8.07.98

Город Зверя

Александр Верников

С недавним новым индексированием транспортных средств в "новой" России Свердловской области и ее столице Екатеринбургу достался серийный номер 66. Кто за этим "стоял"? Или за это "сидел"? Результат лотереи или именно так было кому-то нужно? Ведь, например, номер Москвы - для сравнения - 77.

С присвоением этого серийного номера в области и особенно в Е-бурге - где концентрация транспортных средств наибольшая, - в Е-бурге, который, возвратив с возвращением несколько лет назад исконное имея, вроде бы открестился от своего почти семидесятилетнего "красного сатанизма", тем не менее чудовищно возросла вероятность появления машин с "сатанинским" числом 666. Любой е-буржанин, если будет мало-мальски внимателен, в течение одного дня заметит минимум одну - а можно без особого труда встретить и пяток-десяток подобных адских машин. Действует ли это на психику?

Еще как! О "числе Зверя" знают многие. А кроме того, человек, как известно, "слаб" и на самом бытовом уровне суеверен. Что испытает, скажем, будущий молодой отец, если заметит, что карета "скорой", увозящая его жену в роддом, помечена "клеймом" 666? Как поведет себя жена, если и ей бросится в глаза этот номер? А что должны чувствовать родственники "пострадавшего", если его собьет и отправит на тот свет машина с номером 666? Или другой - более благоприятный - вариант: задумается ли на больничной койке над своей прошлой и будущей жизнью человек, отправленный на эту самую койку транспортным средством с номером 666?

Глядя из метаисторической, что ли, перспективы, нельзя не признать: появление столь большого числа "трех шестерок" перед взорами людей именно в Е-бурге - бывшем Свердловске - более оправданно и закономерно, чем где бы то ни было в России. Здесь расстреляли царскую семью. И новый российский "царь" - демократический - тоже отсюда.

Забавной иллюстрацией - если не подтверждением - вышенаговоренному может служить реальная история, участником которой пару лет назад был я сам. Я давно имел намеренье провести полный световой, то есть "посетительский", день в одной из клеток местного зоопарка, в ряду, скажем, приматов или хищников семейства кошачьих - причем отнюдь не в вызывающем "зверском" виде а-ля Олег Кулик, а в самом что ни есть человеческом: скажем, в костюме-тройке за пишущей машинкой и перед портативным телевизором. Мне казалось, что такое зрелище производило бы на посетителей более сильное впечатление, нежели "куликовский вариант". Максимум, что я бы мог позволить себе в плане разнообразия за решеткой - это переодевания из костюма в свитер-джинсы и в спортивную майку-шорты для приема йогических поз Льва, Верблюда, Кобры, Крокодила, что было бы уместно именно в зверинце. Для осуществления такого намерения предстоял непростой разговор с директором зоопарка. Нужен был какой-то веский аргумент. Козырь (как мне показалось) выпал, когда "Литературная газета" опубликовала мой давний рассказ о том, как человек, вернувшийся из мест заключения, устраивается на работу в зоопарк, живет, естественно, в клетке, а затем организует и устраивает животным-узникам побег - сам, напротив, замуровываясь в клетке и требуя для себя пожизненного заключения именно там, где уже сидит.

Я пришел с газетой и паспортом к директору зоопарка - по виду типичному "новому русскому" с джипом "Чероки" и телохранителем какого-то животного вида - и принялся излагать ему свой проект. Он долго меня слушал, а затем сказал, что проект интересный - но для какого-нибудь фешенебельно-устоявшегося заграничного зоопарка, типа нью-йоркского, что именно сейчас, когда начались наконец перестройка и обновление подведомственного учреждения при поддержке самого мэра, столь скандальные акции им не нужны; тем более что мэр города Аркадий Чернецкий в одном из своих последних интервью заявил: "Зоопарк - это лицо города".

© Русский Журнал, 1998

russ@russ.ru