"Лойбы, канах! Референду - муда!"
Кто не Фиолетовый, тот не Интернационал

Валерий Строев

Дата публикации:  16 Августа 2000

Обратной дороги у партизана нет и в этом его жестокая свобода. Партизан - это вышедшая из-под контроля фиолетовая тень полицейского, объявившая прежнему хозяину войну...
Фиолетовый Интернационал

Половина просто очень талантливых девчонок, другая половина - из предвгиковского киноколледжа. Но это только самое начало. 91-й год, пьянящий запах свободы, жуткий идеологический вакуум, страсть к парадоксу и абсурду, нигилизм и ненависть, нереализованная агрессия и жажда действия. "Я всегда буду против", - спел как-то Егор Летов, и не он один так думал. Чтобы стать тогда тотально против, нужно было быть не только не демократом, но и не коммунистом, не христианином, не атеистом и даже не белым, потому что все вокруг были именно такими. И стремились стать еще ординарнее. Скучные существа.
А те что не скучные - учились ненавидеть. Ненавидеть эстетически выраженно, подчеркнуто изощренно, парадоксально, но и интеллектуально. И этому действительно надо учиться, тем более было у кого.

Растаманский экстремизм

Эмигранты с Ямайки привезли в США ямайско-карибскую культуру. С 50-х годов стержнем этой культуры является растаманская религия, эфиопская по происхождению. Суть(вкратце) - еще одна версия христианства: мессия приходил в мир. Это был принц Эфиопии - Растафари. Он говорил с птицами, превращал воду в вино, воскрешал мертвых. Но он не умер. Американские империалисты, увидев, что мессия пришел, что он негр, околдовали и спрятали его в своих тайных ангарах.

Софт-вариант растаманства, идеологом которого был Боб Марли, не подразумевал открытого протеста и агрессии. Такому растаману достаточно было курить марихуану, играть в футбол, молиться Растафари, соблюдать ритуалы, носить фенечки, квадратные шапки, дреды (свалявшиеся косички) и прекрасно себя чувствовать. А вот последователи Питера Тоша, более агрессивного идеолога растаманства, проповедовали жесткий вариант этой культуры: подобно Че Геваре, последователем которого считал себя Питер Тош, надо убивать американцев, стрелять, нужна война. Они считали, что Библия изначально была написана про негров. Моисей, Авраам были неграми. Это история негритянской расы, а евреи, как авангард белых, вырезали всю негритянскую элиту, переписали под себя Библию, черных загнали в Африку, превратили в дикарей и воспользовались техническими, культурными и прочими достижениями черной расы. Среди идеологов такой версии растаманства было достаточно неглупых людей, которые смогли придать ей благовидную правдоподобность. Последователи Питера Тоша в США и во всем мире называют Америку - Вавилоном, воплощением семитской, массонской, белой, отвратительной антибожеской цивилизации, который должен пасть от рук богоизбранной, библейской черной расы.

При том, что весь состав Фиолетового Интернационала - это, естественно, белые, они, строго следуя диктату столь цивилизационного подхода, все же воспринимали себя черными. Этим подчеркивалась инаковость по отношению ко всему, плюс ненависть к окружающей "буржуазности", общий интерес к фрейдомарксизму (Франкфуртская школа), левому сюрреализму (Андре Бретон, Клод Каон, Пьер Навиль) и, само собой, антиимпериалистическому растаманству. Никакого Боба Марли, только Питер Тош и экстремистские раста-социалистические движения, такие как, например, "Пылающее Копье". В тот период еще не существовало насущной необходимости четко разграничивать идеологию проекта и его эстетику, поэтому такого разграничения и не наблюдалось. Литературный, музыкальный и артистический имидж понимался как прямое продолжение политических установок.

Violet - Violate - Violence... И все это Интернационал

Если расположить цветовой спектр в форме ромашки, то фиолетовый - это тот, что перед красным, левее. Если расположить спектр линейно - красный и фиолетовый расположены на разных концах. И та и другая позиция верны. Так и надо понимать Фиолетовый Интернационал.

Фиолетовый Интернационал, как организация, был создан в конце 91-го года на базе калининградского (Подмосковье) рок-клуба. Плюс "Комитет Культурной Революции", не зарекомендовавший себя до этого ничем, кроме множества листовок и манифестов в духе "французского 68-го". Плюс еще "Политлицей" - группа авторов при "Комсомольской правде". Присоединился также небольшой коллектив симпатизировавших анархизму "митьков" из г. Чехова, несколько совсем молодых московских и питерских журналистов, переводчиков и теоретиков, студенты из ВГИКа. Движение никогда не имело членства, но первоначальная группа составляла примерно два десятка человек, в 93-м году, когда появились первые региональные филиалы, их стало вдвое больше, а в 95-м за счет активного контакта с другими политическими и контркультурными группами насчитывалось чуть более полусотни. Функции лидера-координатора и идеолога выполнял Алексей Цветков. Активной издательской деятельностью занималась Анна Гирфанова (Иваново) и Юлия Попова (Калининград), над визуальным имиджем работали Александр Голованов и Андрей Елькин, Ксения Датнова действовала в области альтернативного кино и мультипликации.
Помимо Москвы, Питера, Калининграда и Чехова, группы Ф.И. активно действовали в Иваново (на базе тамошнего рок-клуба, университета и растаманской общины), а также в Днепропетровске, где в конечном итоге оставшиеся без руководства фиолетовые неожиданно примкнули к сайентологам-хаббардистам. Может, потому, что последние тоже называют себя фиолетовыми.

В 91-м году, когда формировалась идеологическая база, важнейшим ее элементом стала аналитическая сторона западноевропейского "левого сознания". Негативная диалектика Адорно, Великий отказ Маркузе и попытка оставаться вне контроля на глазах складывавшегося "общества спектакля" (Ги Дебор). Здесь стоит отметить, что в то время не существовало никаких доступных переводов этих авторов на русский язык, и поэтому некоторое время участники Ф.И. были погружены в переводной процесс. Огромное количество времени уделялось интеллектуальной работе, глубокому изучению идеологии. Все переводы и собственные выводы, сделанные на основе изучаемого материала печатались в газете "Партизан Африки" и самиздат-альманахе Violet. Название альманаха выглядело нарочито неразборчиво, а если разобраться, отсылало к английскому "насилию". Именно в это время складывается самый общий набор варьируемых по ситуации стандартов мышления "фиолетового анархизма": неприятие западной (общественной, культурной, экономической) модели как зрелищно-репрессивной, шовинистической (прежде всего по отношению к "третьему миру"), самоубийственно потребительской и основанной на частной собственности, как на "греховном преступлении и опасной поведенческой ошибке".

С другой стороны, в тот же начальный период в Ф.И. был очень силен интерес к черному, афро-карибскому мистицизму. Всецело принималось утверждение, что белая раса как таковая есть алхимическая ошибка черного ученого Якоба (Яхве), семь тысяч лет назад проводившего рискованные спиритуальные опыты с первоматерией человека и получившего белых людей как незапланированный результат. Авангардное искусcтво идет из Африки, это ответ на колонизацию. У шаманов, вудуистов и растаманов не было техники, чтобы внятно ответить на нее. Но у них был огромный магический потенциал. Агрессии белых они противопоставили магию. На уровне культурном традиционным формам белых был противопоставлен сюрреализм, авангард, прочие подобные явления. Если сопоставить аутентичное африканское искусcтво и дадаистский сюрреализм, то сложно обнаружить разницу между ними. Сутью идеи было то, что это магический ответ в войне чистого мира, который ассоциировался с Африкой, Латинской Америкой.

Новые фиолетовые, обездоленные, объявившие себя врагами современного мира и насаждаемой в нем западной цивилизации, не имели ничего, что можно было противопоставить глобальной тотальности. Единственное, чем они обладали, - это антиобщественный культурный эквивалент, авангардное искусство, сюрреализм, парадокс, доведенный до абсурда. Что и послужило одной из причин интереса к африканским культам - очень важной составляющей идеологии Фиолетового Интернационала.
Из подобных теорий следовало, что белая раса в принципе не способна к "подлинной" жизни, борьбе и справедливой социальной организации. Столь неожиданные, но только на первый взгляд, симпатии Ф.И. к негритянскому мистическому расизму позволяли членам Ф.И. чувствовать себя как бы генетической "ошибкой", антропологическим недоразумением, а это, в свою очередь, объясняло их равную дистанцированность как от советского, так и от американо-европейского цивилизационных проектов "белых людей".

Однако после 93-го года идеология группы эволюционирует от рефлексии к обоснованию любого прямого действия против капиталистической системы и ее "кастрирующей культуры". Центральным персонажем фиолетовых текстов становится некий "партизан". Новые авторитеты - идеолог "городской партизанской войны" Маригелла, некоторые рекомендации Мао и даже Баадер-Майнхофф. Меняется и интонация негритянской темы, на этот раз наиболее актуальными для Ф.И. признаются тексты "Черных пантер" и Малькольма Икса, как негров, да еще и "маоистов".

Информационный заговор против "оставшихся на поверхности"

С ноября 91-го по апрель 95-го довольно регулярно (2-3 раза в месяц) проводятся фиолетовые семинары. В квартире Цветкова или Ксении Датновой либо (если число участников превышало 20 человек) на одном из двух (один на Старом Арбате, другой в районе метро "Маяковская") обустроенных под лекторий чердаков собирались активисты и гости, чтобы поучаствовать в теоретической дискуссии по тому или иному вопросу стратегии сопротивления, почитать свои художественные или теоретические тексты. Второй частью таких вечеров было, как правило, обсуждение подробностей прошедших и предстоящих акций, новых издательских проектов. А в заключение подобного мозгового штурма, как правило, давался акустический (а иногда и электрический) концерт, нередко перераставший в алкогольно-наркотическую вечеринку, выплескивавшуюся на улицы и заканчивавшуюся иногда в ближайшем отделении милиции, где не особо теоретически подготовленным сотрудникам приходилось обьяснять всю необходимость расписывания стен анархистскими граффити, перегораживания движения и вывешивания на столбах флагов и лозунгов.
В фиолетовых концертах, как правило, принимали участие группы, созданные активистами Интернационала. Такие, например, как "Отряд Особого Назначения" (ООН) - Майк Ветвицкий, "Протоплазма", "Белка" (Москва); "Сельское Население", "Бвана", "Dead Мазай" (Иваново). Часто участвовали Александр Непомнящий и группа "Алоэ".

Существует даже фиолетовый мультфильм, снятый по сценарию Цветкова на любительской технике, "Подземные пионеры", повествующий об отдельном пионерском отряде, который не захотел снимать галстуки, ушел под землю и превратился там в альтернативную и хищную расу, ведущую ночную войну против оставшихся на поверхности. Наличие большого количества студентов-кинематографистов давало о себе знать. За небольшой период было снято некоторое количество фиолетовой "абсурдистской" документалистики. В записанных на видео интервью множество "серьезных" людей подробно рассуждало о никогда не происходивших событиях. Например, о бомбардировке центра Москвы чеченской авиацией в 95-м году.

Издание печатной продукции, как водится, является чуть ли не главным элементом революционной борьбы. Обозначить идеологию, донести ее до масс - первоочередная задача любой уважающей себя революционной или политической организации. А уж фэн-зин, самодельное малотиражное издание, изготовленное на ксероксе или любым другим кустарным способом, - так это просто дело чести. Фиолетовый фэн-зин "Убить президента", как и полагалось, был крайне экстремальным как идеологически, так и визуально, полностью посвященным этому акту во всех возможных ипостасях и рефлексирующим такой акт социологически, информационно, эстетически, драматургически, мистически, экономически и т.д. Самый массовый бумажный проект (3000 экз.) - газета "Партизан Африки", выходившая в 92-м как молодежное приложение к органу московских профсоюзов "Солидарность" (тогда Андрей Исаев, редактор "Солидарности", сочувствовал молодым анархистам). Однако основная пропагандистская деятельность проходила на "чужой территории". В тот момент уже вступила в действие реализация цветковской теории "Революционного информационного заговора", позднее экспортированная Цветковым в НБП. Суть теории: внедрение революционеров в многотиражные издания под видом простых корреспондентов и распространение заведомо ложной информации, липовых социологических опросов, ссылок на несуществующие, но "авторитетные" источники с целью подсознательного насаждения ничего не подозревающим читателям революционного образа мысли и восприятия. Основа метода -действие на подсознание, утверждение заведомо подрывных и деструктивных вещей, но таким тоном и таким "обыденым" языком, которому обыватель привык доверять, подкрепляя все это множеством ссылок на, как правило, не существующие источники. Общее число статей об Ф.И. или рекламирующих отдельные аспекты его деятельности и мировоззрения (в многотиражной прессе) с 92-го по 95-й составило более сотни. Уже тогда это были газеты "Глагол", "Студенческая газета", "Учительская газета", "Комсомольская правда" и некоторые другие.

Канах против Ельцина и Гайдара

В феврале 92-го, поднаторев в теоретизировании и подготовившись морально, группа "фиолетовых анархистов" появилась в Александровском саду на одном из первых "красно-коричневых" митингов со странным транспорантом "Лойбы, канах!" (цитата из абсурдистской песни Гребенщикова). Выдавая себя за защитников некоего малого народа "лойбов", который якобы отказывался следовать путем капитализации России и потому был почти полностью тайно истреблен правительством Ельцина-Гайдара за недолгий период их нахождения у власти ("канах по этой легенде - орган традиционного самоуправления "лойбов"), они привлекли к себе внимание значительной части людей, которые подходили послушать слезливую историю маленького, но гордого народа, предпочтя ее неинтересным коммунистам. Коммунисты и патриоты, организовавшие шествие, заметив падение собственной коньюнктуры вследствие появления "конкурентов", вступили с непонятными гостями в дискуссию, окончившуюся уничтожением бумажного транспаранта. Однако уже 1 мая 93-го года московская фиолетовая группа участвовала вместе с красными в столкновениях с ОМОНом на Ленинском проспекте. Причина такого странного союза станет понятна, когда речь пойдет о профсоюзе "Студенческая защита".

Одним из ярчайших перформансов того времени был марш, устроенный активистами Ф.И. на Старом Арбате. Всем предлагалось опускать медные предметы в банку "заряженной воды" и готовиться ночью к "контакту с внеземным разумом", а о результатах сообщать в редакции центральных газет (список телефонов раздавался). Позднее на том же Арбате было устроенно игрушечное побоище по следующему сценарию: с двух сторон навстречу друг другу двигаются две группы с черными флагами и белой анархистской символикой, имитируя активные боевые действия, в руках у наступающих игрушечное оружие. Неформалы у стены Цоя немедленно приняли условия такой "зарницы", и часть из них стала изображать убитых и раненых, другая часть влилась в ряды наступающих. Зато некая криминальная группировка, отдыхавшая в этот момент в арбатском кафе, встревоженная такими событиями, достала вполне реальное оружие, приняв по всей видимости все происходящее за массовую вооруженную разборку. Неизвестно, какими неигрушечными последствиями закончилась бы эта акция, если бы ее вовремя не прекратило местное отделение милиции, задержав и оштрафовав зачинщиков.

Во время кризиса 93-го весь Фиолетовый Интернационал и только что вернувшийся из кельи Псково-Печерского монастыря Цветков создали у Белого Дома свою анархистскую баррикаду под черным знаменем. Большинство было и у Останкино, участвовало в прорыве блокады Белого Дома и столкновениях на Смоленской площади.
За несколько дней до ельцинского референдума по изменению Конституции члены Ф.И. участвуют в митинге с абсурдистским транспарантом "Референду - муда!"
Зимой 93-го Ф.И. активно задействованы во всех мероприятиях оппозиции со своими "альтернативными" листовками и плакатами. Наиболее известный из фиолетовых двухкадровых плакатов: "Человек был животным (изображение омоновца-киборга, замахивающегося дубинкой на убегающего человека), пока не взял в руки палку (изображение того же человека, наносящего "робокопу" сокрушительный удар по каске длинным прутом арматуры)!".

Когда позднее создается профсоюз "Студенческая Защита", Фиолетовый Интернационал полностью разрабатывает имидж профсоюза как "лево-авангардной" организации. Цветков и другие фиолетовые вводят в среде лево-радикалов моду на черные и болотные партизанские маски для демонстраций.
9 мая 94-го они почти в полном составе попадают в милицию за то, что после очередного семинара и участия в оппозиционном митинге закидывали пустыми пивными бутылками дом на Осеннем бульваре, в котором официально был прописан президент Ельцин.

После ухода Цветкова в "Лимонку" и изменения политической ситуации в стране группа переходит к более скрытому и более, так сказать, разнообразному существованию. Менее организованному, но более партизанскому. Ее активисты пополняют ряды богемы, сектантов, профессиональных журналистов, педагогов-экспериментаторов или молодых лево-радикальных политиков, становятся членами других, более организованных, политических групп.

Пятна

Грубо искореняя левый радикализм и экстремизм, система не удалила эту неудобную опухоль, но лишь загнала ее глубоко внутрь себя. И если западному "распыленному обществу спектакля" основную массу революционеров удается растворять в блеске общего шоу и рекламных роликов, покупать незначительными государственными постами, ассимилировать и в конечном итоге брать под контроль, то фантазия российских госчиновников не распространяется дальше того, чтобы просто бить "всяких несогласных" демократизаторами по голове до тех пор, пока "они не поумнеют". А умнеют "они" у нас очень быстро, да так, что после этого идентифицировать их и вычленять куда труднее. Поэтому не впадайте в замешательство от того количества абсурда, который вас окружает везде и всюду, разрушая всякую логику и здравый смысл. Это трупные фиолетовые пятна проступают на нездоровом теле системы. И если с экрана вам подмигивает репортер, хорошо поставленным голосом зачитывая данные информационного агентства "Канах-пресс"; у вашего сотрудника из-под "тройки" выглядывает "палестинский платок"; ребенок, придя из школы, бормочет себе под нос: "Яхве не умер", а в дневнике у него значок "анархия" вместо подписи учителя - не надо щелкать каналами и ругать малыша. Это не поможет. Лучше покрасьте волосы в фиолетовый цвет, и соседи вас зауважают.