Russian Journal winkoimacdos
28.03.1998
Содержание
www.russ.ru www.russ.ru
книга на завтра архивпоискотзыв

Алексей Парщиков, Вячеслав Курицын
Переписка. Февраль 1996 - февраль 1997


М.: Ad Marginem, 1998. - 128 с.; тираж 1000 экз.; ISBN 5-88059-040-2.

Приятно заблуждаться в том, что эпоха тотального развития средств массовой коммуникации не отбила у жителей соседних судеб охоту к эпистолярному жанру.

Даже напротив - сделала это занятие экзотическим, одновременно подняв планку Стиля до уровня Моды. Все чаще, открыв журнал, мы видим перед собой переписку двух людей, публикация которой превращает их еще - не в классиков, но уже - в современников. Содержимое писем, размноженных тысячным (+ 1) тиражом, становится достоянием читающей публики, подвигая последнюю к задумчивости на предмет тоже когда-то написанных, но не изданных и даже не отправленных писем.

Письмо вообще - хорошая разминка для мозга, занятого газетной поденщиной. Способ медитации. Письмо, написанное достойному диалога персонажу будущей книги, - вдвойне гимнастика для прихотливого ума адресата, а вслед за ним - читателя. Письмо - отдых для поэта, праздник для прозаика. Случайная находка новой метафоры и ослепительных догадок.

О чем эта книжка?
О времени и о себе.

Парщиков - в Кельне. Курицын - в Москве. Два литератора с завидной регулярностью пишут друг другу письма. С не менее завидной отвечают. Но уже не друг другу.

Готический Кельн - тире - барочная Москва.
Обратно - и туда. Сюда - оттуда.

Постепенно, если верить смыслу повествования, рождается идея публикации переписки отдельной книгой. Что в скором времени и происходит, поэтому не верить смыслу смысла нет.

Наравне с набросками философских проблем в книге присутствуют анекдоты. О жизни новых русских, к примеру. Но не только. Не чураются авторы и таких зарисовок: "Жизнь в Москве, как я тебе говорил при встрече, стала жестче. Может быть, наконец-то, станут собирать налоги. Развесело-ларечная торговля поутихает. Киоски сносят, заменяют чем-то вроде маленьких магазинчиков, что, конечно, в целом приятно, но пока налицо другое - резкое снижение ассортимента. Импортных крепких напитков почти не стало (остаются только самые дорогие), отечественная водка тоже как-то попряталась по углам. Странно. Меня на днях какой-то дикий мент ткнул в бок своей палкой. Ельцин, наш президент, ни жив, ни мертв. Чубайс, бывшая лапушка и интеллигент, походит нынче на типичного нового русского с криминально-партийными ухватками. В общем, жизнь стала очевидно грубее.

С другой, как говорил Ленин, стороны, происходит много перспективных вещей..." (В. Курицын - А. Парщикову. 09.09.96.)

Или Парщиков - Курицыну (03.03.96.): "Дор. Слава, Как можно жить в стране, где все разговаривают на том языке, на котором ты иметь быть пишешь?

Итак, я прибыл в Великую Германию, полную эпического монотонного индустриализма. Одна немка предупредила меня, что, если я хочу в Германии настоять на своем, я должен применить всю свою суггестию и безоглядно скандалить. Обрадовала. Я же думаю, что русская цивилизация тогда станет на ноги, когда в языке проявятся определенный и неопределенный артикли, потому что вся беда в том, что в России мало тонкости в понимании (различении) общего и конкретного. Да, Запад располагается между неопределенным и определенным артиклями. С помощью такой псевдофилологии я оттягиваю время бури и натиска, встречу с бюрократией, листаю книгу, гляжу в герань."

Столичному жителю, из памяти которого еще не выветрились события обозначенного промежутка "февраль - февраль" в московской жизни позапрошлой давности, листать ее будет интересно вдвойне, он с радостью встретит на этих страницах знакомое имя. В контексте - свое.

Что с того, что в остальных письмах он и критик найдут рассуждения неоднозначные и спорные? Переписка - дело частное. Прижизненная публикация ее - акт беспроигрышный, как, впрочем, и посмертная. Право на ошибку нивелировано настоящим временем. Письмо вообще сродни газетной странице. Нынче - здесь, завтра - там. Вечером в куплете. Утром в туалете.

Анекдот, приписываемый Хармсу:

Однажды Пушкин стрелялся с Гоголем. Пушкин говорит:
- Стреляй первый ты.
- Как ты? Нет, я!
- Ах, я? Нет, ты!
Так и не стали стреляться.

Константин Парамонов

Полный список книжных обзоров
Книга на вчера

www.russ.ru Содержание РЖ Архив Форумы Антологии Книга на завтра Пушкин Объявления Досье
Бессрочная ссылка Новости электронных библиотек Монокль Пегас Light Русский университет
© Русский Журнал, 1998 russ@russ.ru
www.russ.ru www.russ.ru