Русский Журнал
СегодняОбзорыКолонкиПереводИздательства

События | Периодика
/ Политика / Политграмота < Вы здесь
Частушки про утопию. Катрен четвертый (и последний)
Дата публикации:  2 Октября 2000

получить по E-mail получить по E-mail
версия для печати версия для печати

Сергею Земляному -
с приветом из солнечной Нигдейи

Плохое самочувствие часто является следствием избытка пироксилина в крови, или, попросту говоря, излишней (и нереализованной) агрессивности. Человек не находит места, не зная кому намылить физиономию (или зная, но не имея ее в пределах досягаемости), в более мягком варианте √ поддеть, съязвить, обдать холодом в ответ на что-нибудь искреннее (для вящего эффекта оно √ самое подходящее), в общем √ если не самому проявить агрессию, то хотя бы спровоцировать ее у другого, заставив его раскрыться.

Разумное, дозированное использование этих приемов в их очищенном, рафинированном виде и составляет, собственно говоря, правила человеческого общежития. Законы в их писаном, временно окончательном виде являются не от так называемой "хорошей жизни". И, что важно, не для хорошей. Они суть молчаливое признание в том, что хорошей жизни быть не может, потому что плох изначальный строительный материал √ человек.

Даже тот якобы универсальный принцип, впервые сформулированный Конфуцием, - не делай другому того, чего бы ты не желал, чтобы делали тебе √ даже он основан на сдерживании агрессивности, а не преображении ее - и именно через запугивание. Упираясь, в конечном счете, в бытийственное: око за око, зуб за зуб. А поскольку всякое деяние в этом мире нарушает сложившийся до него баланс, даже, так сказать, "доброе", ибо это "добро" все равно направлено на какой-то конкретный, отграниченный от других объект, и, следовательно, не распространяется на этих "других", оно, это деяние, окончательно оформившись, пусть косвенно, но вызывает возмущение √ вплоть до прямо негативной на него реакции. Хотя бы в силу того, что не универсально.

Типичный и простейший случай: когда идущий мимо шеренги нищих кому-то подает, а кому-то нет, а если подает всем, то не всем одинаково, а если всем одинаково, то вряд ли он будет являться специально каждый день, чтобы подавать им. И подспудное недовольство (несмотря на вроде бы моральную презумпцию, диктующую обратное: радоваться любой подачке), как бы оно ни было прикрыто, возникнет неизбежно.

В загашнике у человечества имеется, собственно, два глобальных проекта, чтобы позволить себе вмешаться в фатальную динамику этой живой картины. Один √ исходно индивидуалистический, когда предполагается путь личностного самосовершенствования, который должен привести к тому, что на него вступят все √ и это автоматически приведет к качественному скачку общества в целом. Такая, в некотором роде, хинаяна. Другой проект √ это социальное экспериментирование, когда группа, так сказать, продвинутых и осененных истинным знанием навязывает остальным, видимо, двинутым, свои представления об истинном благе и способах его достижения. Поскольку проект гибридный, вполне можно обозначить его каким-нибудь неологизмом √ типа брахиомахаяны.

Оба проекта конкурируют давно и безуспешно, волнами накатывая друг на друга, и момент дискредитации одного из них всегда есть момент возвышения другого √ хотя реальная картина их взаимоотношений, бесспорно, сложнее. Так достигается динамика социальной жизни, но не достигается чаемое √ ни человек не становится совершеннее, ни общество краше. Современники о современниках из века в век сообщают друг о друге отборные гадости. Любое "розовое" описание какого-либо движения, группы или личности классифицируется всенепременно более просвещенными потомками (да и знающими настоящую правду конкурентами) как апологетическое, то бишь созданное с известной односторонней целью восхваления и превознесения.

Тем не менее потребность в подобного рода текстах, несмотря на постоянное "разоблачение" апологий, никуда не исчезает. Если б ее не было, неоткуда было бы взяться религиям, которые дают людям чрезвычайно важную вещь для ориентации в мировом континууме √ иерархию ценностей, к которой можно апеллировать, но основываться на которой постоянно совсем не обязательно и даже противопоказано. Подобное обращение с вроде бы заповеданной иерархией √ тоже, в свою очередь, залог бесперебойности социальной динамики.

Социальная же динамика позволяет человечеству покупаться на иллюзию прогресса: мол, есть гамбургеры и запивать их пепси-колой √ это большой шаг вперед по сравнению, например, с употреблением в пищу строганины и оленьей крови. (На самом деле эта иллюзия обслуживает идеологию потребительства, где все сегодняшнее должно быть лучше вчерашнего, а завтрашнее - лучше сегодняшнего.) Точно так же атомная бомба оказывается "прогрессивней" дубины. Как следствие √ постоянный рост дипломатического корпуса, количества договоров и переговоров, которые призваны камуфлировать тот факт, что ведущие эти переговоры люди просто физически не в состоянии размахивать перед носом друг у друга тем оружием, которым располагают их страны. И конца этому не видно (и не будет √ как следует из вердиктов концептуальных противников коммунизма).

Между тем и даже где-то этим, роковое слово √ конец √ оказалось произнесено. Осознание дурной бесконечности происходящего и желание положить ей конец √ главный импульс всех революционеров человечества ("Хватит!", "Доколе?!" - типичные концентрированные его манифестации). Императив "конца" чрезвычайно силен, ибо революционер, даже если он декларирует загробную жизнь, крайне озабочен тем, чтобы переворот состоялся уже при его жизни (отсюда все хлопоты, например, Иисуса Христа и его инвективы вроде "порождений ехидниных", когда он не встречает мгновенного понимания). Или, что исторически одно и то же, тем, чтобы забить столбы с указателем, на котором бы значилось его имя. Впрочем, лучше, если это сделают другие. Отсюда непременная вербовка адептов, осуществляемая безо всякого принципа, кроме одного: лишь бы слушали, а по возможности, и слушались.

Именно поэтому ни один из то что называется "верных учеников" у какого ни возьми учителя жизни и смерти не представлял из себя самостоятельной интеллектуальной величины. В чем эти учителя совершенно не нуждались, так это в обоюдоострой полемике, способной подорвать их авторитет. (Случай апостола Павла это не опровергает, а как раз подтверждает: он не входил в свиту Христа, но стал апостолом, так сказать, ex machina.)

Говоря о фигурах основоположников, или учителей, или как угодно √ скажем, ведущих, следует иметь в виду, что они четко делятся на тех, кто брал и берет деньги за свое учительство, и тех, кто не был замечен в мздоимстве. То есть, в непосредственном регулярном сборе денег со своих учеников, или ведомых (хотя решающей является уже сама интенция).

Большие учителя этого так не поступают. Их цель, в конечном счете, √ экспансия проповеди, и кормиться они стараются за счет окружающего их и их группу мира. Те, кто дают деньги на их "дело", пусть не разделяя и даже совсем не обязательно чтобы разделяя их идеи, рыхлят почву для экспансии этих идей. Переносчики инфекции сами не обязательно должны быть ею заражены, важно, чтобы они, если к тому же еще обладают средствами, были мобильны и разносили семена учения как можно дальше. Хотя бы формально энергия распространения должна быть бескорыстна. Платные агенты или, хуже того, платящие агенты не способны на существенный энергетический посыл, могущий возбудить тектонический сдвиг. При этом стоит повторить, сами переносчики могут быть вполне бесцветными людьми. Просто много двигаясь, они неизбежно будут наталкиваться на людей с непроявленной пассионарностью или, возвращаясь к тому, о чем уже шла речь, с неканализованной агрессией. А те, услышав верное слово, пусть даже в самой невзрачной передаче, сами разберутся что к чему. Они сами себя зашкалят.

Далее. Один из самых почтенных способов справиться с противоречиями и несовершенствами мира √ это уйти от него. Не столь, видимо, давний (Антоний, Фиваида, буддисты, то есть где-то около двух тысяч лет), он наверняка не обошелся без прототипов, попросту не известных нам. Тем не менее можно предположить, что для того, чтобы произошла его актуализация, необходимы как минимум два условия. Во-первых, более или менее сложившееся общество со всеми сопутствующими ему мерзостями, чтобы было от кого и от чего уходить. И во-вторых, потребна какая-никакая идеология с непременным идеалом во главе, по сравнению с которым реальная жизнь представала бы как негодная и "обычными" средствами неисправимая. Без наличия этих условий уход будет не более чем капризом.

Выходов же из реальной действительности несколько. Первый из них √ это выход в так называемый "потусторонний мир", вариантов описания которого в мифологиях тьма, и все они так или иначе связаны с поведением индивида в мире "посюстороннем". Религии, оперирующие понятием потустороннего мира, стремятся создать как можно более полный реестр наказаний и наслаждений, ожидающих человека "там" в качестве воздаяния за дела его житейские. Идея прогресса как раз и вступает в противоречие с чрезмерной детализацией этих представлений (отсюда их повременная модернизация, отсюда же и непременная дифференциация верующих в зависимости от отношения к иконическому ряду, в который они вписывают "тот свет"). Обычный путь изменения, который проходят подобные описания, - это уклонение их в сторону либо все большей метафоризации и спиритуализации, либо наполнение их тенями новейших технологий; сейчас, например, современно описывать "тот свет" как computerworld.

Кроме того, этот вариант выхода связан с физической смертью √ что устраивает далеко не всех. Отсюда и постоянные попытки переместить идеал с небес на землю. Земной же идеал, как оказывается, существует в двух разновидностях √ прошлого и будущего. При этом настоящее, то есть наличная действительность, служит точкой отсчета для неприятия либо отрицания. Соответственно, в прошлое проецируется миф о так называемом Золотом веке, а в грядущее √ миф о светлом будущем. Оба мифа наделяются чертами общественного и человеческого идеалов и служат в качестве ориентиров. Чтобы, засучив рукава, приступить непосредственно к их воспроизведению (и будущего тоже!), необходимо, чтобы субъект процесса обладал таким необходимым атрибутом, как избранничество. То есть те, кто уходят от мира, должны ощутить себя избранными, посвященными, особенными √ как в смысле своей особой судьбы, так и в смысле стиля жизни, который им предстоит исповедовать.

И тут по принципу контраста вступает в силу следующая схема: если обычные (социальные) люди, как правило, корыстны, себялюбивы, исповедуют неравенство и блюдут сословные, имущественные и национальные различия, то выходцы из мира напротив √ должны быть альтруистичны, любить всех, исповедовать равенство, относиться к ближним и дальним, как к братьям и сестрам. Пробный камень для всех подобного рода движений (прежде всего √ души) √ это отношение к частной собственности. И не просто к инстинкту стяжательства, а ко всему, что воспринимается как частная сфера, √ то есть личный распорядок времени, организация жилищного пространства, взаимоотношения полов, воспитание детей и так далее.

Ясно, что вариабельность в решении этого вопроса крайне велика. По принципу: сколько людей, столько и мнений, от чистого коммунизма до разного рода смешанных и переходных форм. Масштабы такого рода асоциальных экспериментов никогда не были велики, но всегда имели профетическое значение и двигали историю не менее, если не более интенсивно, чем завоевания Наполеона или Александра Македонского. Вот несколько примеров.

Первый √ так называемая община терапевтов, воплощенная иудеями на территории Египта в I в. до н.э. Вариант обособления, который был ими избран, √ один из наиболее естественных. Кругом была чужеродная среда, надо было выжить и сохраниться, а значит, дистанцироваться от окружения и устроить жизнь по собственным правилам. Каковы они были у терапевтов √ в точности неизвестно, до сих пор ведутся споры, были ли терапевты первохристианами или перебравшимися из Палестины в Египет ессеями (о них, кстати, речь впереди). Понятно одно √ ортодоксальными иудеями в их фарисейском изводе они не были точно.

Один из немногих источников для суждений о терапевтах - Филон Александрийский - считал во всяком случае, что никто не может сравниться с терапевтами в истинном благочестии. Перед вступлением в общину они, например, отдавали все свое имущество родным и близким. Этот мотив, кстати, через тысячу лет стал обязательным для всех апостольских христиан, включая Франциска Ассизского. Не пропали втуне и самоназвания членов общины, возродившись впоследствии в среде как нищенствующих монахов, так и эсхатологически настроенных "еретиков". А самоназвания, между прочим, были такие: "сыны света", "бедные", "исполнители закона", "избранники Бога". То есть мотив избранничества был явлен в самом своем звучном виде.

Моделировали же свою асоциальную сущность терапевты так. У каждого из них было свое отдельное жилище, которое представляло собою крайне скромную хижину, понятно, безо всяких "удобств". Пища была под стать последним: хлеб с солью и иногда иссоп, а питьем служила родниковая вода. Соответственно, девизом жизни было воздержание, в том числе и половое.

Занятия же их были таковы. В течение шести дней они читали и иносказательно толковали священные книги и сочинения основателей секты. А заодно и сами сочиняли гимны в честь Бога на разные замысловатые размеры и мелодии. На седьмой день они собирались в общее святилище, где старейший и наиболее сведущий в учении предлагал его толкование, в то время как остальные внимательно слушали. Трудились они или нет, чтобы удовлетворить свои элементарные потребности (то есть, была их община экономико-идеологической или чисто идеологической) √ покрыто мраком неизвестности; возможно, они жили за счет приношений сочувствующих и "мирских" единомышленников. Во всяком случае, об их полной экономической независимости от мирян вряд ли приходится говорить.

У христианских монахов, которые, как известно, пошли именно из Египта и на явление которых терапевты оказали, как полагают, определенное влияние, тоже не было такой независимости. В этом, кстати, проблема всех сообществ, ориентированных на духовную практику: им либо приходится ее ограничивать, чтобы разгрести время для работы в полях и огородах, либо закрывать на нее глаза, перетолковывая в выгодном для обеих сторон отношении свою зависимость от тех, от кого они как бы ушли, либо попросту объявлять духовной практикой физический труд (типа: "В чем природа Будды?" √ "Иди и вымой посуду!").

Для Филона тут, правда, особой проблемы не было. Он не обинуясь именовал терапевтов "гражданами неба и вселенной", "которые приветствуют созерцание природы и живут одной лишь душой". Не стоит удивляться, что община терапевтов исчезла из памяти народной √ ведь бесплотные души, по определению, не оставляют следов. Хотя можно вспомнить и Лао-цзы: не оставляют следов как раз те, кто умеет шагать.

Заметно более "плотской", если сравнивать с терапевтами, была община ессеев, прославившаяся как предшественица христианства и оттого оставившая на физиономии Земли заметно более глубокую борозду. Жили ессеи на территории Палестины примерно две тысячи лет назад и руководствовались в своей духовной и материальной практике тремя принципами. Первый принцип √ любовь к Богу, предполагающая целомудрие, воздержание от клятв и лжи и веру в то, что божественное является только причиной благ. Второй принцип √ любовь к добродетели, заключающаяся в отвращении к стяжательству, равнодушии к славе и наслаждениям, стойкости, скромности и малых потребностях. И третий принцип √ это любовь к человеку, которая проявляется в благорасположении, чувстве равенства и общности.

Ессеи отказались от рабства, что было по тем временам смелым и радикальным поступком, они исповедовали пацифизм, что тоже нельзя счесть ординарным явлением, а кроме того, у них не было никакой личной собственности, всем они владели сообща вплоть до того, что и одежда у них была общая √ по мере надобности они меняли ее на едином для всех складе. Питались они на общих трапезах, однако в отличие от терапевтов продукты на свой стол доставляли сами √ поскольку занимались земледелием, а также различными ремеслами. Община ессеев имела крайне избраннический, замкнутый характер √ они не только не вели торговлю с внешним миром, но даже не допускали к себе женщин. В общем, тупиковый ее характер очевиден.

Еще одним образованием, близким к первохристианам, была кумранская община, также размещавшаяся на территории Палестины. О ее существовании стало известно благодаря находке в 1947 году древних рукописей в пещерах местности Вади-Кумран, вблизи северо-западного побережья Мертвого моря. Никаких других сведений о ней, кроме этих рукописей, не сохранилось. Это свидетельствует о том, что либо подобные "отклоняющиеся" явления совсем не воспринимались современниками, либо воспринимались настолько отчужденно, что упоминания о них были табуированы. Ситуация усугубляется еще и тем, что ни журналистов, ни свободной прессы тогда не было, так что даже на следы праздного интереса к общине рассчитывать не приходится.

Так вот, ввиду не совсем благоприятных природных условий, а именно √ свирепой жары и малоплодородной почвы, √ кумраниты не могли себя полностью обеспечивать продуктами. Тем не менее труд в их общине почитался священной обязанностью и носил коллективный характер. Пищевые продукты этого труда хранились централизованно, централизованно же и выдавались для совместных трапез, а деньги на закупку недостающего провианта хранились в общей кассе.

Вступление в общину сопровождалось передачей в ее полное распоряжение "всего знания, труда и имущества" новичков или, как принято говорить применительно к таким случаям, новициев.

Целью вступления в нее объявлялся решительный разрыв, полное отделение от "людей тьмы", от "людей погибели", от "царства Велиала", то есть царства небытия, лжи и разрушения √ и соответственно, создание крепкого и замкнутого религиозного, трудового и имущественного коллектива. В уставе кумранитов по этому поводу сказано, что Бог приказал им по воле своей "отделиться от общества людей кривды, чтобы быть единством в отношении Учения и в отношении имущества". Тут они схожи с ессеями, у которых Иосиф Флавий отмечает аналогичный порядок: "Имущество каждого смешивается с имуществом других, и, словно у братьев, у всех одно общее имущество". В отличие же от терапевтов, сутки напролет молившихся о спасении своей души, кумраниты дневное время посвящали трудовой деятельности, которая чередовалась с трапезами и ритуальными омовениями.

Основу социальной этики у членов кумранской общины составляло предписание любить брата своего, как самого себя, и "поддерживать руку бедного, нищего и пришельца". Впрочем, поддержка эта могла иметь место до известного предела, поскольку в целом кумранская община стремилась вести замкнутую и обособленную от внешнего мира жизнь. Кумранитам предписывался дух скрытности, который, надо понимать, являлся следствием не слишком дружелюбного отношения "людей кривды" к "сынам света", как они, подобно терапевтам, себя именовали. В этом кумраниты, надо заметить, не были одиноки. Согласно Флавию, ессеи тоже клялись "не скрывать ничего от членов общины, а другим ничего о себе не сообщать, даже под угрозой смерти".

Что касается идеологии кумранитов, то это вопрос сложный, запутанный и до конца с ним, видимо, не разобраться. Ясно лишь одно √ они ждали "конца времен", "последних дней" царства зла и обновления земли √ и именно к этому-то обновлению себя и готовили. Тем самым община могла существовать только благодаря сильному духовному напряжению и даже экзальтации. Которые, как свидетельствует практика духовных практик, не могут длиться сколь угодно долго, напротив √ как раз они со временем ведут к неизбежной гибели общины; однако энергия их распада такова, что вызывает к жизни появление следующих общин √ вплоть до завязи на этом древе какой-нибудь мировой религии, в данном конкретном случае - христианства.

Последний серьезный всплеск общинного, коммунитарного движения пришелся на Соединенные Штаты 60-х √ 70-х годов √ я имею в виду, конечно, коммуны хиппи, которые (дабы избежать одних клише, воспользуюсь штампами другого ряда) стали залогом мощного обновления американского социального организма. Россия традиционно давила ростки самодеятельной общинности: здесь можно вспомнить судьбу как старообрядцев, так и молокан с духоборами, которых √ в буквальном смысле слова √ гнала православная церковь в союзе с самодержавием; гнали и разгоняли коммуны при Советской власти (как "ортодоксальные", так и подобные толстовским, а впоследствии и хипповые), из нынешних мне лично известно только Поэтизированное общество разработки теории общенародного счастья, которое представляет собой скорее мрачную пародию на коммуну, чем ее самое.

Отсутствие же "низовой" идеологической самодеятельности не способны заменить никакие социально-экономические программы, спускаемые сверху (и даже если их будут осуществлять одни супер-мега-топ-менеджеры). Силовое напряжение в треугольнике Иисус-Ирод-Пилат подарило Европе, а затем и Новому Свету новый социальный и религиозный порядок. И пример этот отнюдь и отнюдь не единственный. Но sapienti, я полагаю, sat.

Катрен первый
Катрен второй
Катрен третий


поставить закладкупоставить закладку
написать отзывнаписать отзыв


Предыдущие публикации:
Олег Беляков, Откуда исходит угроза миру? /28.09/
Они о них: как Америка "приветствует" шаги, направленные на самоопределение Европы.
Андрей Мадисон, Частушки про утопию. Катрен третий /28.09/
По-над речкой, по-над яром // Разливается пиар, // Что в утопии задаром // Наделяют всем гектар! And no thoughts, but many conclusions.
Андрей Мадисон, Частушки про утопию. Катрен второй /25.09/
Я не понял утописта, // Думал он меня поймет, // Заказал ему грамм триста - // Оказалось он не пьет! And here are larks tongues in dull speculation aspic for the dessert.
Андрей Мадисон, Частушки про утопию. Катрен первый /21.09/
Как на Томасе на Море // Я отправился за море. // Он вниманье притупил, // Я его и утопил! And other thoughts and conclusions.
Катерина Соколова, Страшно далеки они от народа /11.09/
Обзор патриотической прессы о событиях в августе 2000.
предыдущая в начало следующая
Андрей Мадисон
Андрей
МАДИСОН
nomadison@yahoo.com
URL

Поиск
 
 искать:

архив колонки:





Рассылка раздела 'Политграмота' на Subscribe.ru