Выпуск от 15 марта 1999 года
- Трансмутации в высоком стакане. - Феномен, ждущий Колумба. - Комедия и трагедия. - Дам суд сицев. - Поэт и Лягушка. - Вредная наука и душеполезная медицина. - Опять перевод.
www.webtender.com Вы пили, например, "Голубой закат"? А "Багровый Поезд"? Что? "Слеза Комсомолки", говорите? Конечно, первым делом "Москва-Петушки" вспоминаются. Уж не знаю, какими жанровыми образцами Ерофеев вдохновлялся, но его поэтические описания, конечно, превосходят те, что представлены в изобилии на странице "Webtender". Сравните эти два рецепта с комментариями, например:Короче, записывайте рецепт "ханаанского бальзама". Жизнь дается человеку один раз, и прожить ее надо так, чтобы не ошибиться в рецептах:
Унции какие-то... Стакан неграненый и Севенап нерусский. Впрочем, иногда в комментариях к коктейлям мелькают лирические нотки:Денатурат - 100 г. Бархатное пиво - 200 г. Политура очищенная - 100 г.
Итак, перед вами "ханаанский бальзам" (его в просторечии называют "чернобуркой") - жидкость в самом деле черно-бурого цвета, с умеренной крепостью и стойким ароматом. Это уже даже не аромат, а гимн. Гимн демократической молодежи. Именно так, потому что в выпимшем этот коктейль вызревает вульгарность и темные силы. Я сколько раз наблюдал!.. (http://www.parkline.ru/Library/win/EROFEEW/petushki.txt) РУССКАЯ СЕМЕРКА В высокий стакан налить пол-унции водки, долить туда Севенапу и подавать со льдом и лимоном. http://www.webtender.com/db/drink/3241The Real Cuba Libre Ингредиенты:
Это уже получше, но слишком, по-моему, вычурно. При чем тут Фидель, например? А ведь мы в суровой юности коктейлей не потребляли почти, они остались позади, вместе со всем шестидесятническим набором, в виде приложения к Хемингуэю и Ремарку. Тут дело отчасти в отсутствии культуры недомашней выпивки (см. ниже). Коктейль - дело профессиональное. Любой желающий в Тарту мог заказать в любом месте отвратительную смесь из советского шампанского и душераздирающе сладкого ликера Vana Tallinn, но среди нашего поколения желающих было мало. Интересно, что о смешивании напитков в домашних условиях мы тоже как-то не думали. Разве что Н.Н. Ермоленко (не путать с моим постоянным корреспондентом!), однажды при мне смешавший водку со сливками и газированным напитком "Банановый" (в результате сливки немедленно скисли и опали отвратительными хлопьями, что не помешало Ермоленко употребить напиток внутрь). А вот простая мысль материализовать идею джин-тоника нам просто в голову не приходила, несмотря на то, что эстонская промышленность исправно производила оба ингредиента, да и с лимонами временами было неплохо... О, моя бедная юность!... Но довольно элегий. В коктейлях есть что-то алхимическое. Сочетание элементов, дающее неожиданный результат. Эффект "ерша" не равен совокупному эффекту водки и пива. Трансмутация происходит. Поэтому и описывать их, думаю, надо соответствующим образом, используя эзотерический язык, а не так прагматически, как это делается на вполне технически совершенном и во всех отношениях прекрасном Вебтендере. Желательно - в стихах. По этому поводу объявляю среди читателей Ссылки конкурс на лучшее описание любимого коктейля. Чем запутаннее, тем лучше. Техника по-прежнему барахлит. Так что пишите письма.1 кусок колотого льда,
Инструкция по приготовлению: Выйди на балкон, насыпь в стакан колотого льда, выдави туда лайм, если знаешь, что это такое, подними стакан к небу (желательно на закате дня), налей рому до уровня горизонта и немного кока-колы, чтоб покрыть часть неба (не перестарайся), покачай стакан тихонько туда-сюда и лови кайф. Максимальный эффект достигается, если за спиной бубнит реггей, а на плече лежит узкая, в серебряных кольцах ладонь мулатки, отнюдь не состоящей в партии Фиделя. http://www.webtender.com/db/drink/2202
1 лайм
800 граммов рома Havana Club
1 глоток кока-колы
Алкоголическую тему, однако, мы не бросим. 8 марта Саша Веселова прислала подписчикам нашей рассылки вот такую цитату дня:Для воссоздания Баркова в исторической перспективе вовсе не важны такие факты биографического порядка, как его склонность к водке, так как пьянство было в ту эпоху не индивидуальным, а типовым явлением.
Барков (ссылка вырезана автоцензурой), конечно, осуществлял в своей биографии бурлескную реализацию одической метафоры "священного опьянения"/"трезвого пианства", очень древнюю и находящую параллели в явлениях архаической культуры - в первую очередь, в шаманизме. Священное опьянение - средство, делающее возможной коммуникацию с высшими силами - духами или Музами. Чтобы несколько ослабить эффект стимуляции коммуникации, вино можно развести водой, как делали греки. Тогда оно будет способствовать не общению с богами, а простой дружеской беседе. Эта архаическая функция пьянства была оттеснена в винных средиземноморских культурах на второй план - итальянцы преимущественно не пьют, а едят: вокруг обряда принятия пищи строится и застольное общение, и употребление алкоголя. В нашей водочной культуре, напротив, разбавлять напиток считается занятием безнравственным, ценность водки - не во вкусовых ее качествах, а в их отсутствии (тут, впрочем, есть разные школы). У Достоевского, этого величайшего русского шамана, пьяный - человек выпавший из коммуникации. Здесь можно увидеть трансформацию все той же метафоры, прошедшей через горнило романтизма (если выражаться в вычурном стиле автора "Братьев Карамазовых"). "Проклятые поэты" - преимущественно пьяницы, романтический лишний человек не застрахован от печальной судьбы русского индивидуалиста - спиться с круга. Классическое завершение этой линии находим в бессмертной поэме уже упомянутого Венедикта Ерофеева, герой которой соединяет черты "Каина и Манфреда", Мармеладова и легко узнаваемого современника из дальней электрички. Однако нормальный модус пьянства, не романтический, а приемлемый обществом, предполагает как раз не понижение, а повышение коммуникабельности субъекта. Нередко приходилось слышать о том, что "пьяница - тот, кто пьет в одиночку". То есть подменяет цель средством. Истинная цель пьянства - разговор (ср. известный анекдот об интеллигенте, которого зазвали на троих и который не проявил понимания смысла ритуала). Степень близости общения может определяться именно таким образом: "я с ним пил". Тут, кстати, занятный поворот сюжета - где пьют русские люди? Культура кабаков и трактиров всегда была простонародной, таковой и осталась. Отсутствие демократических традиций в сочетании с известной небезопасностью разговоров в общественных местах вытеснила интеллигентское пьянство в квартиры. Формула близости может трансформироваться - "я у него пил". Пора уже и в этой сфере перейти от общих размышлений к конкретному делу и начать сбор полевых материалов по водочному дискурсу. Налицо здесь некие устойчивые темы, мифологемы пьянства, вокруг которых крутятся разговоры ("качество водки", "закуска", "похмелье/опохмелка"), а также мощный пласт меняющихся жаргонизмов. Отдельного исследования заслуживает социокультурная стратификация, и, наконец, венчаться все должно реконструкцией исконных смыслов ритуала. Меньшинства по нынешним временам тоже забывать нельзя. Феномен трезвости ждет еще своего Колумба.Т.Гриц, В. Тренин, М. Никитин. Словесность и коммерция. М., 1929.
Надо, кстати, определиться с терминами. "Словарь современного литературного русского языка" дает следующие определения:Пьяница <...> Тот, кто много пьет, пьянствует. Алкоголик <...> Больной, страдающий алкоголизмом, привычный пьяница.
Довольно бессмысленная дистинкция. Речевая дифференциация тоньше словарной. Грубо говоря, пьяница - волюнтарист, алкоголик - раб. Пьяница - тот, кто пьет, совершает некоторое сознательное действие. Алкоголик - диагноз вроде "сифилитик". Пьяницу следует журить и перевоспитывать, алкоголика - лечить и жалеть. Жанры разные, короче говоря. Пьяница - низкий травестированный (ср. женское склонение в соединении с мужским родом) персонаж комедии, алкоголик - персонаж трагедии, опасный, как всякий одержимый, таящий в себе неразрешимое противоречие. Если возвратиться к параллели "опьянение-вдохновение", то пьяница - бездарный графоман вроде графа Хвостова, а алкоголик - безумный гений.
Пусть мнение мудрого Симеона Полоцкого тут в виде компромиссного резюме повисит. А мы на время уйдем от этой темы, чтобы вернуться к ней в "Закладках".
ВИНО.
Вино хвалити или хулити - не знаю,Яко в оном и пользу и вред созерцаю.
Полезно силам плоти, но вредныя страстиВозбуждает силою свойственныя сласти.
Обаче дам суд сицев: добро мало пити,Тако бо здраво творит, а не весть вредити;
Сей Павел Тимофею здравый совет даше,Той же совет да хранит достоинство ваше.
Как я и говорил, в этом выпуске игры не будет. Я в Ригу уехал дозорцевский день рождения праздновать. Собственно, и тема первой части нынешего выпуска навеяна не столько воспоминаниями о праздновании женского праздника, сколько печальными размышлениями о предстоящих событиях.
В виде подсказки для мудрых игроков, рассудивших повременить - еще одно стихотворение автора задания предыдущего тура. Такие занятные вариации на тему народной сказки. К политически некорректным и этически неприемлемым словам главного лирического героя мы относимся, впрочем, с несомненным осуждением.Большой, угрюмый и голодный
Поэт по улицам спешит.
Он смутно слышит глас народный,
Но сам в мешок идей зашит.
Идеи разные, как тетки,
Ему покоя не сулят,
И в поисках граненой водки
Скользит по стенам нервный взгляд.
Но вдруг желание покоя
слегка затеплилось в груди,
Поэт подумал: "Что такое?" -
И оглянулся - позади
Стояла юная Светлана,
Сжирая взором его спину,
Была она слегка румяна,
Одета в тальму и косыну.
Она к нему тянула ручки
и шепелявила: "Нет сил, родное сердце,
Живу, как дура, от получки до получки,
а хочется духовной пищею наесца,
А хочется, прекрасному внимая,
Тебе слова любви всю ночь талдычить..."
Поэт сказал: "Как смеешь ты, немая,
Лягушка ловкая, такие речи тычить?!
Сиди в болоте повседневной жизни -
Средь прочих земноводных недоносков,
Не смей касаться недоступной жизни
Пупырками и скрюльками отростков.
Но, впрочем, на прощанье, жаба,
Я прочитаю тебе стих - волшебный и чудной.
Закончив, дам рукою краба
И ты уж больше не увидишься со мной."
http://delirium.org.ru
Например, если ваш вес - 52 кило, пол - мужской, и вы собираетесь в одиночку и безо всякой закуски дома напиться водкой до потери сознания, при этом известно, что по утрам вы часто чувствуете похмельное недомогание, но на работу вам завтра не надо, то авторы программки рекомендуют ровнехонько 147 грамм. Это ж кем надо быть, чтоб выпить 147 грамм? Сверхчеловеком каким-то, наверное, но разве сверхлюди напиваются белой в одиночку? Нет, конечно - сверхлюди пьют портвейн в приятной компании, закусывая его, например, печеньем "Юбилейное". И пьют не до потери образа, а для умеренного веселья и забвения ряда прискорбных жизненных обстоятельств. В таком случае для нашего худощавого героя программка выдает результат - 437,89 грамма. Особенно эти 89 сотых грамма будоражат воображение. Но и тут нелады - если, к примеру, собираются трое сверхлюдей выпить портвейну, причем один удовлетворяет описанным условиям, другой, совпадая по остальным параметрам, имеет вес не 52, а целых 70 кило, а третий, скажем - дама, то научная программка выдает следующий расклад - 437,89+622,22+355,79=1415.9 грамма. Допустим, наши герои предварительно эти вычисления проделали и на бумажке записали, запаслись измерительными емкостями и отправились в парк. Но результат у таких вычислений получается абсолютно антигуманный - поскольку при расчете по 0,7 л. выходит недостача 15,9 граммов, которых может кардинально для веселья кому-нибудь не хватить. Третья же бутылка, напротив, выявляет избыток в 684,1, что, в свою очередь, чревато и требует приглашения в гипотетическую компанию мужчины весом чуть менее 73 кило. Такой собутыльник, согласитесь, не всегда оказывается под рукой, отправившись искать такового, описанная компания почти неминуемо допьет по дороге 684,1 и, перейдя указанную наукой границу, несомненно приобретет четвертую бутылку. Тем более, что начнет смеркаться, и день все равно пройдет бессмысленно и беспощадно. Самое ужасное, что совершенно аналогичный результат дают расчеты исходя из 0,5 и 0,75 л. Правильно писал академик Углов - наука должна стоять на твердой почве нравственности и служить народу! http://www.user.cityline.ru:8080/~dmitrym/index.htm
Такой вот еще имеется клуб сетевых пьяниц. Понять, в чем тут фокус, трудно - живут люди, выпивают и закусывают, называют себя любителями белки (в честь белого напитка и белой горячки одновременно), какие-то странные тексты производят, со множеством смайликов и претензией на что-то не выразимое словами. Выкладывают почему-то в сеть "Москва-Петушки" по частям, хотя текст давно уже имеется целиком (ссылка на одно из мест - выше). Что-то за всем этим напряженное скрывается, надрывное, но что - понять невозможно, поскольку интерактивной частью любители белки не озаботились. Название зато хорошее - делириум.орг - и еще имеется занятная программка под 95 окон, позволяющая расчислить якобы дозу. С разными настройками.
Ох, не великопостная мне тема сегодня попалась совсем. И ведь так вторую неделю подряд, я только теперь сообразил. Честное слово, злого умысла в том нет. В виде компенсации - ссылка на православный медико-просветительский центр "Жизнь". Все о вреде абортов, контрацепции, эвтаназии, тоталитарных сект, поклонения Бафомету (с впечатляющей ссылкой на Стивена Кинга), наркомании, табакокурения и, наконец, винопийства.Пьянство есть привычка неумеренно пить спиртные напитки. Этот порок так отвратителен и гнусен, что он унижает человека до скотоподобия.
И на всякий случай, вот еще что:Молитва от пьянства Святого праведного Иоанна Кронштадтского Господи, призри милостивно на рабов твоих (имя) прельщенных лестию чрева и плотского веселия. Даруй им познать сладость воздержания в посте и протекающих от него плодов. Аминь.
Меж тем, разговоры о переводе пресловутого "fuck you" продолжились. Я их перевел в режим частной переписки, чтобы не надоедать читателям. Сводка же с места боев такова - корреспонденты восстают против эвфемизмов и предлагают матерные эквиваленты. Эквиваленты все хорошие, только, как правило, не очень распространенные в качестве настенной надписи. Подождем нового перевода? Конечно, М. Армалинский вступился за своего де Сада. Он пишет, например:Ощущение простонародности колорита от употребления мата в переводе имело бы основание, если бы мат был исключительной принадлежностью простонародья. В действительности же, мат ныне должен бы у Вас вызывать ощущение колорита интеллектуальной элиты.
В речи так называемой элиты, по-моему, матерная брань служит признаком великого социокультурного сдвига - отказа от парадигмы позднего XIX с ее противопоставлением "народа" и "интеллигенции". Максима Горького в начале века оскорбило, что Толстой при нем однажды охарактеризовал свое сексуальное поведение в молодости с помощью матерного слова. Горький усмотрел в этом обиду - граф переходит на язык простонародья, объясняясь с демократическим писателем (в то время как для Толстого, воспитанного вне названной парадигмы, это слово было вполне нейтральным в культурном смысле "русизмом", принадлежностью частной беседы). Я же говорил не столько о "простонародности", сколько о "народности" (в широком смысле) мата. Ну вот как водка та же.Далее, "матерные" слова связываются в русскоязычном сознании прежде всего с бранью, оскорблением. Это отражает общее отношение к сексу как грязному, греховному делу. При изменении отношения на любовно-восторженное, отношение к мату, соответственно, меняется, в особенности, когда он используется лишь для точного обозначения половых органов. Об этом я распространялся подробно в разных своих писанинах.
Тут, конечно, речь идет о Саде, а не о Сэлинджере. Холден смотрит на дело русскоязычно, безо всякой восторженности. В этом смысле перевод Райт-Ковалевой, с которого разговор начался, адекватен. Соглашусь, однако, что передергивал слегка, сравнивая матерные вкрапления "Философии в будуаре" с балалайками вместо банджо. Хотя под рукой французского оригинала нет, так что ничего определенного сказать не могу. Переводчик же утверждает:Так что призываю Вас, Роман, почитать мой перевод повнимательней и целиком, и если Вы, как и большинство, поначалу спотыкаетесь о мат и даже падаете, то не надо жаловаться и сетовать - встаньте, отряхнитесь и продолжайте следовать по пути, который вскоре перестанет Вам казаться тернистым, а даст ощущение истинного де Сада, насколько это возможно в переводе.
Да я, в общем, не очень падал. Честно прочитал. Просто, что нам ни говори Фуко или Батай, а Сад, с моей точки зрения, - скучнейший писатель для неспециалиста, вполне соответствующий пародийной рецензии Эко. И никакая лексика этой особенности моего читательского убожества не скрашивает. А ЛС вступилась за честь покойной Р.Я.Райт-Ковалевой:К слову о звездочках. Моя близкая подруга хорошо знала Райт-Ковалеву (я едва была знакома со старушкой по каким-то посиделкам, не знаю даже жива ли она - а подруга уехала). Так вот, это такая матершинница и знаток нужной лексики, что когда вы пишете "...она пошла по этому пути, с учетом цензурных сложностей" - из симпатии к ней все во мне протестует. Редактор это сделал, цензор, завлит или гравред - только не она обошлась так безвкусно с кусочком смачного для нее текста. Не могло быть здесь ее вины и ее промаха. Здесь она никогда не промахивалась.
С удовольствием признаю неточность. Вообще ведь, мы не качества перевода этого обсуждали - все знают, что он, независимо от конкретных мест, имел значение более обширное, чем обычно это бывает - создал несуществующий или не оформленный до того сленг, прямо как повести Карамзина. Ксюша, наконец, высказала предложение, которое я тоже как-то проговаривал в списке рассылки (цензура наша) -Не лучше ль вовсе не переводить fuck you? Ведь если подкрадутся и припишут, то уж всяко не "х**", не "е**ь" и даже не "хрен тебе", которое, кстати, контекстуально очень даже подходит: "Нельзя найти спокойное, тихое место... иногда подумаешь - а может, есть, но, пока ты туда доберешься, кто-нибудь прокрадется перед тобой и напишет: хрен тебе". Нет, припишут скорее всего именно fuck you. Если говорить о заборной классике, то слова эти весьма распространены на нынешних заборах во многих странах. Да и вообще для сегодняшнего читателя/хулигана (или читателя-хулигана) английское "fuck you" звучит абсолютно по-русски (-французски, -испански, за остальных не скажу), хотя и почти не ассоциируется с конкретным действием, превращаясь в некий символ ругательства, его чистую сущность. Но при этом подсознательный переводчик все-таки работает, а так как он у каждого свой (о чем свидетельствует, в частности, количество предложенных вариантов перевода), то и текст в случае такого "перевода" будет окрашен для каждого по-разному. Хотя, надо признать, это и "похабщиной" в какой-то мере достигалось, так что мы пришли к тому, с чего начали. А если "припишет к имени слово из трех букв", так это что получится - Холденх** Колфилд?
Такой занятный вариант немного в духе видеодубляжа. Отсюда два хода до идеи вообще не переводить Сэлинджера. Может, оно и правильно будет, кстати. Спасибо всем, кто поделился соображениями - не цитирую всех, чтобы не усугублять скоромности выпуска. Засим прощаюсь, обещая в дальнейшем придерживаться материй важных и благопристойных. А впрочем, поглядим.
 |
 |
 |
