемся, что бедствие постигло врагов наших, но мы радуемся, что свершилось правосудие Твое".

Я с августа 1991 года и не смотрел телевизор до марта 1999 года. А тогда стал смотреть исключительно новости, чтобы узнать положение на Балканах. Хотелось узнать о погибших американцах. Но смотрю я исключительно новости.
Никто не принуждает - это верно, но смотрят все. Меня вот это и удивляет.
А разве они не враги? Ведь под их поросячьи визги распадался Союз. Ведь это они призывали к расправам в 1991 году и в 1993 году. Они показывали расстрел Дома Советов как занимательное шоу. Они призывали голосовать сердцем. Именно они заряжали общество антикоммунизмом и либеральными идеями. Они насаждали пораженческие настроения и пацифизм.
Так кто же они, как не враги? Самые натуральные.

Это написал участник-иудей. Ему с поразительным единодушием вторят православные коллеги:

Давайте помолимся о спасении людей, если они живы, и чтоб никто не пострадал больше.

А то, что ТВ накрылось, - так и вправду по делам... жаль только в Москве...

И еще:

Проблема в том, что башенка предлагала слабым людям наркоту без всякого на то их желания. Не все же, подобно православным, решаются на ликвидацию телеящика в квартире.

Вся страна сидела на игле, сейчас игла сломалась!

А кого-то тревожат дурные предчувствия, для них пожар еще один знак грядущих катастроф:

Странное и смутное время - как до начала времен. Взорвалась бомба, утонула лодка, сгорела башня... и тишина.
Что-то должно начаться (скоро ведь начало нового Церковного года). Но что? ...Как обморочная пауза перед налетом бури.

Разумеется √ это, что называется, "крайние" высказывания, и хотя прозвучало немало реплик о погибших людях и грядущих затратах, были сожаления и о разрушенном здании, но ни один голос не был поднят в защиту ТВ. Жалели телевизионщиков, оставшихся без работы, поминали погибших, однако единственное слово "в защиту" журналистов выглядело следующим образом:

А кто эти шоу устраивает? А кто приходит и говорит бедняге журналисту: хочешь еще к зарплате $5000, тогда напиши это и чтобы послезнее... А он сидит и думает... мне как раз этой суммы не хватает, чтобы переехать из общаги в более-менее квартирку, пусть на отшибе, но свою... а так надоела уже эта общага... и т.д. Так раз, другой, потом хочется свой автомобиль, сотовик и т.д. - и что в итоге, какая мораль, если платят такие бабки? Вот так вот... А вы...

Я не шучу √ это было сказано не как обличение, а в защиту, и сказано человеком, не относящим себя ни к какой конфессии.

Господа журналисты вкупе с телемагнатами, вам не страшно? ...Вы по-прежнему уверены, что сеете по меньшей мере разумное и доброе, если уж вечного не предусматривает жанр?.. Но народ, в чьи головы вы это сеете, так не считает. И речь идет не о том, что вас обвиняют верующие, которых можно одним бравым росчерком пера обратить в "религиозных фанатиков" и на том успокоиться. Верующих у нас немного, но и неверующие, и атеисты, и сомневающиеся всех мастей не находят слов в ваше оправдание, кроме напоминания о том, как плохо было при коммунистах (программист из Австралии) и ссылок на "все человеческое", что вам не чуждо (см. выше). Я уже писала о том, каким опасным мне представляется отсутствие в обществе положительного образа власти, но отрицательный образ телевидения, а шире всех СМИ √ это не менее тревожный симптом.

Потребность в информации √ фундаментальная человеческая потребность. Перестанут верить вам, поверят "Голосу Америки", да и мало ли кому еще. И на Западе, и на Востоке нашими иммиграционными усилиями русскоязычных СМИ хватает, а будет спрос √ появится и предложение... У них ведь тоже имеются наготове подходящие для массового сознания интерпретации происходящего. Вот, "Гардиан", говорят, написала: "Сгорел символ Российской империи". Кого-то, наверное, устраивает такая трактовка. Меня - нет.