Главные политические события недели впереди. Это, понятное дело, итоговые телевизионные программы. Именно там ведущие политики страны, они же телеведущие, - вот такой каламбур - объяснят, кто виноват, что делать и что почем.

К политикам этих весьма талантливых и страстных людей отнес не я, а всякие там эксперты, все время включающие их в разного рода рейтинговые списки. Само по себе показательно - границы между медиа-магнатом, аппаратчиком, публичным политиком и политшоуменом общественное мнение не проводит. Адекватно ли это реальности? Ну, во-первых, это уже само по себе реальность. А во-вторых... Во-вторых в таком случае уже не может быть.

Так что страна застыла в ожидании выходных. Появятся на экране знакомые бритые, усатые, бородатые лица и все стране в красках представят. А пока попытаемся взглянуть на ушедшую неделю без их помощи - своими глазами.

* * *

"С цепи сорвались" - выражение грубое, непарламентарное. Сойдемся на том, что прорвало. Причем прорвало многих. Так прорвало, что тень 93-года (нашего века, не восемнадцатого, не французского) снова стала, опять же простите за каламбур, реальностью. Начали губернаторы, продолжили военные.

Особенно постарался губернатор из бывших военных. В свое первое политическое пришествие он боролся с "мальчишками в розовых штанишках" - ясное дело, что Гайдар с ребятней вроде Чубайса вызывал у него ассоциации с Тимуром и его командой. Теперь курский губернатор воюет против "мальчишек с рогатками" - видно, Греф ему напоминает Мишку-Квакина, покушающегося на знаменитую (действительно классная) курскую антоновку.

Шутки шутками, но могут быть и последствия. Губернаторы дали волю вербальной агрессии, сделали публично дозволенными выражения типа "поставили президента на место" и еще насчет чего-то там отрезать. И, собственно, нечего удивляться, что в конце недели подковерная схватка начальника генштаба и министра обороны стала публичной склокой. Ведь если одним можно, то почему другим нельзя? Так и было в 93-м, когда переругались начальники самых разных ведомств, прежде всего силовых. Шла война всех против всех.

Есть, правда, одно обнадеживающее отличие. Тон неделе был задан достаточно жестким заявлением Михаила Касьянова о бескомпромиссной позиции правительства по отношению к налоговым законопроектам, которые думцы не торпедировали (есть такой штамп), а мягко притопили. Не так чтоб до конца, но плавучесть потеряна.

Однако налоги пока на втором плане. Зато всю неделю, вплоть до часов этак двух дня пятницы, думцы и сенаторы что-то согласовывали. И не согласовали, естественно. Теперь впереди маячит тень вето.

Между тем политическая составляющая реформы, имеющая, безусловно, первостепенное значение, заслоняла всю неделю то, о чем столь резко и решительно говорил в воскресенье премьер. И что самым тесным образом связано с положением все еще сенаторов. Коренная налоговая реформа призвана коренным образом изменить и отношения между различными уровнями и ветвями власти, и отношения меж гражданином и государством. Осталась малость - что-то сделать с думцами, которые мало-помалу, шажок за шажком решают эту реформу изначального радикализма.

Ну, это дело ближайшего будущего. Пока думцев приходится сплачивать против губеров, чтобы избежать войны на два фронта. Президенту и правительству, кажется, это удалось. При этом исполнительная власть начала отрабатывать те механизмы перераспределения налогов, которые не требуют вмешательства законодателей. Так, поступления от "Газпрома" теперь будут распределяться между разными регионами, а не доставаться одной Москве. Технологии отрабатываются.

* * *

Но хватит о деньгах и склоках - поговорим о высоком. Очень служить хочется разным выдающимся стилистам. Вот Максим Соколов в "Известиях" взял и сказал: Послание президента написано языком суконным и тяжелым, между тем де Голлю не зазорно было пользоваться услугами Мальро. И вообще не послание нужно, а манифест.

Насчет манифеста Максим Соколов прав: президент может, имеет право, порой даже должен. Но только прямое обращение президента к народу - это ведь на крайний случай, когда пора пускать в ход то, что заложено в современной политической культуре от прежних времен. Ведь и Пятая республика впитала и трансформировала многое из политической культуры абсолютизма и империи. И современное российское государство, о молодости которого говорил президент на прошлой неделе, является наследником не советской государственности, а той, что была до 17-го года.

И в современной российской государственности президентство является институализированной формой власти, которая порой может принимать внеинституализированный характер. Таковым было самодержавие, потенции которого, безусловно есть в институте президентства.

Хорошо это или плохо? По-моему, это нормально и исторически обусловлено. И политически может быть оправдано.

Не знаю, намекал ли Максим Соколов на то, что может предоставить Владимиру Путину те же услуги, что и Андре Мальро Шарлю де Голлю. Очевидно же, что как стилист Соколов на голову выше Мальро, так что не получилось бы много чести. А вот стилисты попроще сами активно себя предлагают.

Это Чикин с Прохановым, которые прямо призвали батюшку слушать только их. Типа того, что в случае чего они его защитят от всяких либеральных гадов. И руководствуются они тем же самым, чем и Соколов, - пониманием или ощущением внеинституциональных потенций президентства.

Однако ж актуализация этих потенций - это же всегда на крайний случай, всегда чрезвычайщина, когда действительно стране нужны стилисты.

Что-то не хочется такого стилистического поворота. Нормальнее, если все будет немного посерее, попроцедурнее и попоследовательнее. Пока все идет так, хотя генералы с маршалами, как Паниковский с Балагановым, призывают прохожих в свидетели и кричат, что их Бендер назначил.

Вот это - совсем ни к чему. Тот случай, когда публичность и гласность дискуссии могут обернутся против гарантий публичности и гласности. Склока - дело депутатское, а вовсе не генеральское.

И не царское.