Если политика - это алгебра интересов, то можно сказать, что с начала иракской войны американская дипломатия не совершала столь серьезной ошибки в расчетах своих и чужих интересов, как в случае с планом "односторонних действий" израильского премьера Шарона. "Ставка на план Шарона вышла боком Бушу", - так красноречиво прокомментировал провал поддержанного США плана "одностороннего размежевания" с палестинцами один из старейших комментаторов "Вашингтон пост" Гленн Кесслер: "Америка дала Шарону чек с открытой суммой. Мы заплатили большую цену и ничего не получаем взамен. Доверие к США в регионе под угрозой". Такого же мнения американские дипломаты.

Вкратце суть плана: Израиль, ссылаясь на отсутствие партнера в переговорах, в одностороннем порядке организует и осуществляет свое отступление с части контролируемых им с 1967 года территорий и эвакуацию с этой части территорий еврейских поселений. В обмен на этот "жест доброй воли" США гарантируют Израилю закрепление за ним оставшейся части территорий 1967 года и поддержку израильских требований о невозвращении беженцев на территорию еврейского государства. В результате провала этого плана на референдуме среди членов правящей в Израиле партии "Ликуд" возникла следующая ситуация: арабы почувствовали себя оскорбленными односторонней поддержкой, оказываемой Бушем Израилю (некоторые из ближайших союзников США даже пригрозили отменить свои встречи в Вашингтоне); не завоевав доверия израильтян, Америка в значительной мере потеряла доверие арабов.

Об общем снижении доверия к политике США говорит и результат встречи "ближневосточной четверки", на которой США были вынуждены снять всякое упоминание гарантий односторонних решений Израиля по поводу беженцев и присоединения части территории. В тексте резолюции "квартета" говорится о решении территориальной проблемы и проблемы беженцев только на основе согласия двух конфликтующих сторон.

Впрочем, членов "Ликуда" - партии, у идейных истоков которой стоит одессит и "сионист" Владимир Жаботинский, - можно понять. Много лет им вдалбливали в голову идеологические клише типа: "Израиль на двух берегах Иордана" и "Единый и неделимый Израиль" - лозунги, хотя и имеющие свои исторические корни и причины, однако обладающие одним "небольшим" недостатком - они совершенно неосуществимы в реальности. Их разочарование достойно отдельного замечания: это как объявить, что через двадцать лет будет построен коммунизм, а потом отодвинуть эту дату на двадцать лет, потом - еще на двадцать (дескать, "расклад" поменялся)... Естественно, у возмущенного члена партии в конце концов возникнет ощущение, что его, грубо говоря, надувают. Он начинает понимать, что его любимые "несгибаемые" и "принципиальные" израильские политики, вроде Шарона, много лет просто хорохорились, "кидали понты", когда высказывались в духе "мы им покажем кузькину мать...". Теперь неожиданно для партийца "Ликуда" выясняется, что сегодняшние планы главы правительства мало отличаются от того, что предлагали презираемые "национальным лагерем" левые политики уже десять и даже двадцать лет назад...

При этом следует учесть, что об отмене плана построения "великого и неделимого Израиля" им объявил никто иной, как сам Арик Шарон. Да, да, именно тот, который "геройски" нарушил приказ командования и уже после фактического прекращения боевых действий на египетском фронте захватил еще несколько десятков квадратных километров песчаных дюн, чем завоевал "всенародную" любовь израильского "национального лагеря". Кстати, сам Шарон и те его соратники, которые теперь вдруг "осознали", что вывод израильских войск с части оккупированных территорий придаст большую устойчивость израильской системе безопасности, совсем недавно говорили совершенно противоположное. А именно: что вывод войск будет означать создание на этой территории баз террористов, повышение мотивации вооруженных группировок и усиление военно-террористического давления на Израиль. Именно последнего мнения придерживается большинство израильских экспертов по вопросам безопасности, включая главу ШАБАК. Тогда где же тут правда?

Истина состоит в том, что такое отступление Израиля имело бы положительный смысл только в том случае, если бы открывало дорогу к примирению сторон. Но, как беспощадно точно выразился лидер израильской левой оппозиции, "сохранение даже десяти процентов захваченных территорий означает сохранение конфликта на все сто процентов".

Кроме того, политические решения следует принимать вовремя. Если этого не происходит, их результаты могут оказаться противоположными ожидаемым. Так, если бы Израиль начал односторонний уход с части территорий 1967 года десять лет назад, это действительно было бы воспринято как жест доброй воли и шаг к примирению. Но теперь, когда оно совершается после почти четырехлетней террористической интифады, истощившей израильские финансовые и политические ресурсы, этот шаг, естественно, будет понят противоположной стороной не как жест доброй воли, но как жест слабости, "отступление под давлением террора". Такая слабость неизбежно придаст подпольным организациям палестинского сопротивления дополнительную мотивацию действовать в том же духе: дескать, Израиль увещеваний не понимает, а вот язык силы - да, понимает... Когда война фактически продолжается, никакое "односторонне отступление" не может ее завершить - это совершенно очевидно!

Тогда, может быть, Израилю, в самом деле не следует сейчас отступать и "твердолобые" в партии Шарона правы? Сложный вопрос. Пока кроме плана Шарона на горизонте не видно ни одной альтернативной программы, которую хотя бы теоретически можно было легитимировать внутри израильского общества. А такая программа крайне необходима израильским политикам, чтобы сдвинуть дело с мертвой точки. Чтобы этого добиться, следовало бы прежде всего разрушить миф "национального лагеря" о "Великом Израиле". План Шарона мог подойти для этой цели, но миф и на этот раз оказался сильнее...

Впрочем, самому Шарону не на кого теперь жаловаться: с самого начала своей политической карьеры он делал все возможное для укрепления в народе такой политической мифологии. Так, всего за три месяца до начала Октябрьской войны 1973 года, наглядно показавшей опасности для израильского государства следования этим мифам, Шарон в интервью израильской газете "Маарив" заявил:

"Израиль - военная сверхдержава. Она находится в этом отношении на ступень выше, чем средняя военная держава. Если мы произведем классификацию по степени военной мощи, то на вершине находятся США и СССР, потом Франция, Англия и другие. Израиль сегодня соответствует именно этому уровню военной мощи. Мы обладаем необычайной военной мощью".

Через три месяца после бравурного заявления Шарона Израиль очутился на пороге военной катастрофы, и, по мнению многих в Израиле, лишь активное вмешательство Соединенных Штатов, организовавших срочную переброску военной техники и горючего по воздуху, спасло положение. Возможность применения израильского ядерного оружия (которое уже тогда в небольшом количестве существовало) для спасения Израиля от постепенного военного удушения, вопреки распространенным заблуждениям, было весьма проблематичным вследствие перспективы советского ответа. Израилю грозила полная блокада, а без горючего, как известно, танки не ходят и самолеты не летают...

Совершенно очевидно, что страна, обладающая столь высокой степенью уязвимости во всех отношениях, не может даже с натяжкой считаться сверхдержавой или быть поставлена вровень с крупной европейской державой. Более того, "игра в сверхдержаву" для Израиля может оказаться смертельно опасной. Поэтому левые круги страны, выступающие за примирение с арабами за счет возврата контролируемых территорий и часто по этой причине обвиняемые в отсутствии патриотизма, предательстве национальных интересов и любви к арабам, на самом деле просто реалисты; они представляют часть общества, не ослепленную националистическими мифами, год от года становящимися все опаснее для будущего израильской государственности.

За провал примирения часто возлагают ответственность на палестинцев, указывая на их неспособность обуздать террористические организации, - это верно. Но верно и то, что с израильской стороны возможность урегулирования полностью блокируется "поселенческим лобби" в кнессете и неспособностью израильтян обуздать собственную национал-патриотическую мифологию, отказаться от устаревших и все более опасных иллюзий.

Израилю для начала нужно было бы искать дополнительных союзников кроме США, чтобы уменьшить риски, связанные с возможным изменением американской политики. Однако это невозможно, пока не решен конфликт с палестинцами, периодически ставящий страну на волосок от санкций СБ ООН (где Америка имеет право вето). Это также нереально до тех пор, пока правительство Израиля проводит политику, поддержать которую может только та страна, которая по внутриполитическим причинам будет готова ради интересов союзника рисковать собственными международными интересами. Последнее обстоятельство, столь наглядно проявившееся в, казалось бы, безрассудной готовности Буша поддержать план Шарона, объясняется вполне рациональными соображениями его личной карьеры - борьбой за "еврейский голос" перед предстоящими президентскими выборами. Поэтому и Израиль в обозримом будущем предпочтет оставаться полностью привязанным к США: как экономически, так и военно-политически. Провал последней инициативы Шарона - Буша только усиливает взаимную зависимость политических элит двух стран. В свете этого как никогда призрачны перспективы установления каких-либо "особых" отношений Израиля с Россией, даже несмотря на растущую сферу общих интересов и растущий политический вес в Израиле выходцев с пространства бывшего СССР.

• Игорь Джадан. Итоги кипрского референдума