Последние события вокруг ОРТ и НТВ заставляют наблюдателей говорить о принципиально новой конфигурации телевизионного рынка. Кажется, вопрос установления государственной информационной монополии - вопрос нескольких недель. Сам этот факт является не предметом оценки, а предметом отношения. Хорошо ли, дурно ли, что государственные интересы отныне будут транслироваться всеми общенациональными каналами, - зависит только и исключительно от отношения к государству в его нынешнем виде и ни к чему более. Трудно, но вполне возможно допустить, что в обществе существует достаточное количество людей, искренне полагающих процесс перехода контрольного пакета акций из одних рук в другие разновидностью наступления на свободу слова. Трудно, но можно предположить, что некоторая часть общества вполне прониклась антироссийской риторикой НТВ и изворотливой двусмысленностью новостей ОРТ. Трудно, но можно предположить, что наступит некий час "Икс", после которого телевизионные новости обретут ту долю беспристрастности, каковая вполне устраивает и их производителей, и их потребителей, и их кураторов со стороны государства. Невозможно не то чтобы предположить, но даже помыслить: что произойдет дальше?

Чтобы наши дальнейшие рассуждения были верно поняты, поясним. Мы ни секунды не сомневаемся в оправданности действий власти и приветствуем наведение порядка на телевидении. Это диктуется и здравым смыслом, и соображениями практической безопасности и, наконец, той разнузданной пропаганды ничем не мотивированной неправды, что велась с экранов некоторых центральных каналов - в особенности НТВ - в течение последних полутора-двух лет.

Однако, по нашему убеждению, пресечь зло есть лишь половина дела. Необходимо еще обратить это зло в добро, трансформировать телевизионную политику так и в таком направлении, чтобы она стала эффективным инструментом воздействия на общественное мнение.

Так вышло, что автор данной статьи в течение весьма продолжительного по телевизионным меркам времени имел отношение к деятельности одного из федеральных каналов. Картина, которая в любом другом случае представала бы гладкой литографией, пучится, скукоживается, какие-то ее части непропорционально увеличиваются, какие-то, наоборот, норовят обратиться в ничто. В общем, вместо литографического выходит голографическое изображение, плоское и объемное, субъективное и объективное в равной мере.

Возьму на себя смелость сказать, что кризис политический и финансовый, о котором так много говорилось и писалось, скрывает куда более серьезные проблемы иного свойства. Собственно творческий, и, как следствие, коммуникационный, застой достиг на отечественном ТВ того катастрофического предела, за которым неизбежно последует рейтинговый обвал. Попробуйте доказать обратное - если любому из зрителей задать вопрос, каковы его самые сильные телевизионные впечатления последнего времени, то, боюсь, кроме художественной аналитики Доренко, ему нечего будет и вспомнить.

Но эстетика последнего - человека весьма и безусловно талантливого, автора, возможно, лучшей информационной программы, когда-либо выходившей на отечественном телеэкране, "Версии" (1995), - во многом принадлежит прошлому. Воздействие вербальное, с помощью слова, столь милое сердцу Доренко, - по своей сути, прием дотелевизионный или, по крайней мере, архаический. Будущее, несомненно, принадлежит "картинке", монтажному телевидению. Идти по пути, им предлагаемом, вредно и неправильно. В противном случае мы рискуем и вовсе не вывернуться из детских пелен разговорности, годных еще в конце 80-х, но категорически не приемлемых сегодня.

Вообще эфир производит довольно странное впечатление. С модерновой сотнетысячедолларовой графикой мирно соседствуют программы, которые и 30 лет назад казались бы вполне традиционными. Стремясь подстроиться под вкус потребителя, продюсеры, на мой взгляд, перегибают палку. Временами у зрителя создается впечатление, что отечественное ТВ мирно дрейфует в сторону Гренландии, где его подмороженную старомодность окончательно растопят льды оперативной информации, извлеченной из Интернета и музыкальной развлекухи, слепленной по новомодному образцу.

Причин тому несколько, но главная из них видится нам в глобальном кризисе менеджмента, причем как структурной, так и персональной его составляющих. Относительная эффективность работы негосударственного телевидения обеспечивалась единоначалием, жесткой властной вертикалью и четким разграничением полномочий, когда каждый менеджер знал, на что он поставлен и за что отвечает.

Непосвященному человеку трудно представить себе, насколько это простейшее с виду положение трудно достижимо в условиях государственного телевидения, по крайней мере отечественного государственного телевидения. Есть такое словосочетание "штатное расписание", от которого бросает в дрожь любого сотрудника госканала. Так вот, на РТР оно менялось шесть раз в течение трех лет. Сейчас подходит очередь седьмого. В практическом смысле это означает, что как только сотрудник начинает понимать сущность новых требований и задач, стоящих перед ним, как все начинается заново. Приходит новый менеджер, обычно весьма приблизительно представляющий себе реалии телевидения, и... Хорошо еще, если этот менеджер приходит один, а то... В какой-то момент службы над вашим покорной слугой было 6 человек, каждый из которых искренне полагал, что именно он-то и является главным руководителем, отвечающим за деятельность направления в целом. Самое интересное состояло в том, что дело при этом ни шатко ни валко, но шло.

Причина такого раздрая - иначе и не назвать - заключена была как в разнородности сил, организующих государственное телевидение, так и в личных склонностях менеджеров. К сожалению, как бы ни хотел, не могу позволить себе развивать эту тему дальше, поскольку полагаю неэтичным давать профессиональные оценки менеджерам, под началом которых и с которыми некогда трудился. Скажу только об одном. По моему мнению, руководитель любой государственной телекомпании должен получать абсолютный карт-бланш на фиксированный промежуток времени, и ни один государственный чиновник, кроме, естественно, Президента РФ и его уполномоченного лица, ни при каких условиях не может вмешиваться в его деятельность.

Иное дело, каков должен быть этот руководитель, и что за цели он обязан ставить перед собой. На наш взгляд, всякий федеральный канал должен осознаваться именно как общенациональное, всероссийское предприятие и потому учитывать специфику российской аудитории. Положительных примеров, конечно же, немного, но они есть. Прежде всего, это относится к кинопродукции ОРТ: "Убойной силе", "Залу ожидания", им подобным. Вообще создается впечатление, что отечественное телевидение располагает только одним талантливым креативным менеджером. Анатолий Максимов, бывший продюсером всех этих лент и в свое время закупавший для канала кино экстракласса, по праву заслужил это звание.

То же самое - но только в отношении информации - следует сказать об Олеге Добродееве, нынешнем председателе ВГТРК. То, что он сделал с "Вестями", лишний раз свидетельствует о его высочайшем профессионализме и компетентности. Как здесь, так и повсюду: если пройтись по всем отраслям телевизионной индустрии, в каждой найдется 2-3 человека, благодаря которым, собственно говоря, все по сию пору и крутится. Убери их - и эфирный процесс окажется вовсе парализованным

Добродееву, конечно же, легче. Он был назначен на свою должность самим Путиным и, кажется, по сию пору не растерял президентского доверия. Но и его положение по меньшей мере двусмысленно. На посту председателя компании ему довелось сменить Михаила Швыдкого, человека в высшей степени лояльного нынешнему министру печати и информации Михаилу Лесину. Тем самым Добродеев, сам того не желая, потеснил своего номинального патрона на рынке телевизионных услуг. При этом, что особенно пикантно, высший менеджмент РТР сохранился почти в неизменном составе, хотя и в новой, весьма любопытной конфигурации. Нетрудно предположить насколько потенциально взрывоопасна сложившаяся ситуация.

Очень велика вероятность повторения прежних ошибок и на новом кадровом поле. Замена топ-менеджеров ОРТ и НТВ - дело почти предрешенное. Но кто придет им на смену? Смею предположить, что кадровый резерв, имеющийся в наличии у государства, весьма и весьма недостаточен, и потому единственным выходом из сложившегося весьма непростого положения видится избирательная перевербовка старых кадров на новые задачи.

Так, Константин Эрнст, по нашему мнению, - человек безусловно достойный того, чтобы по-прежнему стоять во главе креативного блока на одном из федеральных каналов. Его близость к прежним владельцам и руководителям ОРТ говорит только о том, что они (прежние руководители) обладали весьма живым и практическим умом: специалистов уровня Эрнста в России практически нет. Повторимся, речь следует вести именно об избирательной вербовке. К глубочайшему сожалению, большая часть руководящего состава отечественной телеиндустрии сегодня катастрофически не соответствует уровню задач, которые диктует время.

А оно, на наш взгляд, вот-вот переменится. С упразднением старого менеджмента на ОРТ и НТВ открывается не столько новая страница взаимоотношений ТВ и власти (конечно, и она тоже), сколько новая эпоха для самого телевидения: эпоха реальной конкуренции. В период, когда денежные потоки окажутся приблизительно равным образом распределены между основными участниками рынка, на первое место выходят традиционные зрительские предпочтения и собственно рекламно-художественные достоинства продукта. Казалось бы, в таком случае должен сохраниться статус-кво. Впереди ОРТ на белом коне, за ним новостные передачи НТВ, воспитавшие своего зрителя, дальше - кто придется. Возможно, так оно и будет в действительности. Вместе с тем нельзя не отметить тот факт, что сегмент рынка, принадлежащий ОРТ, едва ли имеет тенденцию к расширению. Зритель первого канала привык не только к цифре "один" в правом верхнем углу - он привык к роскоши, которую сегодня едва ли в состоянии кто-либо обеспечить.

Как следствие и у РТР, и у обновленного НТВ появляются прекрасные возможности потеснить конкурента. Но для этого нужно произвести глубокую реконструкцию обоих каналов: существенно обновить креатив, преобразовать управление и реформировать производственные структуры и схемы финансового поощрения сотрудников. Последнее обстоятельство важно еще и потому, что только так государство сможет посчитать, сколько на самом деле стоит его телевидение. В противном случае бюджетные деньги будут в который раз уведены в "серый" сектор, и тогда пиши пропало.

Вопрос бюджета - главный вопрос отечественного ГосТВ. Повторимся, мы даже приблизительно не представляем себе реальных затрат, а следовательно, и реальной стоимости телепродукта. Установи мы это - и многое встало бы на свои места. Так, все прежние претензии государственных менеджеров сводились к недостаточному финансированию их канала с одновременным указанием на относительную дешевизну единицы эфирного пространства. При этом как-то упускалось из виду, что последняя достигалась совсем уж диковинными методами, главным из которых оставался банальный "кидок на бабки" - отказ платить деньги везде, где это не могло закончиться непосредственным приложением нормы Уголовного кодекса РФ, - а все по-настоящему рейтинговые программы, как прошлогодний "Новогодний огонек" РТР, стоили столько, что никакому ОРТ и в страшном сне не могло присниться. Так что об эффективном освоении средств отечественным телевидением остается только мечтать. Кажется, перед его топ-менеджерами такой задачи никто до сих пор всерьез не ставил.

Теперь их ставит само время. И если государство хочет создать эффективно действующую систему телевизионной информации и пропаганды, то оно должно быть готово к тому, чтобы полностью устраниться с художественного рынка, поскольку ничто так не нервирует знающего работника и ничто так не мешает делу, как суждения несведущих людей. Одновременно оно должно установить тотальный контроль за распределением и расходованием средств. В принципе, все схемы увода денег "под себя" известны, и нужна только воля, чтобы добиться совершенной прозрачности и проверяемости рекламно-производственной бухгалтерии. Прелюбопытнейшие, знаете ли, вещи могут в таком случае обнаружиться...

Свежо предание, да верится с трудом... Иное дело, что, не осуществив весь этот комплекс мер, государство рискует и вовсе потерять телевидение как инструмент воздействия на социум. Тем более, что, по нашему мнению, в скором времени даст знать о себе тенденция к повсеместному и неуклонному сокращению рейтингов. В стабильном обществе, к которому мы движемся и к которому, даст Бог, рано или поздно вырулим, телевидение уже не должно и не может играть той роли, какую оно исполняло в период общественных потрясений. Еще некоторое время пощелкав пультом в надежде обнаружить что-то и вправду интересное для себя лично, зритель непременно нажмет на "выкл." и займется привычными делами, от которых его оторвал апрельский (1985 года) пленум ЦК КПСС. Кто снова примется книжки читать, кто картошку сажать, кто любовью заниматься. Нельзя сказать, чтобы последние 15 лет люди привыкли обходиться без этого, и все-таки...

Так что грядут перемены. Информационно-развлекательная модель, с таким трудом прихваченная суровой ниткой в прежнее время, вот-вот окончательно расползется по швам. И тогда...

И тогда нужно будет предложить зрителю что-то по-настоящему необычное и занимательное, чтобы заставить его усесться у экрана. Увы, но современная конфигурация телевизионного рынка не оставляет ни малейшей надежды на подобный исход событий.