В последнее время в связи с мощным притоком шальных нефтедолларов на самом верху решили что-то сделать с системой народного образования. Подумали, видимо, что на какие-то изменения денег-таки хватит. Вот, например, во всю идет компьютеризация сельских школ. Теперь директора и завучи целыми днями в "Дум" долбиться будут. А сторожа - по ночам. Целостный же проект основополагающей реформы пока еще не сложился, однако уже сейчас рискну предположить, что будет он, как и проекты прочих наших реформ, половинчатым. Часть учебных заведений будет функционировать на коммерческой основе, а воз содержания прочих будет по-прежнему волочить государство. Иначе и не получится, поскольку при мизерных доходах подавляющего большинства населения платное образование доступно сравнительно немногим.

Что касается частных лицеев, гимназий, колледжей и университетов, то тут вопросов нет. Рынок есть рынок. Вполне вероятно, что реформа принесет ужесточение правил лицензирования негосударственных учебных заведений. Надо же и чиновникам-взяточникам дать подкормиться. Однако, как и десятилетия назад, большинство российских детей учится отнюдь не в платных заведениях, а все в тех же государственных школах. А вот с ними-то ситуация аховая.

Еще в годы триумфального загнивания торжествующего развитого социализма учитель превратился в парию советского общества. Высокий нравственный престиж самой профессии учителя сформировался под влиянием подвижнической деятельности непротивленцев и поздних народников, толпами отправлявшихся учительствовать в глубинку, в земские и толстовские школы. Большевистская кампания по ликвидации неграмотности сделала из школы действенный инструмент по промыванию мозгов в духе сталинской пропаганды. Но социальный статус учителя - носителя и проводника знаний (неважно, каких) - в полуграмотной стране был сравнительно высок. И на фоне крайней малообеспеченности всех подряд, кроме высших партийно-хозяйственных и военно-полицейских чиновников, учитель, получавший средненькое жалование, жил, в общем-то, лучше многих.

Ситуация начала резко меняться в 1970-е годы, когда дифференциация в уровне доходов в советском обществе стала быстро расти. Учительская зарплата просто не поспевала за инфляцией. В то же самое время рабочие и ИТР на процветавших в ту пору предприятиях, строители ударных строек, взяточники, шабашники, рыночные торговцы мандаринами, "выездные" и ответственные работники, военные, спекулянты (то есть частные предприниматели без образования юридического лица), таксисты, директора гастрономов получали тем или иным способом доходы, зачастую в два-три раза (а то и значительно больше) превышавшие заработок опытного и на полную катушку загруженного школьного преподавателя. Тяжелейшая и неблагодарная работа по вколачиванию утвержденной на уровне Политбюро и коллегии КГБ программы в головы оболтусов, с годами все лучше и лучше понимавших (вслед за родителями) степень циничности самих оснований функционирования советской системы, оплачивалась по сугубо остаточному принципу. И процесс пролетаризации учителя продолжал развиваться и набирать силу. Фактически, апогеем его можно считать кризис с более чем годовыми задержками в выплате учительских зарплат, разразившийся в России во второй половине - конце 90-х.

Итак, в стране постепенно образовалась значительная, а затем и просто колоссальная диспропорция между доходами разных категорий населения. И в наши дни учителя государственных школ относятся к категории низкооплачиваемых трудящихся. Эта ситуация вовсе не уникальна. Такое же положение характерно и для многих экономически развитых стран. В Соединенных Штатах, например, преподаватели муниципальных учебных заведений (читай: школ для очень бедных негров) тоже получают мало. По признанию одной американской учительницы, и она сама, и ее коллеги относятся к социальной категории "below middle", то есть до среднего класса не дотягивают.

И в таком положении вещей нет ничего удивительного. В стране, где все образование платное, даровые школы - это, по сути, благотворительность, что-то вроде бесплатных ночлежек для маргиналов. А посему и финансируются они точно так же, как у нас - по остаточному принципу. Ситуация в некоторых европейских государствах, таких, как, например, Великобритания или Германия, где система государственных школ более развита (социалисты годами были у власти, да и доходы населения ниже, чем в Америке), несколько иная, но, впрочем, вполне сравнимая с заокеанской. Конечно, уровень низкой зарплаты в Америке и в России нельзя сравнивать ни в абсолютном выражении, ни в отношении покупательной способности лица, ее получающего. Но относительно доходов других групп населения такое сравнение абсолютно правомерно.

Получается, что как на богатеньком Западе, так и в перебивающейся с хлеба на паленую водку России, учитель государственной (или муниципальной) школы - далеко не самый уважаемый и весьма скудно оплачиваемый специалист. Below middle. Соответственно, и контингент специалистов, пополняющих ряды преподавателей подобного рода учебных заведений, специфический. Как правило, это люди не очень амбициозные, неважно подготовленные, готовые много и тяжело работать за небольшие (или даже совсем маленькие) деньги. Впрочем, необходимо уточнить, что в России, при всей общности картины в целом, ситуация все-таки более отрадная, чем в Европе и Штатах. Ведь не смогшие или не захотевшие пристроиться в столицах весьма компетентные выпускники-провинциалы московских и петербургских вузов часто у себя на родине работают учителями. Просто больше негде. Есть (как, впрочем, и на Западе) в школе истинные энтузиасты своего дела, являющиеся при этом вполне квалифицированными специалистами.

Но, в общем и целом, учительский корпус российских государственных (бесплатных) школ представляет собой довольно плачевную картину. Среднестатистический российский учитель - это женщина бальзаковского (а также пред- и постбальзаковского) возраста. Это человек, сформировавшийся еще в социалистическую эпоху и часто очень тоскующий по ней. Ведь там, в коммунистическом прошлом остались и молодость, и относительная социальная стабильность. Кроме того, учитель этот в течение десятилетий был активным проводником генеральной линии партии. Он, образно говоря, стоял на первой линии пропагандистской борьбы, охмуряя детей на потребу правящей клике. Будучи сам охмуренным в детстве и юности (в школе и институте), он часто делал это вполне искренне. В советские времена учитель чувствовал себя не только проводником знаний, но и идеологом, партийным агитатором. Поэтому неслучайно среди рядовых членов и активных сторонников КПРФ много бывших и не бывших школьных преподавателей. Поднаторевшие в россказнях о классовой борьбе, они, почувствовав, что их интересы ущемлены, примкнули к тем, кто путем этой самой борьбы обещал восстановить социальную справедливость.

И эти люди продолжают учить наших детей. И еще долго будут учить, потому что больше просто некому.

Известно, что современные школьные программы имеют рекомендательный характер. Таким образом, учителю предоставляется известная свобода в выборе и характере освещения тем, особенно в области гуманитарных дисциплин. Лет восемь-девять назад в школьном преподавании литературы сложилась сложнейшая ситуация. Оказалось, что Пастернак, например, теперь не враг народа, а законный "член" школьной программы, и его надо проходить наряду с Шолоховым и Фадеевым. А его и в институте-то не проходили, и методичек нет, а самостоятельно разобраться квалификация не позволяет. Да что там Пастернак! С Пушкиным, Лермонтовым и Некрасовым дело обстоит не лучше. Многие, еще очень многие учителя и по сию пору втолковывают своим подопечным, что все вышеупомянутые литераторы были в душе чистой воды несгибаемыми большевиками и только и делали, что мечтали о водворении светлых идеалов социализма сталинского разлива во всемирном масштабе. Некоторые придерживаются такой тенденции, поскольку по-другому учить просто не умеют. Другие - из идеологических соображений. Молодую гвардию рабочих и крестьян подращивают.

Сказывается и нехватка учебных пособий. Учебники, которыми школа теперь не обеспечивает, не по карману многим родителям, особенно в сельской местности. И в качестве внеклассного чтения библиотекарь нет-нет, да и раздаст второклассникам книжку про "когда был Ленин маленький с огромной бородой". И это притом, что фасады многих школьных зданий по всей многострадальной Руси до сих пор украшают лепные портреты вождя мирового пролетариата, а в школьных двориках торчат его гипсовые статуи. Очень показательно выглядит недавняя питерская история с учебниками про детские годы Володи Путина. Учителям привычно и очень удобно и рассказывать о героическом детстве вождя и проявлять верноподданические чувства. Учителя оказались в своей тарелке.

Читателю, знакомому с школьным образованием лишь по московско-петербургским образцам, вышеизложенное может показаться дичью или подтасовкой. Однако на местах, в глубинке, дела обстоят именно так. И это настоящая катастрофа.

Кого они нам выучат? Людей, верящих, что жизнь должна быть устроена на основах всеобщего равенства? Или закоренелых циников, не верящих никому и ничему? И тем из учеников, кто воспринимает слова такого учителя всерьез, и тем, кто их всерьез не воспринимает, при вхождении во взрослую жизнь предстоит пережить сложнейший нравственный кризис. А жизнь, в том числе и у детей, и так непроста, и конфликтов, как внешних, так и внутренних, им с лихвой хватает. И хорошо, если молодой, незрелый ум с этими трудностями совладает. А если нет, то носителю его прямая дорога в маргиналы.

Очевидно, надо что-то менять. В общем, понятно, что, но совершенно неясно, как. Все очень запущенно. Вряд ли какие-нибудь спешно образованные курсы повышения квалификации сильно помогут пятидесятилетним теткам. А молодые, длинноногие и современно мыслящие в другие места идут работать. Сложно и изменить психологический климат в преимущественно женских коллективах, состоящих из немолодых дам, как правило, сильно недовольных судьбой и в той или иной форме выливающих свои обиды на головы подрастающему поколению. А то и срывающих злость на учениках, будучи при этом в полной уверенности - не уволят. Это только в платной школе родители обладают правом голоса. А тут директор - царь и бог.

Для того чтобы в достаточной мере сменить учительский корпус, необходимы немыслимые затраты. Нужно привлечь сносных специалистов более или менее приличной зарплатой и поддерживать на прежнем уровне доходы уволенных. Нельзя же их просто по результатам переаттестации вышвырнуть на улицу! Ясно, что таких денег у государства нет. Поэтому, как ни прискорбно, придется смириться с тем, что еще долгие годы работающие в государственной системе образования учителя-совки будут уродовать наших детей, преумножая в стране и так немалую прослойку маргиналов.