На волне общей неуверенности, созданной "неудачным" выступлением Президента Буша в ООН и отсутствием плодов экономического роста, в прессе появилась пара откровенных попыток прогнозировать результаты предстоящих президентских выборов.

Газета USA Today опубликовала статью, которая начинается следующими словами: "Некоторые республиканцы начинают вслух говорить то, о чем несколько месяцев назад не могли бы и подумать: что Президент Буш может проиграть выборы в следующем году". Хоть и нет паники, пишет газета, эксперты говорят, что если экономика не начнет подниматься, у Буша появятся серьезные шансы проиграть.

Тем временем появляются откровенные разговоры о "предательстве" Буша своей же партией; о том, что Буш настолько непопулярен, что даже его коллеги-республиканцы не готовы поддерживать его законопроекты. Колумнист газеты The Boston Globe Роберт Каттнер пишет, как о значительном показателе, что "сенаторы-республиканцы и представители-республиканцы более не готовы поддерживать непопулярные инициативы только ради лояльности". Он перечислил целый ряд законопроектов, которые республиканский парламент отверг, и высказал прямым текстом главное, что ранее подразумевалось, но действительно не говорилось вслух: республиканцы так же, как и демократы, недовольны манипуляцией сведениями об Ираке в политических целях, и так же пристально рассматривают запрос администрации на 87 миллиардов долларов.

Более того, колумнист предсказывает, что если президентство Буша в 2004 году теперь под вопросом, то под вопросом и позиция республиканцев, доминирующих в парламенте. И сейчас для них более важно спасти собственное присутствие в парламенте, чем спасти президента.

Однако самая распространенная тема этой истерики в миниатюре - не раскол и предательство республиканской партии, о которой кроме колумниста The Boston Globe на самом деле мало кто говорит, а падающий рейтинг президента, на который все - и в том числе тот же Каттнер - ссылаются.

Падение рейтинга до самого низкого, за все время правления Буша, уровня освещалось на передовицах почти всех ведущих газет. Эта новость столь интересна, что газета The New York Times даже решила поднять ее повторно, под предлогом детального анализа общественного мнения: теперь всего 45% (за последнюю неделю это число колеблется от 45 до 50, часто в зависимости от того, какое издание пишет, - по результатам собственного опроса газеты The New York Times, рейтинг значительно ниже) населения считает, что президент хорошо справляется с "нынешним кризисом" и экономикой. Так что нет ничего удивительного в том, что колумнисты этих газет и даже сами республиканцы в парламенте начинают делать из этого некоторые выводы и принимать решения по поводу законопроектов. Соблазн делать прогнозы о выборах очень велик. Вопрос, однако, в том, насколько осмысленными могут быть эти прогнозы на данный момент.

Многие говорят, что у Буша есть шансы выкарабкаться из нынешнего положения: нужно, чтоб за оставшийся срок безработица уменьшилась и солдаты перестали погибать в Ираке. Но в том, что касается экономической стороны этого решения, трудно предвидеть рост рабочих мест, потому что, когда начинает расти сама экономика и рынок в целом, то благоприятный эффект сказывается на рынке рабочей силы лишь много месяцев спустя. Поэтому у рабочих будут причины для радости в следующем ноябре, перед выходом на избирательные участки. И на этом основании можно, конечно, строить гипотезы о проигрышном, для Буша, варианте.

Однако не стоит увлекаться такими эфемерными показателями, как раскол в партии и рейтинги популярности президента: эти показатели весьма обманчивы. Достаточно оценить их в историческом контексте. Упомянутая выше статья в газете USA Today помещает таблицу рейтингов президентов до Кеннеди на данном этапе президентской карьеры. Выше, чем у Буша, рейтинг популярности в конце первого срока был только у Кеннеди и у Буша Старшего. Ни того, ни другого не переизбрали (первого не переизбрали по не зависящим от него обстоятельствам).

Что касается раскола республиканской партии, о котором пишет Роберт Каттнер, то легко видно, что это вовсе не событие исторического масштаба. Достаточно вспомнить, что за все время существования этих двух партий они не раз менялись местами. Можно вспомнить и о кризисе поддержки Клинтона демократами, что не помешало ему переизбраться на второй срок.

Ворчания прессы о неясном будущем Буша сводятся к следующему: каждый раз, когда парламент не поддерживает инициативу президента из своей же партии, с неизбежностью начинают ходить разговоры о расколе в партии. Но поскольку в более-менее демократичном государстве такие несогласия происходят (и должны, по всем правилам, происходить) довольно часто, то выходит, что ни на основании плохих рейтингов, ни на основании непопулярности Буша даже среди своих - нельзя сделать никаких выводов относительно предстоящих выборов. Именно из-за этого "истерика" прессы по поводу низких рейтингов оказалась все же микроскопической. Несмотря даже на либеральные наклонности журналистов и их недоверие Белому Дому.

На что, однако, и в самом деле следует обратить внимание, так это не конъюнктурный политический раскол, а раскол идеологический, который созревает внутри американской республиканской партии уже лет сорок. О нем пишут не на страницах ведущих газет, а в журналах. Речь о неоконсерваторах в бушевской администрации ведется уже не первый год. Более или менее ясно, что неоконсерваторы - это бывшие троцкисты, разочарованные в социализме, принявшие правые взгляды на экономику, но позволяющие себе определенные интернационалистские рецидивы в области внешней политики. Сравнительно недавно они стали противопоставлять себе так называемых "палеоконсерваторов", таких как Патрик Бюкенен, известный своими иногда антисемитскими высказываниями. Благодаря войне в Ираке, вопрос о которой стал во многом лакмусовой бумажкой для определения неоконсервативных или "палеоконсервативных" наклонностей, тема этого давно зреющего идеологического раскола - в центре внимания аналитической прессы. Начать хотя бы с того, что у газеты The Christian Science Monitor появился целый отдел, посвященный неоконсерваторам. В этом отделе журналисты объясняют неоконсерватизм "для новичков" в таком же духе, как популярные газеты вскоре после 11 сентября объясняли рядовому американцу географию Ближнего Востока.

Если почитать того же политического "палеоконсервативного" комментатора Патрика Бюкэнэна, то эти две альтер-идеологии начинают хорошо вырисовываться именно в тех вопросах, которые касаются международной политики и международной экономики. Что касается неоконсервативной геополитики, то она более известна: неоконсервативный Белый Дом стремится к демократизации арабских стран, поддержке Израиля и мощному присутствию Америки в мировой политики. Но экономические различия еще более показательны. В своей статье "Смерть производства" в своем же журнале The American Conservative Бюкенен упрекает неоконсерваторов в глобализме (оказывается, анти-глобалисты могут выступать не только с левой, но и с крайней правой позиции). Из-за отсутствия пошлин, которые Соединенным Штатам не дает ввести Всемирная торговая организация, пишет Бюкенен, американские компании увольняют рабочих, переезжают в бедные страны, чтоб нанимать дешевую рабочую силу, и создают ту атмосферу, в которой не только американская, но и мировая экономика стремительно летят вниз. В то время, как оффшорные кампании эксплуатируют местных жителей (аргумент против глобализма слева), "простые американцы" теряют рабочие места (аргумент справа).

В изображении оппонентов неоконсерватизм очерчивается как своего рода "красно-сионистская" идеология: обобщенная, глобальная экономическая система, основанная не на мелких предприятиях, а на огромных кооперативных корпорациях, которые получают субсидии от государства; международная миссия распространения демократических ценностей (силой, если это понадобится); и, конечно, лояльность к Израилю. Недаром другой комментатор журнала The American Conservative написал, что неоконсерваторы скорее троцкисты, чем консерваторы.

А если обратить внимание на разговоры о том, что, судя по своей экономической политике, Клинтон - консерватор, а Буш - либерал, можно сделать следующий вывод. Сейчас наступает тот момент, который периодически наступает в американской истории: две ведущие партии меняются местами. И придется смириться с тем, что если раньше к этому надо было относиться как к внутренним играм Америки, то сейчас это делать уже невозможно просто потому, что от идеологии правящей партии зависит война в Ираке, ситуация на Ближнем Востоке и борьба с терроризмом в целом.