Польский люстрационный суд постановил на прошлой неделе, что кандидаты на пост президента Польши Александр Квасьневский и Лех Валенса говорили правду, когда утверждали, что не сотрудничали со службами безопасности коммунистической Польши. Напомню, что польский "люстрационный" закон предполагает, что все политики, участвующие в выборах, должны сообщить о своих возможных контактах со спецслужбами. Кандидаты, сообщившие о таких контактах, могут продолжать участвовать в избирательной кампании. Но, если они утверждают, что не были агентами, и их уличают во лжи, они лишаются возможности участвовать в выборах и занимать соответствующие должности на период до 10 лет.

Президент Польши Александр Квасьневский и его предшественник Лех Валенса - оба они баллотируются на пост главы государства, причем, по последним данным социологов за Квасьневского готовы отдать голоса 66% избирателей, а за Валенсу всего 4%, - естественно, сообщили, что не были агентами службы безопасности (СБ). И тут началось самое интересное: департамент охраны государства, в функции которого входит проверка предоставленной кандидатами информации, заявил, что располагает свидетельствами о том, что на самом деле и Квасьневский, и Валенса сотрудничали со спецслужбами. И должны предстать перед люстрационным судом.

Это решение вызвало настоящий взрыв негодования в польском обществе. Прежде всего, оно продемонстрировало все несовершенство люстрационного закона, одобренного в свое время правым большинством польского парламента для того, чтобы осложнить жизнь левым оппонентам. Польша - страна запоздалой люстрации. Передача власти от коммунистов "Солидарности" здесь проходила вполне мирно, сообразуясь с решениями "круглого стола" и формулой "ваш президент - наш премьер". О люстрации новая "Солидарность" вспомнила лишь недавно, когда убедилась в том, что не обладает монополией на власть в Польше. Затем - моральная сторона дела: во лжи подозревали не только чрезвычайно популярного в обществе нынешнего президента, но и его предшественника, лидера легендарного рабочего движения и нобелевского лауреата, давно уже превратившегося в живой символ польской победы над коммунизмом. Адам Михник, главный редактор "Газеты Выборчей", ближайший сотрудник Валенсы в годы противостояния "Солидарности" и ПНР и один из самых жестких критиков в годы демократической Польши, выступил по этому поводу с комментарием, в котором задавался вопросом: "Что вы хотите доказать, господа люстраторы? Что это агенты коммунистической безопасности повалили коммунизм?". "В 20-летнюю годовщину Августа 1980-го, породившего "Солидарность", появились люди, которые унижают польскую национальную гордость и хотят с помощью люстрации сделать невозможным для граждан нашей страны демократический выбор президента", - утверждал в этом комментарии Михник.

Первым перед судом предстал Квасьневский. Департаментом охраны государства в архивах СБ была найдена информация, что в газете "Жиче Варшавы" в 80-х годах действовал агент "Алек" под номером 72204, курируемый капитаном СБ Зигмунтом Вытрвалом. В другом документе есть фамилия Квасьневского, а рядом с ней номер 72204. Но известно, что Квасьневский никогда в этой газете не работал. Высшие офицеры СБ, среди которых был и Зигмунт Вытрвал, утверждали, что президент на СБ не работал. Из других документов видно, что в 1982 году СБ начала собирать информацию о Квасьневском, он проходил по категории "обеспечение", а в 1983 году эту категорию в регистрационном дневнике изменили на "сотрудничество". Но нет никаких документов, связанных с регистрацией агента, - его персонального дела или декларации о сотрудничестве - нет больше ничего! Суд констатировал, что не располагает документами, свидетельствующими о формальных основаниях для изменения категории, и Квасьневский не лгал, когда утверждал, что не сотрудничал с СБ. "Все, кто хотел использовать люстрационный процесс в политических целях, не будут чувствовать себя спокойно. Польская демократия требует ответственности", - заявил после оглашения приговора суда президент Польши.

С бывшим президентом все получилось еще проще. Тень агента "Болека" преследует Валенсу с июня 1992 года, когда министр внутренних дел Антоний Мацеревич опубликовал список бывших агентов СБ - "список Мацеревича", среди которых фигурировал и Валенса-"Болек". Разозленный президент добился от парламента отставки не только министра внутренних дел, но и всего кабинета Яна Ольшевского. Кстати, глава Департамента охраны государства в этом правительстве Петр Наимский и сейчас свидетельствовал против Валенсы.

Узнав о вызове в люстрационный суд, Валенса высказался в традиционном стиле: "Если я победил живую СБ, то одержу победу и над ее трупом". И действительно, в последний момент суд добился от Департамента охраны государства документа, свидетельствующего, что СБ в 1985 году задумала специальную операцию с целью скомпрометировать председателя "Солидарности" и представить его собственным агентом. Департамент представил этот документ в ответ на требования суда представить не копии, а оригиналы документов, свидетельствующих о сотрудничестве Валенсы с СБ. Оригиналов при дополнительных поисках так и не нашли, зато обнаружили это прелюбопытнейшее свидетельство. "Текст этого документа однозначен, - заявил судья Павел Рысиньский. - Сфабрикованы фиктивные доносы Валенсы. Сфабрикованы квитанции, свидетельствующие о том, что он брал за доносы деньги. Кстати, еще в 1982 году, когда Валенса был кандидатом на Нобелевскую премию, СБ выслала членам жюри фиктивные материалы о том, что лидер "Солидарности" - ее агент".

Суду осталось только закрыть дело и признать, что Валенса не лгал, когда утверждал, что не сотрудничал с СБ. Мало кто в Польше сомневался в подобном исходе его дела. "Что можно думать о государстве, в котором лидера, героя, в конце концов символ "Солидарности" и всей демократической оппозиции обвиняют в сотрудничестве с коммунистическим аппаратом безопасности, ставят перед Люстрационным судом, а свидетелями по делу должны быть его политические враги? Трудно хорошо думать о таком государстве..." - писал в своем комментарии Михник. Более осторожный президент Квасьневский высказался о юридической стороне дела так: "Люстрация нужна, но право в этой области еще очень несовершенно. Надеюсь, что творцы права в парламенте смогут сделать выводы, чтобы больше не создавать абсурдных ситуаций".

Итак, ни "Болека", ни "Алека". Вслед за своими газетами поляки в очередной раз задаются вопросом, вынесенным в разных вариациях на первые полосы многих субботних изданий: "И зачем была нужна вся эта люстрация?".