В 1990 году, в результате типично подростковой эйфории нашей политической элиты, на земле русской был введен институт президентской власти. Как и у всякого подростка, невинная привычка с возрастом может приобрести характер изрядного достоинства, а может и характер психического комплекса, прогрессирующего в манию.

Трудно судить - было ли введение президентского поста просто данью политической моде или за этим стоял сугубо рациональный расчет. Как и трудно однозначно увязать появление поста президента СССР с целой эпидемией профанных президентств трехкилометровых автономий и прочих АО. Это могло быть не причиной и следствием, а двумя следствиями одного процесса, равно как и следствиями двух разных процессов.

Фактически (а не историософски) появление подобного поста совпало для нас с разрушением империи, возникновением на ее месте группы удельных княжеств образца IX-X веков н.э. и ужесточением общественной жизни по мере развития этого процесса.

Первый президент - Горбачев М. - вполне либерал, размазня, лопух, чья самая серьезная акция - обещание никогда не печатать солженицыновского "Ленина в Цюрихе". Президенты "второй волны" (чьи владения были меньше и однородней) - уже "истинные арийцы" своих княжеств, не страшащиеся, как Ельцин, выгнать танки на улицы столиц, или, как Ландсбергис, объявить целую нацию "гражданами второго сорта". Даже Лукашенко, при полной его несравнимости с каким-нибудь Алиевым или Кравчуком, обладает всей полнотой агрессивности и жестокости "второй волны" президентов - борьбу с оппозицией он ведет вполне безжалостную. Что обнажает, кстати, одну из особенностей демократического общества - сам принцип сменяемости, нестойкости власти провоцирует нежелание уходить одних и чрезмерное желание прийти другим, вроде подглядывающих у женской бани: "Слышишь! Посмотрел, дай другому! Хватит, слышишь!".

Совсем карликовые образования, вроде Тувы, Карабаха или Чечни, порождают уж совсем монструозные режимы, где глава фактически возглавляет войну всех против всех, при попрании любых нравственных норм.

Сегодняшнюю ситуацию можно сравнить - чисто внешне - с ситуацией 1917 года: смена формы власти вызвала дробление страны с возникновением очагов насилия практически в каждом новообразовании. Указывать на американский опыт совершенно глупо: страна, где ни один живущий этнос (кроме мизерных остатков индейцев) не является коренным, в самом деле нуждается в некой нейтральной фигуре, избранной всеобщим и равным голосованием. Для страны, где все практически этносы - коренные (а также имеются устоявшиеся элитные и экономические группы), кокетливость с институтами власти может обойтись чрезвычайно дорого. Не случайно фигура русского монарха считалась "богоизбранной" - множество аргументов нейтрализовывалось мистической природой власти, которую даже обсуждать грешно.

А природа советской власти имела свои не обсуждаемые доводы: вроде того, что победителя не судят.

При всей кажущейся похожести разновидностей авторитарного правления: монарх - генсек √ президент, - есть существенные отличия. Президент, считающийся менее всего подходящим для такой формулировки, фактически оказывается наиболее ей соответствующим. В монархии необходимым балансом и средством от волюнтаризма была царская семья, каждый из представителей которой мог при определенных обстоятельствах занять трон. В СССР генсека уравновешивала партия, которую он возглавлял одновременно со страной. И там, и здесь сдерживающим фактором была репутация чего-то большего, чем правитель. И шутить с этой репутацией ему никто не позволял. Современного президента, как мы можем ежедневно видеть, не сдерживает ничего - ни сенат, ни конгресс, ни Госдума, ни Верховная Рада. Даже теоретически - у них разные политические ниши. И тем более - разные репутации... Вопиющая деталь: Ельцину в момент отставки обещают неприкосновенность! Тем самым публично констатируется, что бывший президент - преступник. Его коллега и единомышленник Гельмут Коль, считавшийся до недавнего времени одной из самых ярких фигур современной политики, оказывается через полгода после отставки обыкновенным финансовым махинатором, избегающим к тому же визитов в прокуратуру - как последний уголовник.

Не так давно Эдуард Шеварднадзе пожаловался, что сегодня наступила эпоха диктатуры меньшинства. Что можно понимать как реакцию на события в Абхазии, Южной Осетии и сепаратизмы практически всех областей бывшей Грузинской ССР. Бедолага Эдуард Амвросиевич! Он-то себя меньшинством не считал, отрывая от империи трехкопеечную Грузию, а вот "третья волна" президентского рецидива оценивается им в другой системе координат. Хотя просчитать последствия десакрализации власти, потери ею метафизического ореола весьма легко. Пирог разрезан, а уж на сколько кусков - абсолютно неважно. Едва ли кто-то уважит его (и всех остальных президентов) попытку отстоять право на больший кусок.

Я помню, как в первые дни после смерти Брежнева мой знакомый анализировал период его правления. Первые 8 лет - реформу сельского хозяйства, в первую очередь, - он оценил весьма высоко. А все прочее списал в пресловутый "застой". И вывел безупречную, с его точки зрения, формулу: 8 лет, то есть два президентских срока в США - и есть идеальный период правления. Эдакие демократические восьмилетки. В каждую из которых происходит очередной толчок общества, с помощью очередного пассионария у власти. Я не знаю - скольких таких президентов и, соответственно, благих для общества толчков вперед сможет вспомнить обычный американский налогоплательщик. Но вот лично я считаю, что толчки Андропова и Горбачева нанесли нашему обществу такой вред, что продолжайся застой еще лет 200, его негативные последствия все равно были бы меньше. В данном случае развитие и движение общества берется как самоценная величина, в отрыве от охранительной константы, от стабильности жизни общества.

В памятное для большинства сегодняшних жителей СНГ советское время продолжительность правления, как минимум, способствовала укоренению всякого новшества, превращения его в норму. Нынче принято при всяком удобном случае тыкать пальцем в сторону Китая и назидать консерваторам: вот ведь как реформы и нововведения срабатывают. Однако не стоит путать пластическую операцию с операцией по смене пола. Китай невозмутимо продолжает укреплять коммунистическую идею (назвать, впрочем, можно как угодно), вовсе не собираясь реформировать основополагающие идеи и принципы жизни большинства. Не позволяя, в первую очередь, каждые четыре или восемь лет ставить эксперимент над обществом. Даже не предоставляя такой теоретической возможности авантюристам любой масти.

Дело, собственно, даже не социализме как таковом. Просто прав был Монтень, написавший некогда: "Каким бы плохим ни было государство - не трогай его. Станет только хуже".

• На Форуме кто-то возвестил:

  Мне вообще кажется, что элиту нужно рассматривать, как погоду, а борьбу элит между собой - как борьбу, например, пасмурной погоды и ясной. Обыденное дело. А вот парадигма "элита против личности" - это поведение человека во время штормовой погоды. Естественно, человек вызывает у меня гораздо больше интереса.

• А кто-то брякнул:

  Всю историю можно рассматривать как сумму заговоров, а конспирология должна стать основной общественнонаучной дисциплиной.

• Присоединяйтесь!