Ожидаемых скандалов и конфликтов так и не последовало. Совет Федерации принял все. На встрече с деятелями культуры никто не бузил. Гусинский тихо уехал. И только Березовский был с трудом найден собственным телеканалом, как они утверждают, в Германии, откуда голосом за кадром возвестил о скорой гибели России.

Погиб, однако, "Конкорд", напомнив, что и богатство порой бывает ничтожно. И чем ни меряйся - кошельками или чем-то более живым - все может в одночасье обесцениться.

Надо признать, что в Москве сенаторы ничем особо и не мерялись с президентом и правительством. И это дало некоторым пишущим лицам основания предположить, что Совет Федерации совершил политическое харакири. Понятное дело, что образность японского происхождения сейчас получила распространение. Чтобы не выходить из этой стилистики и даже еще более приблизиться к ее высшему источнику, осмелюсь предположить, что в данном случае более уместно классическое сравнение с сосной под снегом. Именно так, помнится, и родилось дзю-до - когда его создатель увидел, как сосна гнется под снегом, а потом распрямляется.

В Москве губернаторы превращаются в сенаторов. Они все вместе, но в общем-то в чуждой среде, хотя давно уже имеют в столице и квартиры, и аппараты. А разъехавшись по уделам, они вновь превращаются в губернаторов, вовсе не стремящихся так просто все отдать.

Вот сейчас, когда я все это пишу, идет по НТВ очередной выпуск "Сегодня". Президент с минуты на минуту встретится с олигархами. Это уже объявлено главным событием недели, хотя график Путина выстроен так, что душевный разговор с группой экономических фигурантов оказался в одном ряду с другими протокольными мероприятиями, вроде бесед с деятелями культуры и силовыми министрами. И кто его знает, что важнее: то, о чем пойдет речь на предстоящей встрече, или то, что было сказано относительно отказа от воссоздания КГБ.

Но я отвлекся. Между делом был показан репортаж о том, что жители Приморья, истомленные отключениями электроэнергии, собираются перекрывать Транссиб. Это предостережение: 93-й год, наверное, не повторится, а вот 98-й - очень может быть.

У губернаторов в руках не только финпотоки, в борьбе за которые они лишь отступили, но не сдались, но и многое другое, чем наместникам еще предстоит овладеть. У них связи, завязочки, опыт региональных терок-разборок и жизни по понятиям. У них всегда бешеные бабки, которые прибегут перекрывать дорогу охотнее, чем на митинг коммунистов. Тем более что и не слышно об этих митингах. Губернатору устроить народный гнев проще, чем наместнику заставить народ безмолвствовать.

Самое, конечно, смешное, это то, что губернаторы время от времени пытаются представить дело так, что они - столпы демократии и гаранты Конституции. Хотя все мы не сегодня родились и знаем, что такое в России местная власть. Особенно Кондратенко с Наздратенко - те еще гаранты.

Гарант Конституции в России один. И ничего с этим не поделаешь. Можно спорить, плох или хорош тот или другой президент, но институт президентства и создаваемый институт наместничества персонифицируют то, чего стране не хватало последние лет этак сто - государственную волю.

Именно персонифицированный характер этой власти более всего не устраивает тех, кто так или иначе связан с русской архаикой, будь то губернаторы или партийные лидеры вроде Зюганова, приветствовавшего предложение о создании Госсовета. Он так и заявил: "Мы - народ соборный и мышление у нас коллективное".

Между тем соборной является лишь Церковь (это одно из ее определений, звучащее в Символе веры), а коллективным - лишь бессознательное. Все ж таки каша в голове продолжает оставаться русским национальным блюдом - ну, несоединимы, даже несочетаемы соборность и коллективность. Но именно на таких сочетаниях - соборности и коллективизма, закона и понятий, тоталитаризма и анархии (тоталитаризм в сущности безвластен) - строится политическое мышление самых разных политиков. И правых и левых.

Впрочем, в Совете Федерации уже нет правых и левых. Чего там будет в ближайшее время, вообще непонятно, поскольку реформа вполне может породить уродливые компромиссы и ублюдочные квазигосударственные институты. Хорошее дело Госсоветом не назовут, у меня это слово вызывает только одну ассоциацию - с картиной Репина. Которая так и называлась "Заседание Государственного совета".

Власть всегда любила заказывать проверенным художникам собственные изображения. Это нормально. И не всегда власть дурно влияла на арт-процессы. Об этом любит порассуждать Эрнст Неизвестный, приводя примеры здорового влияния тираний на архитектуру и монументальную скульптуру. Сейчас же вроде как свобода, о чем торжественно заявил Михаил Швыдкой. Типа, власть установок не дает.

А на вопросы о своей ценностной ориентации власть отвечает? Программу поддержки приоритетных областей культуры имеет? Нет? Тогда это не власть. Вот такой вывод можно сделать из вполне демократичного заявления министра. Потому что все равно не будет власти отдельно - культуры отдельно. Просто государственную политику заменят личные отношения по понятиям, вроде нежной дружбы Лужкова с Кобзоном и Церетели. Это даже фаворитизмом не назовешь - много чести.

То есть будет как с Гусинским. Перетерли и... Нет, надоела феня. Пришли к какой-то внеправовой договоренности. Чего, наверное, захотят и другие олигархи, которые, пока я все это писал, собрались в Кремле.