"Как можно писать историю своей страны и не видеть, где свои, где чужие?" (Гумилев)

"Люди всегда будут оставаться глупенькими жертвами обмана в политике, пока не научатся за словесной шелухой распознавать классовые интересы" (Ленин)

В настоящее время в России вступает в решающую фазу начавшийся еще 200 лет назад процесс смены традиционного докапиталистического общества капитализмом: превращение страны в течение XX в. из страны на 80% аграрной и на три четверти неграмотной в страну на две трети промышленную и поголовно грамотную создало материальную базу для завершения этого процесса. Именно пролетариат, превратившийся в большинство населения страны, которому коммунисты предрекали роль "могильщика буржуазии", стал могильщиком их самих: промышленные рабочие в 1989-1991 гг. поддержали либеральную интеллигенцию в начатой ею антикоммунистической революции. И именно промышленные регионы в 1996 г. по большей части голосовали за Ельцина, которого, при всей его уже к тому времени личной непопулярности, "партии власти" удалось представить как единственную альтернативу коммунистическому (= традиционалистскому) реваншу, тогда как регионы сельскохозяйственные отдали предпочтение Зюганову.

Меняется экономический базис - происходит переход от принудительного труда, когда работник не является хозяином своей рабочей силы, к труду свободному, когда он продает свою рабочую силу владельцу средств производства. Происходит и переход от примата власти (у кого власть - у того богатство, а при потере власти и богатства запросто можно лишиться) к примату собственности (у кого деньги - у того власть, причем потеря власти не влечет потерю богатства, поскольку собственность неприкосновенна).

В области политической надстройки такая перемена влечет за собой постепенный, хотя и очень трудный и болезненный переход к демократии (если потеря власти не влечет потерю богатства, то становится возможен мирный переход власти от одних к другим путем выборов, т.е. демократия) и гражданскому обществу.

Для традиционного общества власть представляет собой некую "сакральную" субстанцию, интересы и действия которой несопоставимы с интересами простого человека, действия которой простой человек ("людишки") не может даже понять и подавно не имеет права подвергать сомнению и тем более осуждать ("на это способны только хамы, для которых не осталось ничего святого").¹

В гражданском обществе власть является партнером общества, связанным с ним взаимными обязательствами, причем государство защищает интересы своих граждан - индивидуальные и коллективные (последние принято называть национальными интересами страны). Под национальными интересами можно понимать самоподдержание, самовоспроизводство, сохранение самотождественности, адаптацию к меняющемуся миру, успех в борьбе за сохранение собственной ниши, постоянное поддержание конкурентоспособности относительно других народов.² Национальные интересы сугубо прагматичны, любой возможный внешнеполитический шаг всегда рассматривается исходя из принципа "стоит ли овчинка выделки".³

До определенного момента и "сакральная" традиционная власть действует в национальных интересах страны, но логично предположить, что в период, предшествующий своему уходу с исторической арены, адепты традиционного общества предпочитают свои классовые интересы национальным интересам страны и пропагандируют именно такую политику, хотя прикрывают ее заботой как раз о "правильно понятых" национальных интересах. Именно в таком духе выдержана и появившаяся в 1997 г. работа А.Г. Дугина "Основы геополитики" и в значительной мере повторяющая ее работа "Наш путь".

Основная мысль работы г-на Дугина: враг N 1 для России - "атлантизм" в лице в первую очередь США с примкнувшими к ним приокеанскими странами Европы. Основной геополитической задачей объявляется борьба с США посредством создания общеевразийского (в масштабах континента Евразия) единства через оси Москва-Берлин- Париж, Москва-Тегеран, Москва-Токио.⁴ Конечная цель - полное разрушение США - "естественного" и даже "единственного" врага⁵ путем экспансии в Южную Америку и провоцирования всех видов нестабильности и сепаратизма в границах США по принципу "Карфаген должен быть разрушен".⁶ И Дугин, к сожалению, не одинок - формированием из США образа "врага России N1" в последние годы занимаются многие авторы, и отнюдь не только из газеты "Завтра", где г-н Дугин заведует отделом геополитики, но и, например, из "Комсомольской правды" (статья некоего Мячина в номере от 7 декабря 2000 г. представляет собой фактический пересказ концепции Дугина применительно к сегодняшним реалиям, вплоть до призывов блокироваться против США с талибами).

За что же г-н Дугин так невзлюбил США? Из истории известно, что именно из "Атлантического" мира никогда не исходили агрессивные импульсы по отношению к России. Все - без исключения - акты агрессии с Запада осуществлялись европейцами-континенталистами, стоящими на антиатлантических позициях, начиная с поляков в Смутное время (когда Польша была союзником Папского престола и Габсбургов в их борьбе с нарождавшимся атлантизмом в лице Англии и Нидерландов) и кончая Гитлером. О причинах единственного в истории противостояния России-Евразии с "атлантистами", продиктованного не идеологией, а реальными национальными интересами - колониальном англо-русском соперничестве 1815-1907 гг. - мы поговорим ниже.

Здесь имеет место рецидив дурной российской внешнеполитической традиции - блокироваться с любыми силами, враждебными Атлантическому Западу. Тут сразу надо сделать пояснение того, о чем идет речь: Западная (Атлантическая) цивилизация в современном понимании возникла в XVI-XVII вв. первоначально в двух странах - Нидерландах и Англии (и в их заокеанских продолжениях). Только после Великой Французской революции, а окончательно - после поражения Наполеона в Атлантическую цивилизацию вошла Франция (кстати, и единственная агрессия Франции против России - наполеоновская - также была осуществлена до того, как Франция стала частью Атлантического мира, что и сам г-н Дугин признает, называя Наполеона континенталистом)⁷, другие страны - еще позже. Причем исторический опыт после 1945 г. показал, что и Германия (и находящаяся к востоку от России Япония тоже) стали неагрессивными и неопасными для России (и вообще ни для кого) именно под контролем "атлантистов". Чего же, казалось бы, еще надо людям, которые хотят обезопасить Россию от агрессии с запада (или откуда-то еще)? Но нет, США - "естественный и единственный враг".

Представляется, что ответ на вопрос лежит в плоскости не национальных, а классовых интересов. С момента возникновения Атлантической цивилизации Запад превратился в носителя принципиально нового образа жизни, о котором уже говорилось - либерального и демократического, основанного на экономическом базисе свободного рынка. Как следствие этого, возникла политическая демократия, свобода личности, а затем - такие понятия, как права человека и т.д. У г-на Дугина это новое общество называется "талассократическим" и "торгашеским" в противовес "теллурократическим" и "героическим" континентальным (читай - традиционным) державам, симпатий к которым он не скрывает (практически на протяжении всей работы). После Великой Французской революции и Наполеоновских войн этот новый строй перестал быть привилегией нескольких протестантских народов и, утвердившись в католической Франции, а затем в некоторых других странах, стал претендовать на универсальность.⁸

И тогда же, начиная с Венского конгресса, российское правительство нарушило хорошую (с точки зрения национальных интересов страны) традицию, заложенную еще в XV в., а теоретически оформленную при Алексее Михайловиче главой Посольского приказа А.Ордын-Нащокиным - "дружить не с соседом, а через соседа"; национальная внешняя политика была заменена идеологической - блокироваться с кем угодно, с "соседями" и не соседями, пусть даже такими, которым было что делить с Россией, но зато враждебными Западу. Инициатива новой внешней политики исходила от реакционных сил как этих "соседей", так и России, враждебных переменам на Западе и боявшихся их распространения и на свои страны. И когда г-н Дугин призывает Россию хранить "верность историческим константам национального пути",⁹ то возникает вопрос - какие "исторические константы" имеются в виду ну хотя бы в вопросах внешней политики - ордын-нащокинские или венско-конгрессовские? Посмотрим, к чему приводила вторая из этих "констант", и разберемся, к чему призывает г-н Дугин.

В 1815-1853 гг. Россия создала с Австрией, Пруссией и германскими государствами так называемый "Священный Союз" для борьбы с европейской революцией и демократией; инициатива при этом исходила не столько от императора Александра I, сколько от австрийского канцлера Меттерниха. Г-н Дугин одобряет континентальную политику Священного Союза, направленную против "атлантистов".¹⁰ А вот у А.И. Герцена на сей счет было иное мнение. Он писал: "Он (Александр I - Г. С.) поставил Россию под то же знамя, что и Австрию, точно у этой гнилой и умирающей империи было что-нибудь общее с молодым государством, которое только что явило себя во всем своем великолепии; точно самый энергичный представитель славянского мира мог иметь те же интересы, что и самый ярый угнетатель славян".¹¹

Итог такой политики известен - царизм как "жандарм Европы" восстановил против себя "все прогрессивное человечество", и от позорной славы душителя свободы и жандарма Европы наша страна с тех пор полтора века с лишним отмыться не может. Все сколько-нибудь приличные люди за границей (и значительная часть таковых в самой России) воспринимали Крымскую войну как войну свободы против тирании и искренне радовались поражениям русской армии. Австрия же, спасенная Николаем I в 1849 г. от венгров, "удивила мир своей неблагодарностью", ударив России в спину во время Крымской войны (а ненавистная "жандарму Европы" Франция спасла Россию от полного разгрома, отказавшись после смерти Николая I и падения Севастополя продолжать войну, на чем настаивали Англия и та же Австрия).

Поддержка Россией объединения Германии в 1866-1871 гг. привела к тому, что "благодарная" Германия "кинула" Россию на Берлинском конгрессе 1878 г., а в долгосрочной перспективе - к Первой Мировой войне со всеми ее страшными для нашей страны последствиями.

В 1920-х - начале 1930-х гг. СССР помог Германии восстановить ее военный потенциал, разрушенный Версальским договором.¹² На сей раз инициатива была обоюдной - большевистский режим хотел прорвать международную изоляцию, а главное - руками восстановленного германского милитаризма развязать новую мировую войну, которая должна была, по мысли большевистских лидеров, привести к "мировой революции"; немецкие же реваншисты хотели расквитаться за Версальский мир. Пакт Молотова-Риббентропа стал закономерным продолжением этой политики. Кстати, г-н Дугин считает этот пакт "пиком стратегического успеха евразийцев" в их борьбе с ненавистным ему "атлантизмом"¹³ (хотя в другом месте он, противореча сам себе, именует и Наполеона, и Гитлера атлантистами).¹⁴

Чем кончился новый союз с континенталистской Германией, тоже хорошо известно. Дугин утверждает, что нападение Гитлера на Россию было вызвано победой "талассократических" тенденций германской политики над "теллурократическими",¹⁵ но из этого вытекает, что, пока Гитлер и Риббентроп подписывали со Сталиным пакт, крушили Западную Европу и т.д., они были "континенталистами", а 22 июня 1941 г. те же товарищи вдруг превратились в "атлантистов". Когда же эта метаморфоза могла произойти?

Фактически война Гитлера против СССР была вызвана сугубо практическими целями - поисками "жизненного пространства" и рабов: без рабского труда ни один тоталитарный режим существовать не может. Если же правы В.Резун-Суворов и К╟ и война против СССР носила превентивный характер, то это тоже говорит не в пользу "антиатлантистов" и "теллурократов", поскольку сталинский СССР, вне всякого сомнения, был еще более тоталитарной, "теллурократической" и антиатлантической силой, чем нацистская Германия. Последнее признает фактически и сам г-н Дугин, который полагает, что Германия может быть сильной континентальной антиатлантической державой только при поддержке еще более континентальной России.¹⁶ Так или иначе, принцип "дружить с соседом" опять не сработал, и когда танки "соседей" оказались в центре России, помощи пришлось просить "через соседа" - у "проклятых атлантистов". Гитлера с трудом остановили у стен Москвы и Сталинграда, не без внушительной технической, продовольственной и сырьевой помощи тех самых "талассократов" (прежде всего, США), на чьи шеи как раз и ковался в "теллурократическом" СССР "теллурократический" же "фашистский меч".

Впрочем, это не помешало Сталину еще и в 1943 г. отстаивать идею сохранения после поражения нацизма независимой континентальной Германии: комитет "Свободная Германия", созданный в СССР в июле 1943 г., выступал под черно-бело-красными (т.е. германскими имперскими) флагами. Только в октябре 1943 г. Сталин присоединился к Рузвельту и Черчиллю в требовании безоговорочной капитуляции Германии.¹⁷

И вот теперь г-н Дугин называет победу над Гитлером в 1945 г. "псевдопобедой", которая на самом деле означала стратегическое поражение евразийства в борьбе с атлантизмом, так как две духовно близкие евразийские страны - Россия и Германия - воевали друг с другом, к выгоде "заклятых врагов обеих стран - атлантистов".¹⁸ Он призывает к содействию формированию Центральноевропейской империи под главенством Германии, которая станет противовесом "атлантистам", к давлению через Германию на Францию и к поощрению дестабилизирующих факторов в Англии - на этом "непотопляемом корабле" США.¹⁹

Между тем, и будущее России г-н Дугин видит строго идеократическим в религиозно-монархической форме, наполненной истинно-сакральным содержанием, утраченным под влиянием светского Запада на романовскую династию. В экономике предлагается "воспрепятствовать процессам приватизации и капитализации, ...ориентироваться на корпоративный, коллективный и государственный контроль... над экономической реальностью, отбросить сомнительную химеру "национального капитализма".²⁰

Что же предлагается в экономике взамен? Некий "аграрный социализм", который существовал якобы как в нашей стране, так и в Византии и был упразднен в России только в результате "неофеодальных западнических реформ Петра" (?). Далее, хотя об этом прямо не говорится, фактически предлагается дармовой труд, поскольку трудовую психологию русских характеризует "представление о труде как самостоятельном и духовном процессе, превосходящем соображения вознаграждения или иного материального результата" и "этика труда, который в национальном сознании русского народа рассматривается как исполнение нравственного долга, а не стимул в виде получения вознаграждения" и "противостоит принципу эксплуатации, наживы"²¹ (но, похоже, совсем не противостоит принципу дармовой эксплуатации с помощью принудительного труда на Всемогущее Государство - Г.С.).

Фактически, однако, такое отношение к труду, не основанное на материальных стимулах, характерно не для определенных народов, но для определенных исторических ситуаций - так называемых экстремальных (например, война, угрожающая самому существованию страны). В обычных условиях при отсутствии экономического стимула к труду приходится применять внеэкономические - красивую сказку, а чаще - "принудиловку" или попросту палку, что в России и имело место именно в те периоды, когда по тем или иным причинам материальный стимул к труду отсутствовал - от Петра I, который говорил, что "наши люди, как дети малые, никогда ничего не делают, если от мастера не приневолены бывают", и до Сталина, который ввел наказание в виде лагерного срока за двадцатиминутное опоздание на работу и закрепощение крестьян в колхозах и рабочих на предприятиях с правом для государства принудительно переводить на новое место работы и чьи апологеты и сегодня убеждены, что "с русским народом иначе нельзя" (хотя иначе они никогда и не пытались). Впрочем, и г-н Дугин отнюдь не возражает против подобных методов - он подразумевает тотальное подавление личности и ее интересов Всемогущим Государством по принципу "нация - все, индивидуум - ничто".²²

Для чего все это нужно? Для Дугина это вопрос риторический. Конечно, для борьбы с проклятым Западом. Никаких конкретных угроз, исходящих от Запада, г-н Дугин назвать не может, ни одного конкретного факта агрессии тоже, зато пугает "мондиализмом", "мировым правительством", "концом истории",²³ "подпаданием под режим внешнего управления со стороны чуждой мировоззренческой системы",²⁴ конечно, тем, что у России как уникального исторического образования, у русского народа как полноценного субъекта мировой истории в новом мире мондиализма вообще нет будущего (хотя опыт Германии и Японии после 1945 г. показал, что под контролем "атлантистов" можно не только процветать экономически и успешно отстаивать свои национальные интересы, но и быть де-факто великими державами - Г.С.) и, наконец, торжеством "зловещей антиутопии либерального тоталитаризма ...с циничной двойной моралью, предельным отчуждением, полной утратой... творческого, созидательного достоинства, свободы, справедливости, солидарности, активного волевого соучастия в ходе истории" и прочими апокалиптическими ужасами.²⁵ Очевидно, континенталистская сталинско-гитлеровская альтернатива в представлении г-на Дугина - это ликвидация отчуждения и триумф человеческого достоинства, справедливости, недвойной морали, солидарности и т.д. Во всяком случае, он с серьезным видом пишет, что разработка советского ядерного оружия обеспечила не только само существование русского народа (как будто американцы собирались его уничтожать!), но и "свободу в выборе мировоззренческих и политических ориентиров"²⁶ (это при сталинском-то режиме!)

Правда, отсутствие конкретных фактов агрессивности "атлантистов" можно объяснить тем, что писалось это все до агрессии НАТО против Югославии, но, не одобряя эту акцию (всю глупость и противоестественность которой "атлантисты", кажется, начали осознавать), нельзя не видеть, что она все же не идет ни в какое сравнение с тем, что творили в той же Югославии "антиатлантисты" - даже с австро-германской оккупацией Сербии в 1915-1918 гг., не говоря уже об оккупации гитлеровской и о той участи, которая ждала бы югославов, оккупируй их Сталин году так в 1950-м (чему помешало в основном наличие все того же НАТО, так как один на один против сталинского СССР югославы, при всем их героизме, не устояли бы).

Но не все вышеописанные "ужасы" и даже не угроза военного вторжения, похоже, главная для г-на Дугина, пугающего нас также и угрозой окончательного торжества "торгашей" над "духовностью".²⁷ Он так и пишет: "Вызов Запада, рынка и либерал-демократии универсален. После краха "хартленда" (читай - СССР) все попытки народов и государств идти каким-либо путем, кроме западного, лишились основной опоры... Поэтому любая многополярность ...будет фиктивной и мондиалистской".²⁸ Сам г-н Дугин призывает к обратному - полному разрушению "талассократии" и установлению "теллурократии", к отказу от либерализма и к возврату в традиционное общество, причем в глобальном масштабе. Именно здесь, похоже, и зарыта собака: дугиных пугает торжество современного общества, они хотели бы вернуться в общество традиционное.

Понимая, что осуществленная в ХХ в. индустриализация и урбанизация России означает конец традиционного общества и предвещает наступление капитализма, г-н Дугин на полном серьезе предлагает проводить "стирание различий между городом и деревней... в смысле психологического возврата российского пролетариата к его крестьянским корням, а не наоборот - не в смысле окончательной пролетаризации последних остатков крестьянского населения".²⁹ Превращение крестьян в пролетариев - действительно не очень приятная историческая реальность, но преодолевать ее надо на путях превращения пролетариев в городской средний класс, а обратного хода социальная эволюция, как и биологическая, не имеет. Примерно с таким же успехом можно призывать человека разумного, оставаясь человеком по уровню развития, в то же время вернуться к психологии питекантропа или неандертальца. Но вернемся к дугинской борьбе против либерализма и демократии.

Отметим, что г-н Дугин противопоставляет западной либеральной демократии, якобы ведущей к отчуждению граждан от сферы политики, некую "подлинную демократию", где народ "соучаствует в своей собственной судьбе"; в конкретном случае с Россией эта "подлинная демократия" предполагает или во всяком случае не исключает сосредоточение управления в руках группы лиц или даже одного человека, что "не противоречит принципу органической демократии в том случае, если общий вектор деятельности высшего лица (группы лиц) Государства соответствует основному направлению исторического развития, основывается на константах национального бытия".³⁰

Непонятно только, какой непогрешимый судия будет определять, что соответствует основному направлению исторического развития, а что нет. Реально же, когда вся власть в руках одного лица или группы лиц, то кроме них, некому определять, что соответствует "единственно-правильному пути", а что не соответствует. Коротко говоря, это и есть тоталитаризм. Как показал опыт ХХ в., в наше время "почвенническо-традиционалистская контрреволюция" не может не носить тоталитарного характера, независимо от того, какого цвета знаменем она будет размахивать и происходит ли она в России 1917 г., в Италии 1922 г., в Германии 1933 г., в Китае 1949 г., в Иране 1979 г. или в Афганистане 1996 г. Похоже на то, что и Россия в рамках реализации концепции г-на Дугина снова станет такой же.

Сам г-н Дугин прямо говорит, что речь идет не о безграничном расширении жизненного пространства русских, а об утверждении особого "русского" типа мировоззрения.³¹ Судя по всему, это эвфемизм вместо слова "тоталитаризм". По крайней мере, г-н Дугин в одной из своих работ прямо хвалит тоталитарные "революции" Гитлера, Муссолини и Франко как "революции третьего пути" (т.е. альтернативного "атлантизму").³² Снова и снова г-н Дугин возвращается к мысли о том, что историческая миссия России - выработка планетарной идеологии, представляющей собой антитезу атлантизму.³³

Правда, далее он несколько смягчает свои претензии, призывая "всего лишь" к локализации атлантистских проектов в естественных границах того региона, где эта модель исторически сформировалась", но затем опять заводит речь о "выводе Европы из-под стратегического контроля США с ее последующим включением в общеевразийский проект".³⁴

Что же, "русский тип мировоззрения" в дугинском понимании уже утверждался в Германии сначала в эпоху "Священного Союза", а потом во время заключения советско-германских союзов в 1922-1933 и 1939-1941 гг. С кем поведешься... (напомним, что в 1920-1930-х гг. Германия "повелась" с тоталитарной советской Россией и от нее и "набралась"). Чем это кончилось для России - см. выше. И что же теперь? Опять на те же грабли?

Г-на Дугина не смущает и то, что П.Н. Савицкий, которого он же расхваливает как "единственного российского геополитика"³⁵ считал врагом N 1 для России именно Германию, вплоть до резких высказываний вроде "немец понимает человеческую речь только тогда, когда вы на него направили карабин, а он поднял руки вверх; по-другому не понимает".³⁶ Едва ли это справедливо по отношению ко всем немцам вообще, но по отношению к носителям тех любезных сердцу г-на Дугина прусско-континентально-антиатлантических тенденций,³⁷ которые неминуемо проявятся при формировании "антиатлантической оси Москва-Берлин" - бесспорно. Во всяком случае, именно эти люди дали Савицкому основания говорить так обо всех немцах вообще.

Впрочем, большинство "патриотов"-антиатлантистов понимает, что Германия сейчас уже не та, что это уже западная страна, и видит своими союзниками не немцев, а мусульман, как, например, Проханов. Это тоже не ново: еще в конце XIX в. крымско-татарский политический деятель И.Гаспринский носился с идеей русско-мусульманского союза против Запада и Китая.³⁸

Г-н Дугин же полагает, что одно другому не мешает и что "было бы идеально иметь интегрированный Исламский мир как важную составляющую всей Евразийской империи", которая была бы естественным союзником России-Евразии в борьбе все с тем же доминированием атлантистов на планете.³⁹ По Дугину, "между Православием и Исламом серьезных конфликтов никогда не было".⁴⁰

Реально, однако, Русь-Россия конфликтовала с исламом по крайней мере не меньше, чем с европейскими континенталистами. С XVI в. войны России с мусульманскими государствами стали практически перманентными. Нелишне вспомнить и о том, к чему приводила дружба России с мусульманами.

В XIX в. такая дружба не могла иметь место, поскольку Мир Ислама не представлял собою самостоятельной геополитической величины. Кстати, единственное противостояние России с "атлантистами", продиктованное не идеологией, а национальными интересами - колониальное соперничество с Англией - диктовалось именно геополитическим вакуумом в Мире Ислама. Благодаря ему Россия-Евразия и Атлантический мир впервые в истории оказались не "черезсоседями", а соседями. Обе страны стремились заполнить этот вакуум: Россия - чтобы не допустить англичан к своим естественным границам на юге нынешнего Казахстана, Англия - чтобы не допустить русских на подступы к Индии.

Кстати, в 1869 г. в Петербург прибыл представитель англо-индийской администрации Дуглас Форсайт, которому было поручено добиться согласия России на создание "нейтральной зоны" между российскими и британскими владениями. Проект не удался из-за того, что Россия предлагала включить в нейтральную зону только Афганистан (что остановило бы англичан на рубежах Индии), тогда как Британия - еще и земли туркмен и часть Бухарского эмирата⁴¹ (что отдавало бы России часть территорий к югу от ее естественных евразийских границ - о последних подробнее см. ниже). В результате провала данного проекта сложилась противоестественная ситуация: две великие державы, боясь друг друга, занимались ненужной им экспансией - и это в условиях уже начавшегося усиления общего врага, Германии. Г-н Дугин называет англо-русское противостояние "многовековой дуэлью",⁴² хотя на самом деле оно продолжалось с 1815 по 1907 гг.

В первой половине ХХ в. Мир Ислама начал возрождаться как самостоятельная геополитическая реальность. В это время Советская Россия активно сотрудничала с враждебной Западу кемалистской Турцией; в угоду последней Нагорный Карабах был отдан Азербайджанской ССР, а две трети исторической Армении вообще переданы Турции по договорам 1920-1921 гг. Поддерживалась и борьба других мусульманских народов против "западного империализма" (Иран, Афганистан, Египет). Тогда же целый ряд исконно русских казачьих районов отдали Чечне, а в Крыму сделали татарскую автономию. И вообще, в годы повального атеизма ислам в СССР не подвергался таким преследованиям, как православие и особенно западные отрасли христианства.

Что же получилось в итоге? "Благодарная" Турция в 1941-1942 гг. сотрудничала с Гитлером, и только Сталинградская победа предотвратила ее нападение на СССР. Выступление на стороне Гитлера Ирана предотвратила только советско-британская оккупация страны в августе-сентябре 1941 г. Египет тоже удержало от этого шага только британское военное присутствие (а Насер так и прямо помогал войскам Роммеля). Крымские татары тоже сотрудничали с Гитлером. О Чечне и говорить нечего - до сих пор расхлебать не можем.

Что же касается послевоенного времени, то членство Турции в НАТО хотя бы отчасти сдерживает ее пантюркистскую агрессивность, которой г-н Дугин резонно опасается.⁴³ Если к власти придет какой-нибудь Эрбакан, Турция станет гораздо опаснее: исламский фундаментализм в политике и пантюркизм и пантуранизм в геополитике - это страшная гремучая смесь. Одним словом, Исламский Восток стал для России гораздо более беспокойным соседом после того, как "атлантисты" оттуда ушли и геополитический вакуум стал заполняться самими же мусульманами.

В 1960-1980-х гг. СССР всемерно поощрял создание "прогрессивных" исламских режимов, а захват американских заложников в 1979 г. в Тегеране во многом остался безнаказанным благодаря позиции СССР. Советская экспансия в Афганистане (тоже с целью поддержки "прогрессивного" режима) вызвала к жизни исламский фундаментализм и в этой стране, угрожающий теперь нашим южным рубежам. Кстати, уже в августе 1998 г. вся Россия, начиная с президента, осудила бомбардировку американцами Афганистана в ответ на взрывы исламскими террористами Торгового центра в Нью-Йорке и американских посольств в Кении и Танзании, а г-н Дугин фактически оправдал "планетарный терроризм" как "стихийное противостояние стратегической глобализации под контролем США, опирающееся на террористические методы".⁴⁴ Прошло чуть больше года - и те же самые террористы начали взрывать жилые дома в российских городах.

Но это, боюсь, еще только цветочки. Почти не вызывает сомнений, что в начале XXI в. основным носителем потрясений, главной угрозой миру и международной стабильности будет усиливающийся сейчас исламский экстремизм. То, что происходит сейчас в Иране, Афганистане, Алжире, Чечне, Южной Киргизии, Южном Узбекистане, не оставляет сомнений в том, что это сейчас - самая реакционная сила на Земле.

Поэтому в наши дни заигрывание с исламом неизмеримо опаснее для России, чем в первой половине и даже в 60-80-х гг. ХХ в. Помимо всего прочего, сейчас в Мире Ислама начали расти интеграционные тенденции, направленные на преодоление разобщенности, что само по себе опасно. Между тем, г-н Дугин ничтоже сумняшеся одобряет возможную ориентацию среднеазиатских государств и Азербайджана на Иран (а не на Турцию), поскольку в этом случае вместо пантюркизма под эгидой "атлантистской" Турции была бы создана проиранская коалиция - аналог подконтрольной Германии Средней Европы.⁴⁵ О подконтрольной немцам-антиатлантистам Средней Европе мы уже говорили; если же Иран - тем более при исламско-фундаменталистском режиме - поставит под контроль Среднюю Азию, то из естественного союзника России он превратится в опаснейшего врага хуже Турции: последнюю хоть американцы сдерживают от прямой агрессии против России, а кто удержит Иран, когда он - с ликвидацией среднеазиатского барьера - превратится из "черезсоседа" в соседа России-Евразии?

Тогда пантуранизм-пантюркизм неминуемо превратится в пантуранизм-паниранизм: вспомнят, например, что на территории Казахстана и Киргизии раньше жили иранцы-саки, казахам и киргизам станут усиленно "напоминать", чьи они потомки (кстати, и сейчас киргизское племя саяк, например, считает себя ведущим происхождение от саков). Да и самоназвание якутов - "саха" - тоже при желании можно обыграть в этом же ключе. Было бы желание - обосновать можно что угодно.

А ведь сейчас ислам резко активизировался в отношении ряда евразийских народов (казахи, киргизы, башкиры). Пока ислам среди этих народов весьма слаб, однако нынешняя ситуация создает предпосылки для его грядущего резкого усиления. Очень велика опасность того, что казахи и киргизы станут по-настоящему мусульманами, что создаст угрозу необратимого разрушения Евразийской общности, которое отбросит Россию, при самом худшем сценарии развития событий, к ситуации до взятия русскими Казани (т.е. к середине XVI в.).⁴⁶ Сам же г-н Дугин, который полагает, что у России либо евразийское будущее, либо никакого,⁴⁷ озабочен таким сценарием.⁴⁸ Однако, приглашая ислам в союзники для борьбы с ненавистным им Западом, наши "патриоты" - антиатлантисты, хотят они того или не хотят, способствуют именно такому варианту развития событий.

Ни в коем случае не допустить этого - национальная сверхзадача России на ближайшие 20-25 лет. Сейчас ситуация в евразийских Казахстане и Киргизии такова, что имеют место самые противоположные тенденции, и отнюдь не предрешено заранее, какая из них возьмет верх.

Сверхзадача же России по г-ну Дугину - возглавить борьбу как против "атлантизма", так и против либерализма в мировом масштабе.⁴⁹ Не выполняя эту задачу, Россия якобы просто перестанет существовать.⁵⁰ Этой задачей определяется и геополитическое будущее собственно России, для которой г-н Дугин видит только две альтернативы - "государство-нация" в границах нынешней РФ,⁵¹ которое, по его мнению, невозможно в России⁵² и Россия - Евразийская Империя, включающая в себя, помимо бывшего СССР, Финляндию, часть Румынии, Северный Афганистан, Синьцзян, Монголию и Маньчжурию.⁵³ Финляндия, по Дугину, неустойчивое и далекое от автаркии образование, которое естественным и историческим образом входит в геополитическое пространство России.⁵⁴ Жаль только, что глупые финны этого не понимают и упорно считают себя частью Западной Европы; когда же товарищ Сталин хотел их облагодетельствовать в 1939 г. и присоединить к России, они почему-то встретили советские войска не цветами, а пулями, снарядами и "линией Маннергейма". Не проявляли особой радости и румыны год спустя, когда Сталин оторвал от Румынии Бессарабию и нацелил свои танки на Плоешти и Бухарест; это не мешает г-ну Дугину призывать сегодня к интеграции Молдавии и Румынии в Россию-Евразию.⁵⁵

Что касается стран Балтийского региона, то им на полном серьезе предлагается создать демилитаризованную Балтийскую конфедерацию из стран Балтии, Скандинавии, Финляндии-Карелии, Польши, Германии и, "возможно", Голландии (при обязательном условии выхода из НАТО тех, кто в ней состоит). Непонятно только, чем будут эти нейтральные и демилитаризованные страны гарантированы от посягательств России, которую г-н Дугин видит мощной, имперской, идеократической и т.д. С такой же милой наивностью в свое время Сталин предложил Финляндии отдать страшному соседу "линию Маннергейма", которую она возводила для защиты от этого самого соседа 20 лет, в обмен на карельские болота. Впрочем, г-н Дугин и не скрывает, что в перспективе стратегический контроль переходит к Москве ("и к ВС "нейтральной" Европы", - добавляет он для благозвучия).⁵⁶

Итак, стратегические интересы русского народа, по Дугину, должны быть ориентированы антизападно, поскольку "фундамент русской цивилизации радикально отличается от Запада во всех основных моментах". Но это еще полбеды: г-н Дугин полагает, что даже всей Евразией как материком нельзя ограничить интересы русского народа, поскольку русский народ якобы "богоносен" и идея, которую ему предстоит осуществить, представляет собой последнее слово в земной истории. Перспектива русского народа имеет в пределе общепланетарное значение как утверждение особого русского типа мировоззрения по всему миру. Отказ от имперостроительной функции означает конец русского народа как исторической реальности, национальное самоубийство.⁵⁷

Ошибка СССР, по Дугину, в том, что он допустил попадание в сферу влияния "атлантистов" промежуточного пространства - "Римленда" вместо того, чтобы стремительно продвинуться к Атлантике на западе и к Индийскому океану на юге,⁵⁸ так как именно эти территории являются подлинными границами имперской (а не региональной) России.⁵⁹ Думаю, что французам, немцам, испанцам, итальянцам, туркам, иранцам и т. д. интересно будет узнать, что их страны - не государства (часть из которых признана великими державами), а всего лишь "границы имперской России". А мы все Владимира Вольфовича ругаем за его "последние броски на юг". Да по сравнению с г-ном Дугиным он просто пацифист!

Вообще, по Дугину, "на каждом новом этапе истории Национальная Идея русского народа становится все более универсальной, всеобъемлющей, масштабной, восходя от племенного уровня к осознанию своей планетарной миссии": от раздробленных племен - к Киевской Руси, потом к Московскому царству, потом к гораздо более обширной Российской Империи и, наконец, к советскому государству, при котором в сферу русского влияния была включена треть человечества.⁶⁰ Логически рассуждая, можно заключить, что впереди новый этап расширения сферы русского влияния.

В другом месте сказано еще яснее: битва за мировое господство русских не закончилась,⁶¹ поскольку русские и впредь "готовы идти на немыслимые жертвы и лишения, лишь бы реализовывалась и развивалась национальная идея, великая русская мечта".⁶²

Начнем с того, что идея, предлагаемая г-ном Дугиным - какая угодно, только не национальная, а скорее всего (опять и опять!) мессианская, очередная глобальная утопия, ради которой от народа снова требуется жертвовать всем. Он так и пишет: в основе русской национальной идеи лежит поиск "Вселенской правды", а не выгоды, эффективного развития, и открыть миру эту Правду ("русский тип мировоззрения"?) призван русский народ своим предназначением.⁶³ Это чистое мессианство, национальной идеей тут и не пахнет.

Предлагаю Дугину провести опрос населения по самой что ни на есть репрезентативной выборке с предельно конкретно поставленным вопросом: "Согласны ли лично Вы пожертвовать своим благосостоянием, а то и жизнью (не чьими-то, а именно своими) за то, чтобы "русский тип мировоззрения" утвердился в Новой Зеландии или Уругвае?"

А если серьезно, то национальным самоубийством является не отказ от стремления к мировому господству, а как раз отсутствие воли к такому отказу, пока не поздно. Это относится как к евразийским народам, так и к другим, начиная с древних ассирийцев. Что же касается дугинской концепции "все более универсальной идеи русского народа на разных этапах истории", то все империи без исключения до определенного момента становились "все более масштабными и всеобъемлющими". А потом почему-то разваливались. Советской евразийской империи геополитически предшествовали не менее великие евразийские державы - Гуннская (от Рейна до Монголии) и Татаро-Монгольская (от Новгорода и низовьев Дуная до Кореи и Китая). Сам же Дугин признает, что русские переняли от татар централистскую административную модель, агрессивную территориальную интеграционистскую динамику, геополитическую миссию объединения земель Евразии.⁶⁴ Однако конечная судьба как этих империй, так и создавших их народов была весьма печальна: гунны в V в. исчезли с лица земли, татаро-монголы в XV в. впали в ничтожество. Не хотелось бы, чтобы русский народ постигла та же участь.

Кстати, об империи. В классическом евразийстве имеется рациональное зерно в виде представления о России как об добровольно-договорном объединении трех восточнославянских и нескольких степных народов. Это - нынешняя Российская Федерация без некоторых частей Северного Кавказа, Украина без тяготеющей к Польше Галичины, Белоруссия, Казахстан без тяготеющей к Узбекистану долины Сырдарьи и Северная Киргизия. Так вот, до конца XVIII в. Россия империей в собственном смысле этого слова не была. После того, как столетний (1380-1480 гг.) спор между Москвой и Сараем о преобладании на Евразийском геополитическом пространстве завершился в пользу Москвы, русские цари в основном занимались собиранием евразийских земель. Иван Грозный присоединил к России земли бывшей Золотой Орды, первые Романовы - Центральную и Восточную Сибирь, Петр I посвятил жизнь завоеванию выхода к морю, Анна и Елизавета занимались присоединением Казахстана, Екатерина II - собиранием украинских и белорусских земель...

Единственной не евразийской территорией, присоединенной в это время к России, была Прибалтика. К концу XVIII в. Россия достигла своих естественных границ на всех направлениях, кроме среднеазиатского, где это произошло в 1855-1863 гг., после присоединения Северной Киргизии. Практически все народы, населявшие указанные территории, кроме казанских и части сибирских татар, вошли в состав России добровольно.

Однако вариант будущего России в виде не имперского евразийского государства (демократической федерации евразийских народов), способствующий как устойчивости Российско-Евразийского государства, так и предотвращению разрушения Евразийской геополитической целостности, а также интеграции России-Евразии в Европу,⁶⁵ не рассматривается г-ном Дугиным вообще. У него есть только два варианта - либо "государство-нация" в ублюдочных границах нынешней РФ (во втором издании "Основ геополитики" рассматривается и такой экзотический вариант, как "Республика Русь"), либо Империя.

После же известных событий 1789-1815 гг. в Европе Россия действительно превратилась в империю с глобальными претензиями, причем основной жертвой Российской внешнеполитической экспансии и в самом деле стал Запад. И именно политику, проводившуюся Россией-СССР в 1815-1990 гг., г-н Дугин, похоже, и именует "подлинно евразийской". Почему такая политика имела место, мы уже говорили. Чем это кончилось и чем еще может кончиться, если россияне не возьмутся за ум - тоже. Но вернемся к российской геополитике "по Дугину".

Пугая своих читателей глобальным торжеством либерализма, мондиализма, свободного рынка, демократии и другими понятными и не очень понятными широкому читателю терминами, означающими в его устах нечто очень скверное, г-н Дугин зато в упор не видит вполне реальной исламской угрозы, а китайскую видит только потому, что считает Китай (как гоминьдановский, так и послемаоцзэдуновский) "континентальным анклавом атлантистов".⁶⁶ Если для гоминьдановского Китая такое определение и было во многом правильно, то Китай современный г-н Дугин квалифицирует аналогичным образом фактически только за то, что тот избрал в качестве экономической системы "проатлантистскую либеральную экономическую модель" (хотя это утверждение по меньшей мере спорно); с самым серьезным видом он объявляет демократическую многопартийную Японию менее либеральным государством, чем до сих пор оставшийся коммунистическим Китай.⁶⁷

Впрочем, не очень веря в возможность альянса Москва-Пекин, г-н Дугин все же призывает к борьбе за его создание.⁶⁸ Ну что же, напомним, что советская политика 1949-1961 гг. в духе "русский с китайцем - братья навек" тоже была актом континенталистской, антиатлантической внешней политики СССР. Это подтверждает и сам Дугин, говоря о правильности сталинского союза с Китаем как средства для коренного изменения планетарной расстановки сил в пользу "континенталистов" и конечной победы над "атлантистами".⁶⁹

На самом деле, однако, если бы Сталин действительно думал о национальных интересах России, а не о "мировом коммунизме", то он должен был прежде всего не допустить объединения Китая - неважно, гоминьдановцами или коммунистами. Например, дать понять Мао Цзэ-Дуну, что он не станет поддерживать китайских коммунистов, если они перейдут р.Хуай (река в 300-400 км севернее Янцзы - условная граница между Северным и Южным Китаем), а Трумэну - что не станет возражать, если американцы высадят войска в Китае и прогонят коммунистов за эту реку (но чтобы не переходили ее и не шли на север!). Тогда было бы два Китая - Северный коммунистический и Южный гоминьдановский, взаимно уравновешивавшие друг друга. Но, как известно, этого сделано не было, и весь Китай был объединен коммунистами. Результат этой политики - страшная угроза нашим сибирским и дальневосточным территориям, и еще неизвестно, чем все это кончится.

Упорное нежелание г-на Дугина признавать геополитическую самостоятельность Китая объясняется тем, что тогда бы пришлось отказаться от образа "атлантизма" как извечного врага России. В самом деле, если Китай - не "филиал атлантизма", а стремительно набирающая силу новая сверхдержава, то Запад, следуя своей традиционной политике равновесия сил и поддержки в любом территориальном споре более слабого, должен стремиться (если не сейчас, когда еще действуют стереотипы "холодной войны", то в перспективе) не к растаскиванию Российско-Евразийского пространства между проамериканской Европой и якобы проатлантическим Китаем,⁷⁰ а к превращению России-Евразии в демократическое, стабильное, относительно сильное (хотя, конечно, далеко не сверхдержавное) и дружественное Западу государство. (Написано до известных событий весны 2001 г., открыто поставивших США и КНР на грань конфронтации - примечание осени 2002 г.).

Что же тогда останется от "образа врага" в лице атлантистов? Кстати, сам же г-н Дугин упоминает С.Хантингтона, который видит угрозу Западу вовсе не в России, а в Китае и Мире Ислама.⁷¹ Впрочем, еще в 1915 г. некоторые американские геополитики из трех континентальных держав, уже контролирующих или способных контролировать Хартленд (Россия, Германия, Китай) считали наиболее опасным именно последний.⁷²

Г-н Дугин, однако, полагает, что только Россия в силу ее контроля над Хартлендом может претендовать на роль центра Евразийского континента (и соответственно на роль лидера глобальной борьбы с атлантизмом-либерализмом),⁷³ поскольку "для создания нерусской Евразии", т.е. для установления контроля какой-либо другой силы над Хартлендом, необходимо полностью уничтожить русский народ, что "фактически невозможно, как показывает история".⁷⁴

Когда читаешь эти строки, вспоминается пословица (не помню точно, чья - то ли французская, то ли испанская): "Разбогатевший бедняк еще тридцать лет ощущает себя бедняком, а разорившийся богач еще тридцать лет ощущает себя богачом". Россию действительно практически невозможно было уничтожить в эпоху "европоцентризма" (XVI - последняя четверть ХХ вв.) и неразвитых коммуникаций на азиатских пространствах; сегодня, когда Китай и Мир Ислама превращаются из колониальной периферии Большой Европы (включая сюда Россию и США) в громадные самостоятельные мировые силы, а Россия открыта для вторжения не только с запада, но и с востока, для этих восточных сил уничтожить русский народ не только возможно, но и не так уж трудно.

Собственно, можно и не уничтожать - численное соотношение таково, что за 2-3 поколения при тесных контактах русские просто ассимилируются китайцами или мусульманами, особенно если последние объединятся в одно государство, что, как мы видели, г-н Дугин приветствует. Если в эпоху европоцентризма России хватало людских и прочих ресурсов, чтобы, несмотря на антинациональную континенталистскую политику, все же избегать серьезных поражений и сохранять независимость (просто потому, что у европейцев-континенталистов от поляков Смутного времени до Гитлера физически не хватало сил для полного разгрома и уничтожения России), то теперь, похоже, сил России на исправление очередной континенталистской глупости может и не хватить. С концом эпохи европоцентризма Россия оказалась в том же положении, что и Франция во времена Видаля де ля Блаша, о котором пишет г-н Дугин.⁷⁵ Как последняя вынуждена была держаться за союз с атлантистами, чтобы не быть поглощенной Германией, так и нам сейчас необходимо держаться за этот союз, чтобы не превратиться в провинцию Китая и/или грядущей Исламской Империи. Объективные обстоятельства толкают к этому союзу также и Индию и Японию, хотя последняя в случае широкомасштабного китайско-мусульманского конфликта вполне может поддержать мусульман из страха перед Китаем.

Военная концепция г-на Дугина также построена на глобальности задач российской армии. Он полагает, что ни одна армия не способна эффективно проводить свое строительство сразу в двух направлениях - стратегическом и региональном. Поэтому переориентация армии России на решение региональных задач неминуемо будет означать неспособность к стратегической защите от "единственного и естественного врага - США и НАТО".⁷⁶ В то же время региональные задачи - борьбу с врагами вблизи границ - по мнению Дугина, очевидно, решать не надо, поскольку на самом деле все пограничные народы - потенциальные союзники в борьбе с "естественным и единственным врагом".

Поэтому сухопутные войска должны играть подчиненную роль.⁷⁷ (Интересно, что в другой работе г-н Дугин объявляет Хрущева "агентом атлантистов" именно за то, что он создавал мощные стратегические ядерные силы в ущерб сухопутным войскам, а также выполнял вышеприведенные предписания г-на Дугина об экспансии в Южную Америку для дестабилизации обстановки в американском геополитическом тылу.⁷⁸ Очевидно, по отношению к Хрущеву, посмевшему сказать частичку правды о злодеяниях Сталина, действовал подход, выраженный пословицей: "что нелюбимая сноха ни сделает - все плохо"). Более того, армия "регионального типа" имеет установку на постоянное ожидание конфликта с соседями и относит всех соседей к потенциальным противникам, чем провоцирует потенциально братские народы на такое же отношение к России.⁷⁹

Судя по тому, что книга "Основы геополитики" сдана в набор 16 марта 1996 г., писалась она еще до позорного поражения от чеченцев в августе 1996 г. и уж тем более до вторжения в Россию-Евразию три года спустя "братских народов" (чеченских, афганских и других "ваххабитов") сразу по двум направлениям - через Дагестан и через Южную Киргизию. Слава Богу, у наших военных все же хватило ума после позора 1996 г. ориентировать армию в первую очередь на решение региональных задач. Послушались бы г-на Дугина - не исключено, что Басаев или Хаттаб (или какой-нибудь еще лидер какого-нибудь "братского народа") со своей ордой уже сидел бы в Кремле. По крайней мере, в "Нашем пути", сданном в набор 2 мая 1999 г., г-н Дугин это уже повторить не решается.

Со своей стороны, исламисты во главе с небезызвестным бен Ладеном также планируют сокрушение "атлантизма" во главе с "порождением сатаны" США в глобальном масштабе и создание "Соединенных Штатов Ислама".⁸⁰ В отличие от России, в Мире Ислама большинство все еще составляет традиционалистское сельское население, поэтому там еще возможны традиционалистские контрреволюции без поддержки извне. Нашим же традиционалистам такая поддержка понадобится, и мусульмане вполне могут ее оказать. Вот только русским и вообще россиянам в этой Всемирной Исламской империи будет уготована роль отнюдь не гордых лидеров континенталистов в борьбе с атлантистами, а в лучшем случае этаких бенладеновских полицаев над какой-нибудь "Балтийской конфедерацией",⁸¹ помогающих исламистам порабощать и уничтожать народы, до которых у них самих руки не дотянутся. Государство же Российское в лучшем случае окажется примерно таким же придатком при Исламской державе, как фашистская Италия при нацистской Германии в годы Второй Мировой войны; да и этого Россия сможет добиться ценой своей собственной исламизации и последующей неизбежной ассимиляции (учитывая демографическое соотношение между примерно 250 млн. россиян-евразийцев и примерно 1,5 млрд. мусульман при гораздо более высокой рождаемости у последних, не говоря уже о том, что в этом случае усилится тенденция к настоящей исламизации части из этих евразийцев - казахов и киргизов).

Кстати, г-н Дугин пишет о том, что необходимо осваивать Арктический Север в силу кратчайшего расстояния оттуда до США⁸² - очень хорошо вписывается в концепцию использования мусульманами России и россиян там, куда сами не достанут (к арктическим холодам дети Аллаха явно непривычны). Зато, ассимилировав и вытеснив русских и вообще россиян из их исторических областей в умеренном поясе, бенладеновцы вполне могут загнать нас в Арктику как привычный к холодам передовой отряд против Америки.

Г-н Дугин намекает на возможность российско-мусульманского альянса не только против Запада, но и против Китая.⁸³ И действительно, здесь частичную правоту г-на Дугина признать можно. Для Запада и Индии из двух великих восточных сил - Китая и Мира Ислама - неизмеримо более опасен второй, что и толкает их к созданию антиисламской коалиции Запад - Индия - Китай (возможно, и Черная Африка - по тому же принципу "через соседа"). Скорее всего, несмотря на все противоречия с США и Китаем, к альянсу примкнет и Япония. Что же касается России, то ей надо еще посмотреть, кто опаснее - китайцы или мусульмане. Возможно, тактический союз с Миром Ислама был бы уместен.

В этом случае, скорее всего, при возникновении военного конфликта российско-мусульманские силы на какое-то время оттеснят китайцев из прилегающих к России территорий (Монголия и Синьцзян), т.е. из дугинского пояса безопасности.⁸⁴ Однако в дальнейшем победа западно-китайско-индийского альянса, судя по всему, неизбежна - слишком велико его превосходство над мусульманами не только в экономических, финансовых, технологических, но даже и в людских ресурсах.

(О людских ресурсах следует сказать отдельно. Население КНР, по официальным данным, насчитывает уже 1,25 млрд. чел.; по неофициальным же, тщательно скрываемым данным, китайцев уже не то 4, не то 6 млрд. чел. Во всяком случае, известно, что еще в 1978 г. в КНР был издан цитатник Мао Цзэ-Дуна тиражом в 2 млрд. экз. Спрашивается, зачем такой тираж, особенно если учесть, что в Китае далеко не все население умеет читать? Известно и то, что в 1973 г. КНР в порядке экспериментальной мобилизации сумела поставить под ружье 300 млн. чел. Правда, выяснилось, что с тогдашней подорванной "большими скачками" и "культурными революциями" экономикой КНР может кормить это войско только три дня, но ведь с тех пор она превратилась в экономического гиганта).

Одним словом, хороший резон для России не заходить в антикитайском альянсе с мусульманами слишком далеко (не говоря уже о том, что долгосрочный союз с мусульманами грозит России, как уже говорилось, необратимым разрушением Евразийского пространства, а то и полной ассимиляцией самих русских) и тем более не вступать при этом в открыто враждебные отношения ни с Западом, ни с традиционно дружественной Индией, ни с Японией, а как только обозначится поражение Исламской Державы в конфликте - как можно быстрее выходить из войны.

Итак, подведем итоги геополитических штудий г-на Дугина.

1. Враг N 1 - атлантизм с его торжеством "торгашества", "талассократии" и т.д. - читай: рынка, либеральной демократии, гражданского общества, либерализма и прочих общечеловеческих ценностей.

2. Задача N 1 - сокрушение атлантизма, торжество "теллурократии", "традиции", "сакрального общества" и т. д., т. е., если отказаться от эвфемизмов - глобальная традиционалистская контрреволюция, которая в ХХ, а тем более в XXI веке не может не стать тоталитарной.

3. Союзники в реализации задачи - немцы и мусульмане, чем бы ни грозил России такой союз (точнее, о том, чем конкретно такой союз может грозить России, просто умалчивается).

4. От самой России требуется снова жертвовать собой ради реализации очередной глобальной утопии.

5. Само собой разумеется, во внутренней политике предполагается тоталитаризм, хотя это слово и не произносится, заменяясь эвфемизмами "традиционализм", "идеократия", "сакральная власть" и т.д.

Напрашивается вывод, что г-ну Дугину важна не Россия, а искоренение "зловредного либерализма", пусть даже ценой опасного для самой России усиления "соседей" и вывода их из-под контроля "атлантистов" (под каковым контролем, как уже говорилось, многие из геополитических соседей нашей страны только и смогли стать неагрессивными и неопасными). Похоже, что ради сокрушения ненавистного "атлантического" либерализма он готов пожертвовать и самой Россией, если встанет выбор - сохранение России или искоренение "атлантизма". Сам г-н Дугин, впрочем, этого почти и не скрывает: для него не враждебная "атлантистам" и не имперская Россия - уже и не Россия, а нечто "духовно оскопленное".⁸⁵

Впрочем, представители уходящих правящих классов и всегда готовы пожертвовать своей нацией, чтобы спасти свой класс. И именно этим объясняются вышеперечисленные факты двухвекового наступания России на те же антиатлантические грабли: даже вопреки национальным интересам страны правящие классы традиционного общества стремились не допустить ее капитализации.

Кстати, г-н Дугин одобряет правителей Византии, которые предпочли видеть в Константинополе "турецкую чалму, чем латинскую тиару" и отвергли союз с Западом против турок.⁸⁶ Тем самым они пожертвовали своей нацией (в несколько приемов с 1453 по 1922 гг. физически уничтоженной турками), чтобы спасти свой класс - феодалов (поскольку Запад тогда уже начинал становиться буржуазным, особенно Венеция и Генуя, которые и должны были стать важнейшими союзниками Византии в случае принятия союза с католическим миром).

Поэтому геополитика по Дугину - геополитика классовая, которой необходимо противопоставить геополитическую концепцию, отвечающую национальным интересам России как не имперского Евразийского государства, основанного на принципах либерализма в политике и экономике, а в этническом плане - на симбиозе тех народов, которые в свое время вошли в состав Российского государства добровольно.⁸⁷ Вот ее основные положения.

1. Альфа и омега всякой гео- и просто политики: нет постоянных врагов и постоянных друзей, есть только постоянные интересы.

2. Дружить надо не с соседом, а через соседа.

3. Геополитическая сверхзадача - обеспечение естественных границ России как геополитического славяно-кипчакского образования.

4. Естественные союзники в обозримом будущем - атлантисты плюс Индия (из менее крупных народов и государств - сербы, греки, армяне, курды).

5. Естественные противники в обозримом будущем - Китай, Турция с ее пантюркизмом (особенно если она вырвется из-под контроля атлантистов) и потенциально - Германия, опять же если она вырвется из-под контроля атлантистов.

6. Пока Мир Ислама не объединился, естественный союзник России - Иран.

7. В случае объединения Мир Ислама превратится в самого опасного врага.

7 а. В самого опасного врага превратится и Иран, если установит контроль над Средней Азией.

8. При этом возможен временный тактический союз с Миром Ислама на антикитайской основе.

9. Развитие дружеских отношений с Японией, насколько это будет возможно (Япония - естественный союзник в случае трений с Китаем, однако и с ней самой до сих пор не урегулирована проблема "северных территорий").

Будущее России зависит от выбора концепции развития, в том числе и геополитической. Еще одной попытки реализации "великого" континенталистско-традиционалистского проекта страна может и не пережить. Народ, который не может или не хочет вовремя отправить в историческое небытие отжившие социально-экономические силы, оказывается там вместе с ними и сам. И выбор еще не сделан.

---

Примечания:

¹ Яковенко И.Г. Российское государство: национальные интересы, границы, перспективы. Новосибирск, 1999. С.117-119.

² Там же. С.89.

³ Там же. С.81.

⁴ Дугин А.Г. Основы геополитики. М., 1996. С.220-245.

⁵ Там же. С.267.

⁶ Там же. С.248.

⁷ Там же. С.222.

⁸ Яковенко И.Г. Указ. раб. С.16-17.

⁹ Дугин А.Г. Наш путь. М., 1999. С.93.

¹⁰ Дугин А.Г. Основы геополитики. С.208.

¹¹ Цит. по: Тарле Е.В. Талейран. М., 1992. С.222.

¹² На русском языке наиболее подробно об этом см.: Дьяков Ю.Л., Бушуева Т.С. Фашистский меч ковался в СССР. М., 1992.

¹³ Дугин А.Г. Конспирология. М., 1993. С.103.

¹⁴ Дугин А.Г. Мистерии Евразии. М., 1996. С.28.

¹⁵ Дугин А.Г. Основы геополитики. С.73.

¹⁶ Там же. С.222.

¹⁷ Хаффнер С. Самоубийство Германской империи. М., 1971. С.

¹⁸ Дугин А.Г. Конспирология. С.109-110.

¹⁹ Дугин А.Г. Основы геополитики. С.220-221.

²⁰ Там же. С.212-213.

²¹ Дугин А.Г. Мистерии Евразии. С.

²² Дугин А.Г. Основы геополитики. С.257.

²³ Там же. С.121-131.

²⁴ Дугин А.Г. Мистерии Евразии. С.44.

²⁵ Дугин А.Г. Наш путь. С.86-88.

²⁶ Там же. С.49.

²⁷ Дугин А.Г. Основы геополитики. С.486-488.

²⁸ Там же. С.161.

²⁹ Дугин А.Г. Наш путь. С.24.

³⁰ Дугин А.Г. Консервативная революция. М., 1994. С.15-25.

³¹ Дугин А.Г. Основы геополитики. С.191.

³² Дугин А.Г. Наш путь. С.102-103.

³³ Там же. С.47-49.

³⁴ Там же. С.97-100.

³⁵ Дугин А.Г. Основы геополитики. С.82.

³⁶ Цит. по: Ритмы Евразии. М., 1993. С.234.

³⁷ Дугин А.Г. Основы геополитики. С.220-228, 372 и т.д.

³⁸ Гаспринский Исмаил-бей. Русско-восточное соглашение// Арабески истории. СПб., 1994. С.369-385.

³⁹ Дугин А.Г. Основы геополитики. С.239.

⁴⁰ Дугин А.Г. Наш путь. С.24.

⁴¹ Афганское разграничение. СПб., 1886. С.3-4; цит. по: История Туркменской ССР. Ашхабад, 1957. Т.1. Кн.2. С.113.

⁴² Дугин А.Г. Консервативная революция. С.204.

⁴³ Дугин А.Г. Основы геополитики. С.434-435.

⁴⁴ Дугин А.Г. Наш путь. С.81.

⁴⁵ Дугин А.Г. Основы геополитики С.433-434.

⁴⁶ Об этом подробно см.:

⁴⁷ Дугин А.Г. Наш путь. С.12.

⁴⁸ Дугин А.Г. Основы геополитики. С.331-332, 356.

⁴⁹ Там же. С.214-250, 486-490.

⁵⁰ Дугин А.Г. Наш путь. С.94.

⁵¹ Дугин А.Г. Основы геополитики. С.413.

⁵² Там же. С.193-196.

⁵³ Там же. С.415.

⁵⁴ Там же. С.316-318.

⁵⁵ Там же. С.383.

⁵⁶ Там же. С.372-373.

⁵⁷ Там же. С.190-192, 197.

⁵⁸ Там же. С.204.

⁵⁹ Там же. С.269.

⁶⁰ Дугин А.Г. Наш путь. С.16-17.

⁶¹ Дугин А.Г. Основы геополитики. С.213.

⁶² Там же. С.196.

⁶³ Дугин А.Г. Наш путь. С.16-17.

⁶⁴ Там же. С.29.

⁶⁵ Подробнее см. работы автора:

⁶⁶ Дугин А.Г. Основы геополитики. С.230-231, 359-360.

⁶⁷ Там же. С.232-233.

⁶⁸ Дугин А.Г. Наш путь. С.128-129.

⁶⁹ Там же. С.110.

⁷⁰ Там же. С.62-63.

⁷¹ Дугин А.Г. Основы геополитики. С.119-120.

⁷²

⁷³ Дугин А.Г. Основы геополитики. С.188-193, 214-249.

⁷⁴ Там же. С.172-173.

⁷⁵ Там же. С.58-60.

⁷⁶ Там же. С.267.

⁷⁷ Там же. С.269.

⁷⁸ Дугин А.Г. Конспирология. С.112.

⁷⁹ Дугин А.Г. Основы геополитики. С.271.

⁸⁰ Версия. 1999. # 36.

⁸¹ Дугин А.Г. Основы геополитики. С.371-374.

⁸² Там же. С.312.

⁸³ Там же. С.360.

⁸⁴ Там же. С.361.

⁸⁵ Там же. С.191.

⁸⁶ Там же. С.392.

⁸⁷ См. работы автора: