Русский Журнал
СегодняОбзорыКолонкиПереводИздательства

События | Периодика
/ Политика / Руглый стол < Вы здесь
Ближневосточный конфликт: уроки, которые должна сделать Россия
Дата публикации:  19 Декабря 2000

получить по E-mail получить по E-mail
версия для печати версия для печати

Этим материалом Русский Журнал открывает серию текстов, посвященных ближневосточной проблематике. Важная и актуальная сама по себе, особенно в свете последних событий, связанных с отставкой израильского премьера Барака, она, по нашему мнению, позволяет взглянуть на собственно российские - и не только северокавказские - проблемы с несколько иной, нежели мы за последнее время привыкли, стороны и способствует созданию своеобразной доказательной базы, переводя дискуссию о геополитической стратегии России в отношении исламского экстремизма вообще в сугубо практическую плоскость.

По утверждению классика военной мысли П.Лиддл-Харта, одним из главных уроков войн ХХ века стало кардинальное переосмысление роли и места в них партизанских действий. Более того, продолжительная современная война возможна ровно настолько, насколько предполагает и допускает эти самые действия. На место глобальных конфликтов, в которых задействуются миллионы людей и тысячи тысяч единиц тяжелой техники, приходят локальные столкновения, важнейшими элементами которых являются мобильность небольших вооруженных групп, возрастание роли стрелкового оружия, в том числе и крупнокалиберного, и диверсионных актов во всех возможных обличиях: от банального бомбометания на улицах до промышленных диверсий.

Следуя логике Лиддл-Харта, можно сказать, что сегодня на огромной территории евроазиатского материка, от Балкан до Среднего Востока, идет полномасштабная война, в которую с начала 90-х годов оказалась вовлечена и Россия: Палестина, Косово, Курдистан, Чечня, Афганистан - то, что прежде могло показаться изолированными друг от друга анклавами напряженности, сегодня впору рассматривать как единое поле боя, на котором познает себя война XXI века.

Наиболее важными и показательными в этом смысле - как для России, так и для мира в целом - являются Чечня и Израиль. Во-первых, слишком многие факторы сближают два этих, на первый взгляд, не слишком сходных друг с другом конфликта. Во-вторых, и это, возможно, самое главное, впору вести речь о своеобразном "чеченском маяке", удачном примере применения традиционной для экстремистских движений тактики. Локальные успехи чеченских сепаратистов в их первой войне против Российской Федерации не могли не отозваться на Ближнем Востоке. В старые меха было влито новое вино. Все прежние поражения "Хамаса" и "Исламского джихада" были забыты, и надежда на разрешение арабо-израильского конфликта военным путем вспыхнула с новой силой. Наконец-то на Ближнем Востоке сложились все условия для ведения войны современного типа: наличие определенным образом обученной живой силы, вооружения, адекватного задачам конфликта, и надежда значительной массы пассивного населения на благополучный исход дела. Все тот же Лиддл-Харт справедливо полагает: "Партизанская война ведется немногими, но зависит от поддержки многих. Хотя сама по себе она не является коллективной формой действия, она может быть успешной только тогда, когда подпитывается симпатиями масс".

Однако "психологическая" составляющая ни в коем случае не является единственной. Не менее ее значима составляющая технологическая, умение и навык противостоять противнику, представленному, как правило, регулярной армией европейского образца. В этой связи особое значение приобретает, повторимся, минная война и тактика локальных набегов, парализующих опорные пункты обороны противника.

Основоположниками "войны нового типа" следует считать англичан - точнее, полковника Т.Е.Лоуренса, знаменитого Лоуренса Аравийского, добившегося удивительных успехов в первую мировую войну во время так называемого "Восстания в пустыни". Опыт оказался столь впечатляющим, что арабские военные и полувоенные формирования просуществовали под контролем англичан вплоть до середины 40-х годов - именно из них черпали командные кадры вновь создаваемые египетская, иорданская, иракская армии, а также первые военные формирования палестинцев. Не следует упускать из виду и того обстоятельства, что с самого начала военные соединения подобного толка были в значительной своей части составляемы из потомков так называемых "муджахиров", кавказских горцев, покинувших территорию Российской империи после окончания Кавказской войны. Иными словами, формировавшиеся на Ближнем Востоке военные элиты были изначально не слишком дружелюбны по отношению к России.

Их относительная лояльность к СССР легко объяснима, стороны попросту нуждались друг в друге. У них был общий враг и общий пафос антиколониальной и освободительной борьбы. Необходимо также отметить и то обстоятельство, что большинство арабских стран объединялось под знаменем национального социализма, признанным лидером которого на Ближнем Востоке считалась сирийская БААС (ПАСВ - Партия арабского социалистического возрождения). Социалистические симпатии не могли остаться без взаимности со стороны международного отдела ЦК КПСС.

Вместе с тем следует признать, что СССР соблюдал должную меру осторожности в отношении своих ближневосточных союзников. Часть боевиков ООП, судя по всему, проходила обучение в военных центрах на территории СССР (в частности, в Крыму), однако от прямой военной помощи Москва воздерживалась, стараясь укреплять контакты с соответствующими ведомствами Дамаска, Багдада или Каира. Более того, советская сторона предпочитала ограничиваться поставками обычных вооружений и косультациями в области традиционных форм ведения войны.

Частичное охлаждение отношений между СССР и арабскими государствами, приходящееся на конец 70-х - начало 80-х годов, не в последнюю очередь объясняется неудачами арабских военных в открытых полномасштабных конфликтах. Потерпев поражение в трех войнах против Израиля, они постепенно склоняются к поддержке партизанской войны, которую вели палестинцы. Но здесь ближневосточные режимы сталкиваются с новой проблемой. Предоставляя свою территорию, учебные центы и проч. для террористов-партизан, эти государства ставят невольно под удар свою политическую стабильность - слишком сложно контролировать значительное количество вооруженных людей, пусть и дружащих против общего врага.

И здесь возникает феномен Афганистана, некогда сонной вотчины Мохаммеда Дауда, а после ожесточенного поля битвы едва ли не всех ведущих государств мира. Противостояние супердержав до поры до времени отодвигало в тень процессы, как оказалось впоследствии, ничуть не менее, а возможно, и более важные. Дело даже не в бен Ладене, взращенном спецслужбами США, - именно во время афганской войны на Ближнем Востоке все более популярной становится идея исламской революции, противостояния единой мусульманской общины - уммы - мировому коммунизму.

На Ближнем Востоке появляется новая мощная сила - исламские радикалы ("Хамас"), которые рассматриваются как угроза не только израильским правительством, но и его традиционным противником Арафатом. Вместе с "Хамасом" приходит и новая тактика партизанских действий - смертники. Тактика эффективная и крайне экономичная, опосредованная новой идеологией.

В то время как в Европе и в республиках бывшего СССР все более популярными становятся национальные идеи, на Ближнем и Среднем Востоке набирают силу противоположные, наднациональные, тенденции. Образ врага находится сам собой в лице единственной современной супердержавы США и, конечно же, мирового сионизма. Сформировавшиеся во время афганской войны центры и кадры подрывной и партизанской войны активно переключаются на работу против США и Израиля. Образуются необходимые идеологические предпосылки для ведения войны нового типа: небольшое по численности ядро "немногих" (профессионалов), пользующихся поддержкой "многих" в исламских странах Азии и Африки.

Уроки Афганистана очевидны: в современных условиях нужно думать не только о победе над врагом, но и о том, кто в будущем займет его место. Новый враг может стать гораздо опаснее старого. Не хотелось бы так думать, но вполне возможно, что окончательная победа Израиля над Арафатом или "Хамасом" или физическое устранение лидеров чеченских сепаратистов ознаменует собой начало куда более сложноразрешимых конфликтов.

Первые их тенденции можно проследить уже сегодня. Так, в современных условиях совершенно особую роль начинают играть массы, впрямую не задействованные в военном противостоянии. Во-первых, более высокий уровень рождаемости среди мусульманского населения заставляет постоянно держать в памяти косовскую схему мирного до поры до времени выдавливания соперничающего этноса, при которой, в частности, еврейское население Израиля рискует в обозримом будущем превратиться в национальное меньшинство. Во-вторых, учитывая сугубо отрицательное отношение мирового общественного мнения к неадекватному применению силы против гражданского населения, последнее все активнее используется террористами в качестве живого щита. Параллель с ситуацией в Чечне в нынешнюю, а особенно в прошлую войну - очевидна.

Так к чему же нужно быть готовой России в свете всего сказанного выше? Во-первых, как мы уже имели возможность убедиться, следует изучать опыт и тактику ведения новых войн и переобучать часть своих вооруженных сил именно "под" такие конфликты. Во-вторых, нельзя исключать возможности возникновения новых центров партизанской войны - к примеру, в Крыму, в Македонии, в Узбекистане. В-третьих, возросшая религиозная составляющая идеологии партизанской и подрывной войны делает практически невозможными переговоры с ними. Необходимо понимать также, что политические лидеры этой войны являются таковыми только до тех пор, пока занимают крайние позиции. Только отсутствие надежды на благополучный исход войны может остановить ее развитие. Поэтому каждый локальный успех подрывного и партизанского движения исламистов - будь то в Чечне или на Ближнем Востоке - обязательно скажется повсеместно. В-четвертых, неразумно стремиться к конечному уничтожению врага, если нет гарантии окончательного решения проблемы. В современных условиях такое решение ни в Чечне, ни в Израиле, к сожалению, невозможно. Для того же, чтобы оно стало таковым, необходимо способствовать формированию в стане противника альтернативной элиты, не связывающей своих интересов с вечно длящейся войной.


поставить закладкупоставить закладку
написать отзывнаписать отзыв


Предыдущие публикации:
Михаил Ремизов, Пишите музыку /14.12/
Новая старая музыка гимна России - вполне коллективное, не вполне бессознательное. Один гимн и сто пятьдесят миллионов композиторов
Ярослав Шимов, Орел с серпом и молотом в лапах /14.12/
Старый-новый флаг. Новый-старый гимн. Все как всегда.ы Все заново. Артур Шопенгауэр, Збигнев Бжезинский, Мао Цзэдун о государственных символах РФ.
Александр Шубин, Мифотворчество в политическом затишье /05.12/
"Ссылаться на западный опыт совершенно неуместно": о том, как телевизионщики манипулировали общественным сознанием в октябре месяце сего года.
Олег Беляков, Кто такие "друзья народа" и что они хотят от президента /24.11/
Великая Историчeская Миссия наших независимых СМИ - уберечь цивилизованные страны от контактов с нашим неблагозвучным руководством. Заодно обязав президента решить все задачи, которые они только в состоянии придумать.
Александр Шубин, Российское телевидение на грани веков /15.11/
А также за гранью восприятия его нормальным человеком. Очерк первый: о новых "властителях дум" - телеведущих. На материале творчества С.Доренко, М.Леонтьева, обоих Киселевых, П.Лобкова и др. Плюс приложены рекомендации по защите от тоталитарного контроля над сознанием
предыдущая в начало следующая
Олег Айрапетов
Олег
АЙРАПЕТОВ

Поиск
 
 искать:

архив колонки:





Рассылка раздела 'Руглый стол' на Subscribe.ru