Отклик на статью "О национальной гордости великороссов"

Сегодня в полемике по поводу сомнительного положения России в Совете Европы и вокруг событий в Чечне можно все услышать: "хватит болтать на правозащитную тему", "не нужно абсолютизировать права человека". Такая стилистика характерна для нарождающейся новой российской политики и "околополитики", якобы продиктованной прагматизмом.

Но прагматизм, как известно, бывает разный. Есть прагматизм А.Д.Сахарова, который считал, что наиболее выгодная политика основана на нравственных ценностях. При этом политик должен всегда духовно опережать действительность, а не безвольно тащиться за ситуацией. И есть прагматизм бескрылый, даже не с политической синицей в руках, а с какой-то... жабой. Это убогий прагматизм лавирования при полном отсутствии или значительной ослабленности какой-либо хоть чуть-чуть опережающей ситуацию ценностной установки.

Ценности (точнее говоря: интересы) здесь, конечно, присутствуют, но очень уж специфические, они не зря называются "нашими", западная общественность их не понимает. Ну не понимает она, что на одного убитого террориста приходится 20 (если не больше, никто не считал) убитых мирных жителей. Ну не слышала она нашу народную сказку о том, как медведь (не тот, что теперь "Единством" называется) убивал муху на лбу мужика. Может быть, тогда в российской ситуации хоть что-нибудь поняла бы. Ну не та у нас технология бомбометания, не понимает наша широта каких-то "точечных ударов"...

В общем, речь идет даже не о прагматизме (не нужно понапрасну тревожить солидную философскую традицию), а об обыкновенной беспринципности, когда отсутствие принципов и убеждений возведено в принцип. Найдено и красивое замещающее слово - "технологии". Впрочем, принципы здесь тоже есть, часто очень противоречивые. Раньше это называли "кашей" в голове, сегодня эта эклектика названа "постмодернизмом в политике".

Что касается "абсолютизации прав человека", это ведь совсем не изобретение либералов и правозащитников. Абсолютизм как философская категория - принадлежит только Богу. Но что на втором месте? Христианская традиция утверждает человека как сотворенного по образу и подобию Бога. В.С.Соловьев называл человека "вторым абсолютным", то есть в потенциальном смысле способным к бесконечному развитию. Эта мысль окольными путями в секуляризированной форме проникла в гуманизм и даже в Конституцию РФ, статья 2 которой гласит: "Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства".

Хочется спросить, это абсолютизация или нет? Если нет, то что это? Дефект Конституции? Действительно, Конституция в этом пункте опережает сложившуюся ситуацию в России, где коллективистские ценности явно преобладают над персоналистическими, а государство часто отождествляется с обществом. Так, может быть, следует не к "колхозному прошлому" возвращаться, с его коллективно-некрофильской тягой к исчезновению в братской могиле, а идти по пути развития элементарного уважения к человеческой личности? У нас что, дела с правами человека так хорошо обстоят, что "нам уже хватит болтать на эту тему"? Если мы уж без диктатур не можем, то должна быть не диктатура закона (законы бывают разными), а диктатура хорошего закона, признающего права человека, то есть правового закона.

Есть еще одна причина раздражения наших новых прагматиков: им все кажется, что "все эти" разговоры о правах человека не что иное как "дымовая завеса" для прикрытия чьих-то низменных интересов. Они тут же злорадно приведут массу примеров применения Западом "двойного стандарта" в политике. Но хочется возразить: не гоже оправдывать свои грехи ссылками на чужие. Даже если западный "двойной стандарт" и имеет место, то, может быть, нам было бы лучше продемонстрировать настоящее уважение к правам человека и опередить Запад хотя бы в этой непромышленной сфере? Продемонстрировать всему миру наш один стандарт?! Но нет, у нас почему-то решили, что мы в таком случае вообще никакие права человека соблюдать не будем. "Назло маме - как говорится - уши себе отморозим!". У нас, к сожалению, действительно один стандарт, только другой, заниженный очень.

Кстати, о "двойных стандартах". Напомню, что в Совет Европы Россия сама попросилась, ее туда приняли авансом. Россия обязалась соблюдать "Европейскую конвенцию о защите прав человека и основных свобод". Но кое-кому из новых российских прагматиков уже кажется, что все это так, необязательная к исполнению риторика, вроде "борьбы за мир" при Брежневе. Они удивляются, что с этим не согласны европейские парламентарии, привыкшие искать соответствие между словами и делами. На кого же здесь обижаться? Вообще говоря, как сказал философ, "не следует, упавши между двух стульев, воображать себя в каком-то укрепленном лагере и испускать воинственные клики против тех, кто хотел бы вас поднять" (В.С.Соловьев. Сочинения в двух томах. - М., 1989. Т.2. С.214). Смирения, истинно православного смирения, господам политикам не хватает! Это вам не со свечкой в храме, склонив головку, стоять!

Уж сколько у нас либерализм хоронили, и даже с каким-то странным удовольствием, начиная со славянофилов, а он нас опять какими-то "правами человека" достает! Даже "апостол свободы" Бердяев писал в 1947 году об окончании эпохи либеральной демократии, ничуть, конечно, это окончание не одобряя. Но странная закономерность: чем больше хоронят старый либерализм, тем больше приходится хоронить современных людей.

70-летнее отрицание в России общечеловеческих ценностей с противопоставлением им классовых, да еще в условиях "холодной войны", не прошло даром. "Абстрактный гуманизм" отвергался со всем азартом разоблачителей "тлетворного Запада". Если ранее таковым отрицанием занималась целая армия госпропагандистов, то сегодня, с отменой какой-либо государственной идеологии (см. опять же Конституцию РФ, ст.13, п.2), все бывшие идеологи как-то порассеялись и почти не проявляют интереса к популяризации либеральной концепции права, которая, между прочим, лежит в основе Конституции РФ. Видно, у них еще не прошел тошнотворный постпропагандистский синдром, или просто они эту концепцию не понимают (это тоже не исключено). Многие, правда, переквалифицировались в "политологов". Новое поколение социальных философов, освоивших либеральную философию права, пока еще не образовалось, так как поколение учителей-диаматчиков, охваченных разоблачительным неврозом, по-настоящему еще не сменилось. Школы, что называется, нет.

Недавно мне довелось беседовать с одним выпускником юридического факультета. Я его спросил: что он понимает под правом? На это он ответил, что в вузе проходил много правовых концепций. Я задал вопрос: какой концепции он будет следовать на практике? На что мой собеседник, несколько замешкавшись, ответил: "Ну... по ситуации" (то есть читай: по телефонному праву). Потом добавил: "А у них там не лучше! Тоже все куплено, только лучше замаскировано". Комментарии, как говорится, излишни.