Книга Гарри Франкфурта "О херне" опубликована Princeton University Press в виде очаровательного томика, который можно было бы счесть брошюркой, если бы не твердый переплет. Признаться, я лишь пролистал ее в книжном магазине, но все же собираюсь о ней писать.

Нет, это не означает, что я сейчас объявлю "О херне" херней. На самом деле эта книжка - не более чем перепечатка (с парой-тройкой незначительных изменений) работы, изначально представленной Франкфуртом, профессором философии в Принстоне, в 1986 году. Увы, в новом издании читателю ничего не сообщают об академическом происхождении эссе. Там говорится, что книга появилась в 2005 году, и не упоминается, что она уже классика. Поэтому ее раскупают и будут раскупать, но скорее как "прикол", а не как научную работу.

Между тем книга представляет собой серьезное упражнение в выработке дефиниций. Франкфурт пишет в суховатой манере, но вполне красноречиво и обладает впечатляющей аналитической проницательностью. Тем разительнее контраст со словом "херня", возникающем в каждом третьем предложении.

С первых строк ясно, что перед нами едва ли не самое захватывающее повествование в современной философской прозе. Проблему, поднятую автором, в двух словах можно обозначить так: кругом слишком много херни, все об этом знают, сами ее порождают и принимают это как данность.

Есть большой соблазн сказать, что "О херне" близко подходит к сути постиндустриального общества. "Сферы рекламы и пиара, - пишет Франкфурт, - и близкая к ним сегодня сфера политики изобилуют столь очевидными примерами херни, что могут служить одной из наиболее бесспорных и классических парадигм данного концепта".

В этих массовых сферах имеются все ресурсы, чтобы поставить производство херни на поток. "Есть исключительно изощренные умельцы, которые с помощью передовых и сложных технологий рыночных исследований, опроса общественного мнения, психологического тестирования и т.д., не щадя живота своего, тратят время и силы, чтобы отшлифовать каждое слово и каждый образ, порождаемый ими". Иными словами, херня - не просто раздражитель. Это форма профессиональной компетентности. Если бы она внезапно исчезла, экономика могла бы рухнуть. Здравая мысль, возможно выходящая за рамки сатирического подхода.

Как же философу бороться с херней? Франкфурт рассматривает это понятие скорее как процесс, нежели как результат, и проводит различие между тем, кто несет херню, и лжецом. По мнению Франкфурта, лжец знает правду и пытается ее скрыть, а тот, кто несет херню, гораздо больший враг правды, нежели лжец, ибо похож на ницшеанского супермена: как и сверхчеловек, он обладает высокой степенью свободы и тягой к творчеству, а истина ему вообще безразлична.

В изобретательной работе Франкфурта немало и других прозрений. Ее надо перечитывать. Это классическое исследование на данную тему, однако не единственное. Напрасно Princeton University Press не напомнило читателям книги о работе Г.А.Коэна "По уши в херне", вышедшей в сборнике "Векторы движения: Эссе по мотивам тем Гарри Франкфурта" (MIT Press, 2002).

Коэн полагает, что, хотя в книге Франкфурта немало скрытых идей и намеков, автор уходит от анализа "херни" непосредственно через умонастроения человека, ее порождающего. Скажем, мы в состоянии разглядеть цель лжеца - задним числом. Лжец всегда ищет выгоды от слушателя, не знающего правды. (Невольно вспомнились бессмертные слова Гомера Симпсона: "Для вранья нужны двое, Мардж: один - чтобы лгать, другой - чтобы слушать".) Но, как отмечает Коэн, из повествования Франкфурта далеко не столь очевидно, какую цель преследует генератор херни. Большую часть херни, порождаемой политическими и рекламными кампаниями, можно рассматривать и как род вранья.

Более того, продолжает Коэн, есть разновидности херни, которую порождают люди, вовсе не считающие себя равнодушными к истине. "Какая-нибудь честная девушка прочтет херню, написанную несущим Франкфуртом, поверит, что это правда, и тем самым поддержит ее, - пишет Коэн. - Когда наивная девушка несет херню, она не демонстрирует пренебрежения к истине. Поэтому для любой разновидности херни условие, что оно должна быть продиктована равнодушием к истине, впрочем, как и любым другим ярко выраженным намерением, не является ни необходимым, ни достаточным".

Работа Коэна - сама по себе весомый вклад в понимание природы херни. В частности, он открыл важный ракурс исследования, введя полезное определение некоторых видов академического дискурса как "не поддающихся разъяснению". Ученым будущего предстоит иметь дело с понятием "детектор херни".

Inside Higher Ed, 15 февраля 2005 года

Оригинал статьи

• Роджер Кимбалл. Академический бестселлер с непечатным названием
• Тимоти Ноа. Размышляя о белиберде