Дон Хуан говорит со скоростью 300 слов в минуту

В конце мая - начале июня в Москве имел быть театральный фестиваль "Новая драма", о котором я собирался рассказать 10 дней назад, но снова влип в любимую дискуссию, и уж не до театра было. Рассказать, однако, следует хотя бы чего-нибудь, поскольку событие было серьезное: первый типа смотр современной драматургии и лепых ей сценических техник. О итогах и воспоследовавшей мессе читайте у Заславского, а в темпе вальса расскажу о самом странном, что довелось увидеть.

Я видел актрису орловского драмтеатра, которая играет не слишком молодую, годков сорока пяти, женщину, которая тридцать с лишним лет назад влюбилась в актера из кино. За опущенные десятилетия героиня стала богачкой, трахнула сейчас вот актера и предлагает ему пожыть с ней год за миллион долларов. Ну, это Птушкина, самый популярный драматург в России, ясно, зачем про миллион. Но речь о другом: женщина эта вот, актриса орловская, первый и последний раз в жызни на главной сцене МХАТа, в таком вот возрасте, и по роли ей очень долго приходится ходить практически голой. И такая энергия от актрисы шла, что чакры шатались.

Я видел актера Лыкова (Казанова из "Ментов") в роли дона Хуана, который сначала 10 минут просто молчал, а потом стал учить Карлоса жызни с такой скоростью, что ни слова понятно не было, но вставляло чрезвычайно.

Еще я видел, как Гришковца играют другие люди, аж шесть красноярских человек. Впечатление очень двусмысленное: актерам трудно выпутаться из интонаций Гришковца, и большую часть сил они тратят именно на это выпутывание, чтобы обнаружить потом, что заменить эту интонацию нечем. Впрочем, два зайчика (солдаты из пьесы "Зима") были прелестны.

И еще я видел "Анну Каренину-2", поставленную Владимиром Епифанцевым по пьесе Олега Шишкина в Таллине. Анна Каренина выжила, но осталась без ноги, без руки и без глаза. Полспектакля она проводит на каталке в аткоми виде, что не мешает ей попытаться снасиловать совсем уж парализованного Вронского, который после железнодорожной сцены двинул прямиком на Балканы. Потом Анне делают золотой глаз и серебряные протезы, причем последний заканчивается крюком, как у Шварценеггера, и дальше Анна (крайне похожая почему-то на певицу Н.Королеву) рассекает по сцене уже в таком замечательном виде. 29 актеров, адские декорации М.Молочникова ползают, красный дым валит - блокбастер! апокалипстер! Я восторженно говорю Шишкину: так надо персонажей сокращать, в Москве ставить вот так же и крутить как коммерческий театр, такой "Норд-Вест"... Шишкин ответил, что я идиот и что нет в Москве публики для такого театра...

А гран-при получил "Пластилин" Сигарева-Серебрянникова: и впрямь отменный продукт. Чернушная пьеса превращена прямо таки в музыку и танцы сфер.

Бьорк кого-то родит

В Музее Людвига в Кельне 6 июня открылася большая выставка Мэттью Барни The Cremaster Cycle. Ну, Барни многие представляют: кровь, розы и высокие технологии в инкрустированных рамках. Но мероприятие в Кельне полезно тем, что помимо гигантской инсталляции о том, как Барни снимает свои удивительные фильмы, в музее можно увидеть и сами фильмы: один трехчасовой, другие минут на 40-50. Я, например, их раньше не видел и был счастлив приобщиться к высокой культуре. Фильмы - сложнейшие хэппенинги, в которых задействованы специальные автомобили, дно морское, северный полюс, люди загадочной половой принадлежности, трупаки, чуть ли не специально выращенные лошади и пр. Одна из мощнейших вещей, существующих в современном искусстве. Очень рекомендую. До 1 сентября.

На открытии выставки рядом с Барни была беременная Бьорк.

Европа потеряет уже наконец свой центризм

А 8 июня в Касселе открылась "Документа", происходящая раз в 5 лет и на этом основании считающаяся главной выставкой контемпорери-арта. Главная выставка произвела на меня меньшее впечатление, чем, допустим, венецьянские биеналле, но, тем не менее, пищу уму и сердцу дала изрядную. Куратором "Документы" был нигерийский мужык тридцати пяти (как и Барни) лет. Концепция у него была такая: актуальное искусство слишком европо-америкоцентрично, потому надо на главную выставку как можно больше всякого разного из Африки, Индии и Хорватии. Там то же самое, что и в Нью-Йорике, зато специфика, новые лица + хтоники больше. Вот не так давно (ну, несколько лет) нашли в глубине Черного континента чувака, который у себя в сарае делал тотальные инсталляции из всего хлама, который скапливался в поселке, знать не зная, что подобные вещи выставляются в крупнейших музеях мира на правах искусства. Чувак в свои сараи, кажется, даже особого мистического смысла не вкладывал. То есть вкладывал, конечно, в Африке без этого никуда, но так вкладывал - без эскалации. Его одели, побрили и с тех пор возят по выставкам. В Касселе он тоже есть. Я из его инсталляции попер книжку про Йозефа Бойса на немецком языке.

Мужыка (в смысле черного куратора) местная пресса сильно ругает: дескать, ничего принципиально нового нам эти чучмеки не дали, и чего там фотки из бедного штата (есть, кстати, удивительные: как они там по Индии в поездах ездют по сто человек на вагон) - ну, фоторепортаж, как по телику, при чем тут иск-во. Еще нигерийца долбят за то, что он очень много из выделенных на "Документу" денег потратил не на саму выставку, а на предварительные теоретические панели ("платформы"), происходившие где угодно, одна аж в Лагосе. Черному кричат: чо нам твой Лагос, мы там не были, а сюда ты не то привез! Черный огрызается: вы тут в Касселе знаете слово Лагос, а в Лагосе слово Кассель ни один хрен не знает, чего же вы строите из себя центр мира...

В общем, некоторая буча. Мне же нашествие контемпорери-чучмеков скорее понравилось. Они частно бесхитростные в не самом хорошем смысле слова, впрямь сбиваются на социалку, но и это по-своему впечатляет: после зала с коллекцией движущихся шитых игрушек а ля Луизва Буржуа - незатейливая фотоинсталляция: три снимка с реального убийства где-то в пятом мире. Правильно-правильно: давайте впустим в контемпорери эти энергии. Нужны.

А слов лишних я тратить не буду

А в Вене завтра открывается выставка "Давай", о которой я писал, когда она в Берлине была. Повторяться не хочется - хочется пива. В Вене очень жарко, и в парках вальсы, все путем. Над текстами Агеева и Соколова я внутренне работаю: не подумайте, что наплевал.