От редакции: мы не располагаем материалами, подтверждающими или опровергающими мнение автора, поэтому ни в коем случае не присоединяемся к заявленной позиции. Позиция редакции состоит в том, что чеченский вопрос необходимо детально исследовать на экспертном уровне. Если кто-то из ныне здравствующих лиц, упомянутых ниже, сочтет необходимым выступить со своей версией событий, мы обязательно это выступление опубликуем.

Начало - здесь.

Дудаев и Яндарбиев разжигали антирусскую истерию, во всех СМИ твердили о неизбежности военного столкновения с Россией. "Продайте последнюю корову, машину, дом и купите оружие", - призывали они. И люди покупали оружие у их же продавцов, чтобы защититься от их же банд. Потом Дудаев организует кампанию по изъятию этого оружия. Параллельно с этим Джохар выступал в СМИ, угрожая России терактами - и давая тем самым повод для ужесточения гонений в отношении чеченцев, проживающих за пределами Чечни. Федеральный центр официально объявил Чеченской Республике экономическую и транспортную блокаду. Но от этого страдало только мирное население: Дудаев по-прежнему свободно летал в любую точку мира через территорию России, по-прежнему вывозил ворованную нефть, пользуясь российскими портами, железной дорогой и нефтепроводами. Также он занимался переправкой наркотиков и оружия. Семья Дудаева даже во время войны в Чечне часто проживала в столице России, которой генерал угрожал "великими бедствиями": семью заботливо охраняли ОМОН и ФСК. Сам Дудаев часто потчевал чеченской кухней близких лиц из окружения Ельцина.

Криминальные режимы Дудаева и Масхадова, изображая борьбу за национальную независимость, сумели создать порочный круг конфликта между федеральным центром и Чечней, что и позволяет Кремлю совместно с псевдопатриотами Чечни обеспечивать в регионе ситуацию "ни войны, ни мира". Но запущенный процесс вышел из-под контроля. Этим и объясняется шараханье Дудаева (а позже - Масхадова) под "крышу" то одной, то другой банды, как и шараханье Кремля от Басаева к Кадырову. Бутафорские политические фигуры (Хаджиев, Завгаев) использовались Кремлем, чтобы отвлечь внимание чеченцев от одиозной фигуры Дудаева, чтобы избежать свержения его режима (а свержение было вполне возможно). Конечно, мне многие возразят. Для многих имя Дудаева овеяно ореолом святости.

Когда в начале девяностых вскрылись нефтяные махинации, которые проворачивал Дудаев вместе с братьями Албаковыми, Кабинет министров Ичкерии выступил с коллективным Постановлением, требуя хоть малую толику в государственную казну из расхищаемых природных ресурсов. Дудаев 17 апреля 1992 г. на многотысячном митинге в Грозном (организованном им же самим для этого торжественного пиарного случая) объявил о своем "самоочищении от грязного окружения", выраженном в роспуске кабинета министров. Мол, эти "нечестивые" запятнали святость его персоны. Разумеется, непосредственные организаторы и исполнители расхищения национального достояния республики остались на своих должностях.

После этого возглавляемое мной движение "Гулам" выдворило из кабинетов всех членов правительства. Я со своими бойцами ворвался в кабинет Дудаева. Дудаев закрылся в комнате отдыха. Разбросав охрану, мы начали выламывать дверь, чтобы арестовать его и расстрелять как клятвоотступника. Депутаты во главе с моим другом и соратником Шепой Гадаевым уговорили меня не создавать прецедента насилия и решить вопрос политическими средствами. После этого по моему требованию была создана комиссия по расследованию фактов хищения нефти и нефтепродуктов. Комиссию по моему предложению возглавил заведующий промышленным отделом кабинета министров Генадий Санько. При загадочных (для несведущих) обстоятельствах Санько был застрелен у своего подъезда и материалы проверки исчезли. Дело в том, что комиссией были обнаружены факты крупных хищений нефти и нефтепродуктов. Санько добыл подтверждающие документы, подписанные Албаковым, Дудаевым и его администрацией, в частности Рамзаном Гантамировым - советником Дудаева. Таким образом, мотивы для устранения главного проверяющего - Санько у президента Чечни были вполне веские, тем более что такой метод устранения своих оппонентов им практиковался изначально и не раз. Но это подлое убийство ничуть не испугало нас, а наоборот, утвердило в необходимости силовых методов.

Поперек горла у населения Чечни стояли и многочисленные родственнички нового президента. О братьях Дудаева, особенно старшем, и сейчас в народе говорят, что "они не дадут курице яйцо снести, чтобы хоть перышко с нее не содрать". Другой родственник Джохара, бывший комсомольский вожак районного масштаба Салман Радуев, был назначен командиром несуществующей "президентской гвардии" и, сколотив на гасударственные средства банду, грабил поезда в Гудермесском районе. Дудаев и его окружение действовали открыто, нахраписто, не утруждая себя даже попыткой как-то завуалировать свои преступления перед народом. Потому не прошло и года после узурпации им власти, как в Чечне стал нарастать глухой ропот недовольства новой властью. В своем интервью для грозненской газеты "Голос Чечено-Ингушетии" от 12 февраля 1992 г. один из ближайших соратников Дудаева и главный (в то время) редактор правительственной газеты "Ичкерия" Муса Темишев высказался недвусмысленно:

"Имеем Президента. Есть у нас парламент. Но государства самого нет по сей день. Эти два института буквально заполонили налетевшие, как воронье, гангстеры всех мастей, они оседлали руководящие кресла в городе и республике. На глазах у всего народа идет освежевание экономики Республики... По сути произошел водораздел: с одной стороны - невооруженный нищий народ Чеченской Республики, с другой - банды".

Джохар, возведенный в сан святых своими адептами, устроил "кидняк" чеченскому народу - и это был вынужден признать один из самых ближайших его друзей и соратников. Между "дудаевцами" и остальной частью населения республики обозначился глубокий социальный водораздел. Если Дудаев и незначительная по количеству кучка его сплошь криминального окружения баснословно разбогатела, то основное население республики с узурпацией власти новым режимом обнищало вконец - и это вызывало всеобщее открытое недовольство. Люди формировали вооруженные отряды по региональному или тейповому признаку, не выполняли распоряжения и директивы властей. Были случаи, когда с оскорблениями и проклятиями изгоняли Дудаева при его визите в тот или иной район.

Тогда я со своими сторонниками из ассоциации "Гулам" обратился в Совет Старейшин с требованием рассмотреть вопрос преступной деятельности новой власти в ультимативной форме, угрожая в противном случае применением силы. В начале февраля 1992 г. после моего решительного разговора с Председателем Совета Старейшин (Мехка-кхел) Адизовым и некоторыми членами президиума было решено заслушать меня на Президиуме. В середине февраля я выступил на Президиуме Совета Старейшин, где изложил документы и факты по преступной деятельности Дудаева и его окружения. Я был всеобщим голосованием избран заместителем Председателя Совета Старейшин Чечни, и вопрос по преступной деятельности новых властей решено было вынести на съезд Совета Старейшин Чечни. В начале марта 1992 г. меня заслушали на съезде Совета Старейшин. На съезде присутствовали члены правительства во главе с первым вице-премьером Мамадаевым, руководители силовых ведомств и главари бандформирований Дудаева. Под истеричные выкрики и угрозы дудаевцев я выступал полтора часа. После своего выступления я потребовал пригласить на съезд Дудаева и его старшего брата Бекмурзу. Мне стали угрожать из зала. Я выдвинул ультиматум: в случае неявки - расстрелять Дудаева в его кабинете. Уладить конфликт явились члены парламента во главе со спикером Ахмадовым. Я обвинил продудаевский парламент в коррупции и взяточничестве и привел неопровержимые факты. Парламентарии вынуждены были удалиться восвояси. Делегация съезда вновь пошла к Дудаеву с просьбой явиться на съезд, но он вместо себя прислал Яндарбиева с 35-ю вооруженными до зубов боевиками. Яндарбиев попытался обвинить меня в связи со спецслужбой России. Спор закончился инцидентом - я нанес Яндарбиеву пару позорных оплеух, обложил матом его боевиков. Тогда старейшины удалили меня со съезда. Но после перерыва я вновь вернулся и потребовал принятия решения по импичменту Президенту и досрочному роспуску Парламента. В итоге решение было принято, и на меня возложили принятие силовых мер в отношении Дудаева в случае его отказа подчиниться этому решению. В тот же вечер я с вооруженной группой членов своего движения ворвался на собрание сторонников Дудаева и сделал заявление с требованием отставки президента и роспуска парламента до 5 апреля.

На следующий день перед кабинетом Дудаева нами был организован митинг протеста с требованием его отставки. Митинг закончился тем, что мы выдворили членов правительства и устроили очередную драку в кабинете Дудаева. Столь откровенное игнорирование нами новой власти поставило дудаевский режим перед фактом полной утери им не только доверия, но и возможности чем-либо управлять. Ситуация раскручивалась с такой быстротой, что Дудаев не успевал принять какие-либо превентивные меры и вскоре остался почти один - в обществе двух-трех подельников по тотальному грабежу Чечни. Члены движения "Гулам" захватили все склады, взяли под контроль реализацию нефтепродуктов. Наблюдая за происходящим, официальная власть на местах тоже стала отказываться подчиняться Дудаеву. Любой уволенный его указом руководитель по нашему живому примеру тут же вооружал своих близких и занимал оборону. Главы администраций районов тоже отказались подчиняться зарвавшемуся "главе" Республики. Ассоциация "Гулам" стала активно объединять вокруг себя наиболее активные антидудаевские силы. Так, против Дудаева выступили парламент, главы администраций и кабинет министров. У режима возникла очередная ситуация, когда президентское кресло под "паханом" могло удержать только чудо - и этим чудом могла быть исключительно угроза вмешательства извне.

Разрядить обстановку в качестве миротворца в Республику прилетел член парламента Иордании, известный среди чеченцев, да и в арабском мире религиозный авторитет Абдулбаки-шейх. Выслушав обе стороны, он сделал вывод: "Это спор за власть. Но какой бы ни был спор между мусульманами, решать его надо по шариату".

Мы были согласны на шариатский суд.

- Я не пойду ни на какой шариатский суд. Я - президент! - отрезал Джохар.

Но отказавшись от шариата, Джохар поспешил за помощью к своим хозяевам из Кремля. До окончания нашего ультиматума оставалась буквально неделя. В случае отказа выполнить наши требования и уйти в отставку я решил 5 апреля арестовать Дудаева и ряд лиц из его близкого окружения и, в соответствии с решением Совета Старейшин, сформировать коалиционное правительство на время переходного периода. Для этого я перевел свои вооруженные формирования под Грозный в с.Старая Сунжа на территорию бывшего лагеря. Но увы, буквально за 5 дней до окончания нашего ультиматума, как впоследствии выяснилось, по просьбе своего протеже Джохара Ельцин через своих марионеток во главе с руководителями старого госаппарата Чечни устроил инсценировку попытки свержения дудаевского режима. Под утро 31 марта 1992 г. они вывели несколько тысяч вооруженных людей на площадь, захватили радио и телевидение. Впоследствии майор ГРУ, бывший одним из активных организаторов этих событий, рассказывал мне, что ему было дано указание руководством спровоцировать ассоциацию "Гулам". В этот день пролилась кровь - дудаевцы сами открыли огонь по своим и со свойственным им коварством свалили вину на брошенных провокаторами людей, которых выдавали за членов "Гулам".

В результате рейтинг Дудаева вновь взлетел вверх. На третий день после этих событий меня обманом заманили в здание МВД и бросили в подвал. По радио, доносившемуся из коридора, я узнал, что приговорен Дудаевым к расстрелу. На третий день наиболее преданные мне командиры окружили здание МВД и под угрозой штурма освободили меня. После чего я покинул Чечню.

Окончание следует. Генерал расскажет о современной расстановке сил в Чечне.