Согласимся с теми, кто считает, что время правления Владимира Путина в качестве руководителя России отнюдь не будет только победоносным маршем реформатора. Путину придется кое-что исправлять из сделанного до него, вносить в реформы достаточно серьезные коррективы. Возможно, даже по-новому расставлять важнейшие ориентиры. При более-менее "спокойной жизни", вялотекущем российском кризисе многие вопросы просто не выходили на авансцену. Но вот произошли трагически-знаковые события августа 2000 года...

К сегодняшней ситуации в техносфере мы шли очень долго - и не будем углубляться в поиск причин, ее повлекших. Важно то, как Россия будет выходить из нее. Это имеет особую актуальность, поскольку за время правления Путина технологических сбоев различного происхождения и масштаба будет предостаточно. Как поведет себя Президент? Будет говорить о том, что без сильной, нормальной экономики не избежать катастроф? Так ее еще долго не будет в России. Дай бог Путину, не выплеснув положительных результатов реформ последних лет, хотя бы вразумить или иным образом привести в чувство зарвавшиеся российские политические и хозяйственные элиты, поставить перед обществом осязаемые и реальные задачи по выживанию. А потому его правление будет носить во многом "мобилизующий" характер, где на первое место будут выходить чрезвычайные меры по латанию дыр, причем в буквальном смысле. А это и особый стиль управления, и особый тип руководителя, и конкретные акценты в политике.

Одним из таких акцентов как раз и должна стать сфера технологической безопасности страны. И это не только и не столько проблема внешней технологической зависимости российской, а затем советской и снова российской экономики на протяжении всего XX века. Хотя лишь в предвоенные годы советский ВПК, в силу специфики этой сферы деятельности, сумел создать мощную технологическую базу (какой ценой - другой разговор), так, впрочем, и не конвертированную в гражданскую техносферу. Ахиллесова пята отечественной экономики - инновационный процесс, серьезные проблемы с внедрением и адаптацией технологий (подчеркнем, не только зарубежных, но и отечественных). В то же время, например, Япония, новые индустриальные страны достигли успехов в развитии во многом именно благодаря качественному внедрению мирового технологического опыта.

Сегодня в России крайне трудно поддерживать на должном уровне даже имевшиеся технологические достижения. Не говоря уже о движении вперед, создании и внедрении новых разработок и технологий в условиях сокращающегося рынка: высокая стоимость новых проектов, отсутствие платежеспособного спроса в современной России существенно затрудняют и удорожают технологический прогресс, обновление производственной базы, выпуск техноемкой продукции. Отечественный ВПК, машиностроение в целом переживают тяжелые времена, их размеры, с учетом последствий распада СССР, сократились в 8-10 раз. Только за годы реформ в России было потеряно несколько сот технологий, многие из них потеряны безвозвратно. Считается, что даже двухлетний перерыв в разработках и выпуске какой-либо сложной продукции делает проблематичным их возобновление - "голова и руки не помнят", даже при наличии соответствующего оборудования и документации.

Кто спорит, в годы "развитого социализма" в СССР имелся ненормальный антирыночный перекос: конечный платежеспособный спрос имел второстепенное значение или был серьезно искажен, хотя бы посредством всякого рода необоснованных госзаказов. Сегодня мы видим совершенно обратный перекос, впрочем, не менее опасный и разорительный для страны. Можно обсуждать, насколько то, что мы теперь имеем, является регулируемым кем-то и как-то рынком. Но то, что так высоко наверху, в отрыве от всего остального, оказались те, кто продает и перепродает, распределяет и перераспределяет, - явно ненормально. Как ненормально и то, что изобретающие и производящие, внедряющие и эксплуатирующие, в том числе - и в первую очередь - высокотехнологичную продукцию, и по экономическому, и по социальному статусу - далеко внизу. И в соответствии с этим статусом иногда и изобретают, и производят, и эксплуатируют.

В этих условиях многие аналитики предрекают нарастание череды технологических катастроф, причем уже в самом ближайшем будущем. И вот выясняется следующее. Для российской верховной власти безусловно важно держать руку на пульсе политических процессов, финансовых потоков. Но не менее важно контролировать и "технологические потоки", иметь под рукой управляемую и работающую технологическую базу. Именно работающую, а не ту, о которой вспоминают лишь по случаю наших очередных экономических и политических поражений, технологических катастроф и прочих проколов. Технологический потенциал страны, то, что от него осталось, должен быть под постоянным и внимательным контролем со стороны властей. В случае кризиса те же финансовые потоки можно при необходимости и сконцентрировать, и перераспределить. Как мы видим, в течение года политтехнологи могут существенно перелицевать политический ландшафт страны (еще понять бы до конца - зачем). С технологической сферой такой фокус не получится, при ее объективном отсутствии или временной невостребованности.

Между тем, с серьезными технологическими проблемами уже завтра, если не сегодня, столкнется российский оборонный комплекс. Лишь 10-15% наших вооружений сегодня - современного образца, а через несколько лет можно будет говорить уже о 5-7% (для сравнения: на Западе эта доля составляет 60-70%). Технологические заделы на будущее весьма скромны, оборонка, по сути, питается соками технологических достижений 70-80-х годов.

Оборудование отечественной промышленности изношено физически как минимум на 50-60%, а моральный износ куда выше. В России падает общая техническая культура, серьезные проблемы имеются с техническим образованием, с технологической дисциплиной - и просто дисциплиной. А это серьезно влияет и на возможности осуществления той же инновационной политики, в том числе широкого внедрения технологий, включая зарубежные. Если на Западе 3/4 дефектов и отказов в жизненном цикле продукции приходится на ошибки на стадии разработки и проектирования, то в России - на стадии внедрения, производства и эксплуатации.

Предприятия и связанная с ними исследовательская база сегодня пытаются как-то выживать за счет внешних операций. Так, более 70% всех доходов от производства вооружений получается от их экспорта. Серьезнейшие проблемы имеются в организации промышленной и научно-производственной сферы России. Здесь, как и везде по стране, имеют место приватизационные разборки и экономические злоупотребления, неэффективность руководства и перспективного планирования и т.д. И это при том, что для успешной конкуренции на мировых рынках, для технологического выживания страны необходимо создание крупных отраслевых и межотраслевых, кустовых объединений, способных осуществлять производственный маневр, полноценное финансирование разработок и исследовательской деятельности. Однако новых разработок все меньше, многие из них явно не дотягивают до мирового уровня, нет, подчас, увы, даже тех, кто мог бы эти разработки осуществлять и внедрять. Ясно, что только "рыночными" средствами, в их упрощенном понимании, без целенаправленной государственной политики, без убеждения и в ряде случаев принуждения вряд ли возможно достичь здесь каких-либо серьезных результатов в приемлемые сроки.

Так, необходима срочная инвентаризация оставшейся и пока работоспособной технологической базы России, о возможностях которой Запад подчас информирован лучше, чем "родное" правительство. Требуется наведение порядка в финансировании технологической и военно-технической базы страны. Ненормальна ситуация, когда долги государства отечественному ВПК эквивалентны чуть ли не половине российского годового военного бюджета. Нужен и неизбежен жесткий контроль за расходованием выделяемых тому же ВПК финансовых средств. Почему "вдруг" оказалось, что разработку и производство ракетных комплексов семейства "Тополь" можно осуществить чуть ли не за половину предварительно заявленной стоимости?

Совершенно очевидно, что сегодня российская технологическая и военно-техническая база не может ни развиваться, ни конкурировать на международной арене по всем азимутам. Более того, для этого нет сегодня и геополитических потребностей. Это, например, относится к военно-морской деятельности России: у страны нет необходимости и средств демонстрировать свой флаг у дальних берегов или играть с США в крайне дорогостоящие симметричные и высокотехнологичные игры в мировом океане. Напомним хотя бы, что в США расходы на научные исследования и конструкторские разработки только в военной сфере вдвое превышают весь российский федеральный бюджет.
Серьезный аспект - предотвращение утечки из России технологий и эмиграция высококвалифицированных специалистов. За прошедшее десятилетие потери России за счет нелегальной утечки технологий составили многие миллиарды долларов. Россия "внесла большой вклад" в укрепление, например, своими математическими и программирующими кадрами западных исследовательских центров и фирм. В то же время сама Россия испытывает жесткий прессинг на международной арене при попытках хотя бы частично реализовать свой технологический потенциал, например в сфере атомной энергетики и даже в традиционном для нас экспорте вооружений.

Ситуация усугубляется тем, что Россия есть и будет весьма автаркичной именно в технологическом отношении, она должна рассчитывать преимущественно на свои силы. Передача технологий, в первую очередь современных, даже в условиях экономической, технологической, информационной глобализации, связана с очень многими ограничителями - политическими, экономическими для "донора", социокультурными, профессиональными для "реципиента". Заметим, что сегодня на Западе господствуют 4-й и 5-й технологические уклады, в то время как в России преобладает 3-й. Это не только закрепляет наше технологическое отставание, но и резко понижает технологическую совместимость России с мировым сообществом, способность абсорбировать технологические достижения наиболее развитых стран.

Обеспечение технологической безопасности невозможно без создания обоснованного и платежеспособного национального рынка техноемкой продукции, для чего требуются глубокий и всесторонний анализ проблем отечественной техносферы и должная политическая воля. При этом неизбежно встает вопрос об источниках финансирования этих мер. Разумеется, речь не должна идти о создании еще одной новой бюджетной кормушки. Однако и проводимая сегодня политика способна лишь перераспределять крохи бюджетного пирога, за которые и без того идет драка. Мы глубоко убеждены, что не обойтись без наведения финансовой дисциплины в стране, в рамках политики по созданию экономических и правовых механизмов для мобилизации средств и ресурсов в социально значимые и государствообразующие сферы. В частности, для проведения политики в сфере технологической безопасности - и не только в ней. Эти меры должны быть увязаны с работой по уточнению целей реформ и созданию в обществе соответствующих мотиваций, в том числе моральных. И это, возможно - одна из главных задач нынешнего руководства страны на ближайшую перспективу.

Должно быть понятно всем, что дальнейшее разрушение технологической базы России не только неизбежно приведет к серьезным техногенным катастрофам. Россия стоит на пороге потери своей технологической безопасности, этой одной из немногих сегодня сфер, все еще конвертируемых в иные компоненты совокупной мощи государства и ликвидных, позволяющих России поддерживать свой статус на международной арене, дающих надежду на преодоление кризиса и осуществление подлинных конструктивных преобразований.

Кто спорит, для успешного проведения реформ России нужны современные средства экономического управления, современные политтехнологии. Но руководству страны нужны и просто технологии, без наличия которых многое из арсеналов политприемов и рыночных реформ может уже и не понадобиться. А между тем средний возраст российских "просто технологов", все еще что-то изобретающих и производящих, близок к пенсионному...