Бундесвер - одна из самых странных армий нашего времени (если не считать, разумеется, разных откровенных курьезов). Ее принято числить едва ли не самой мощной на европейском континенте, хотя никто никогда ее в действии не видел. Уверенность в силе бундесвера основана на чисто цифровых данных, но насколько эти цифры отражают реальную боеспособность, сказать все же трудно. Первые опыты боевого крещения, вроде участия в бомбардировках Сербии и дневных прогулок на бронетехнике по Косово, трудно принимать всерьез. Когда конфликт в Македонии перешел в горячую фазу, выяснилось, что в Тетово, где и развернулись бои, находится немецкий гарнизон, отвечающий за снабжение косовского контингента. Гарнизон тут же вывели: ведь там стреляют, могут, чего доброго, и поранить! Положение и назначение бундесвера так же туманно, как и положение его страны на международном уровне, где она все еще никак не может выбраться из некоего промежуточного состояния, вроде гусеницы или какой-то другой личинки, которой еще предстоит превратиться во что-то более внятное.

История немецкой армии в ХХ веке - отражение ломаной истории самой Германии, и хроническая истерия переименований - рейхсвер, вермахт, бундесвер - свидетельствует о том достаточно ясно. В пору бы и сейчас заняться переименованием, но немецкие политики мудро решили, что в новую, постмодернистскую эпоху, как ни назови - все равно anything goes, так что решили не путаться, как и в стране вообще, где теперь бундестаг заседает в рейхстаге, ну да и Бог с ним.

Создание бундесвера было смесью вранья и идеологической мишуры. Западные державы нуждались в пушечном мясе на случай реальных военных действий, и на эту роль как раз и была назначена Западная Германия. Здесь, надо сказать, союзники воспользовались опытом Германии во второй мировой, когда из младших партнеров по коалиции формировались такие "мясные армии". Теперь на положении младшего партнера оказалась сама Германия, а западные державы отдыхали в тени своих ядерных зонтиков. Французы немцам все равно не доверяли (они и сейчас предпочитают с ними в разведку не ходить), британцы никогда не доверяли никому, а американцам на все плевать - кроме самих себя. Идеологически эта замечательная конструкция была оформлена как лозунг, согласно которому бундесвер - армия сугубо оборонительная.

Для внутреннего употребления существовала другая идеологема: военные - это "граждане в военной форме". То есть - народ и армия едины. Ценная мысль, особенно если учесть, что народ выступал в конце второй мировой за тотальную войну, а армейская верхушка (которая в силу сохранявшихся тогда еще донацистских традиций была с народом вовсе не едина) планировала покушение на Гитлера, чтобы этой самой тотальной войны избежать. Тем не менее, идея "оцивиливания" армии осуществлялась, насколько это было возможно: все больше во внешних проявлениях - как и с переименованиями - и с той же истеричностью (например, форма специально шилась такой, чтобы ну никак на военную форму не походила, ходить строем не рекомендовалось и проч.).

В новой ситуации, после завершения холодной войны, старые идеологемы оказались не нужны, а сама немецкая армия повисла в воздухе за ненадобностью и негодностью. Врагов, желающих напасть на Германию и ее соседей, сыскать никак не удается (то есть они, возможно, и есть, но танковые колонны, которыми славится бундесвер, против них явно не годятся). Лишенная стратегической составляющей, немецкая армия отличается от, скажем, датской только количественными показателями, а самостоятельно вести крупномасштабные операции так же не способна. Подобным образом не может она активно участвовать в международных жандармских акциях, спрос на которые как раз есть: сказывается отсутствие опыта (накопленного британцами и французами в (пост)колониальных войнах и американцами в латиноамериканских операциях, в Корее и во Вьетнаме) и та самая "сугубо оборонительная" концепция, из-за которой бундесвер абсолютно не готов к усмирительным операциям на дальних рубежах, ведь создавался он для обороны родных краев.

Германия, неплохо справлявшаяся под разного рода зонтиками и крышами со своей домашней работой, оказалась перед необходимостью принимать на себя ответственность за международные проблемы, в том числе и военно-политические. И стало ясно, что без реформы бундесвера при этом никак не обойтись. Внутренние проблемы Германии и подталкивают к этому, и мешают.

Прежде всего, стало ясно, что большая армия совершенно не нужна. К тому же объединение Германии обошлось так дорого (и обойдется еще дороже), обещанный расцвет бывшей ГДР не наступил, а мировая конъюнктура подкачала, так что денег на большую армию просто нет. Но тут же возник вопрос: а насколько сокращать? Собственно, значительное сокращение уже прошло, и когда-то полумиллионная армия насчитывает сейчас 320 тысяч человек. Консервативные политики стоят за ее сохранение, остальные предлагают разные уровни сокращения. Специальная комиссия предложила сокращение до 240 тысяч, в конце концов было принято решение об уровне в 285 тысяч, тогда как зеленые и другие радикальные политики называют цифры и меньше (есть предложение, например, довести численность армии до 60 тысяч человек). Однако и умеренное сокращение сталкивается со значительными проблемами. Предстоит закрыть десятки гарнизонов, от чего местные жители в большинстве оказались не в восторге: это ударит по экономике регионов. На улицы вышли демонстрации, в которых жители под руководством местного начальства и в сотрудничестве с профсоюзами требуют оставить им их солдат (интересно, мог ли бы кто-нибудь вообразить себе такую картинку лет двадцать назад, когда по Германии шли демонстрации против военных баз?). В некоторых случаях руководству земель удалось "свои" гарнизоны все же отстоять. Но денег катастрофически не хватает, и поэтому сокращение будет идти, а ненужное имущество - распродаваться, чтобы хоть отчасти возместить финансовый дефицит.

Вопрос, однако, не столько в числе, сколько в том, для чего армия нужна и какое место она занимает в обществе. Пока немецкие политики цепляются за всеобщую воинскую обязанность (как же - основа "гражданственной" позиции бундесвера), которая и сейчас уже стала фикцией, а с дальнейшим сокращением армии потеряет всякий смысл даже при сокращении рождаемости. Не удается "цивильность" бундесвера и в содержательном плане: парламентский уполномоченный по делам бундесвера Вильфрид Пеннер в очередной раз подтвердил: влияние правых экстремистов в армии чрезвычайно сильно, а количество квалифицируемых как "праворадикальные" инцидентов и нарушений угрожающе велико. Так что у "граждан в военной форме" какое-то подозрительное лицо. Не лучше дела и в экспедиционных частях: с Балкан уже высланы десятки солдат за нарушение дисциплины, скандалы разного рода следуют один за другим. Вопрос о том, насколько немецкое общество готово содержать армию, предназначенную для нанесения молниеносных ударов по врагам демократии где-то там, в дальних краях, до сих пор внятно не обсуждался. А тем временем появилось сообщение, что в Германии создается морская пехота: войска назначения, прямо скажем, не оборонительного.