The Truth and Hype of Hypnosis (Правда и вымыслы о гипнозе) Michael Nash (Майкл Нэш) Scientific American

За последние полвека гипнотизер плавно переместился с цирковой арены в научную лабораторию. После долгих препирательств многочисленные исследователи этой довольно экзотической практики в конце концов признали ее научным феноменом. Еще в конце 1950-х годов стэнфордские психологи Эрнст Хилгард и Андре Вайценхоффер разработали так называемую "стэнфордскую шкалу", по которой и сейчас принято определять степень подверженности индивидуума гипнотическому воздействию. Сегодня ученые, публикующие серьезные труды о гипнозе в академических журналах, пришли к согласию относительно некоторых фундаментальных принципов гипноза. Автор статьи - профессор психологии из университета Теннесси, а также главный редактор "Международного журнала по клиническому и экспериментальному гипнозу", - излагает основы научного подхода к гипнотическим практикам и рассказывает о недавно открытой механике влияния гипноза на самые разные когнитивные процессы - от восприятия боли до способности "восстанавливать" стершиеся из памяти факты.

Цитаты: "Подверженность индивидуума гипнотическому воздействию практически не зависит от личности гипнотизера: его пол, возраст и опыт почти не влияют на его гипнотические способности - все зависит от самого гипнотизируемого. Подобным же образом, успех гипноза практически не зависит от наличия у гипнотизируемого желания быть загипнотизированным (хотя негативное отношение к гипнозу все же может помешать гипнотизеру достичь желаемого эффекта)".

"Согласно данным нескольких исследований, способность подпасть под воздействие гипноза также не связана с такими личностными характеристиками гипнотизируемого, как доверчивость, истеричность, психопатология, агрессивность или социальная адаптированность".

"Принято считать, что гипноз подходит лишь для людей с развитым воображением. Однако изящный эксперимент с использованием томографии показал, что, когда человека просят представить себе некий звук и когда тому же человеку этот звук представляется в гипнотических галлюцинациях, - в этом участвуют совершенно разные отделы мозга".

Gauguin cut off Van Gogh's ear (Ухо Ван Гога отрезал Гоген) Peter Conradi (Питер Конради) The Sunday Times

Ван Гог, конечно, был не в себе. Но в ту рождественскую ночь он не собирался заниматься членовредительством. Правого уха его лишил собутыльник - Поль Гоген. Который, между прочим, был неплохим фехтовальщиком. По данным новейших изысканий, проведенных немецким искусствоведом Ритой Вильдеганс, все улики указывают на то, что злополучное ухо было отрублено Гогеном. Во-первых, о том, что произошло в ночь отрезания вангоговского уха, полиция узнала именно от Гогена: сам пострадавший не мог ничего вспомнить. А Гоген, как известно, был заправским вруном. Во-вторых, показания, данные Гогеном в полицейском участке на следующее утро, отличаются от того, что он рассказывал впоследствии. В-третьих, после инцидента Гоген немедленно уехал в Париж (он гостил у Ван Гога в Арле), не успев даже толком собрать свои вещи. В-четвертых, сохранилось письмо, где Гоген уже из Парижа просит прислать ему эти оставленные вещи. Среди них - маска и перчатки для фехтования, но не шпага. Еще бы, кто же оставляет на месте орудие преступления?

Цитата: "Хотя историков искусства давно беспокоят нестыковки в рассказах Гогена, большинство из них все же скептически относятся к гипотезе Вильдеганс. "Это возможно, но не очень вероятно, - говорит известный британский искусствовед Дэвид Суитмен, написавший биографии обоих художников. - У Гогена просто не было причин отрубать ему ухо".

Unmasking the Poor (Бедность без маски) Bob Herbert (Боб Херберт) The New York Times

Можно ли жить в Америке, зарабатывая $7 в час? Можно, но с трудом. К такому мнению независимо друг от друга пришли вашингтонский Институт экономической политики, две недели назад подготовивший отчет о положении малоимущих американцев, и журналистка Барбара Эренрайх, на протяжении двух лет честно пытавшаяся прокормиться, зарабатывая себе хлеб неквалифицированным низкооплачиваемым трудом. По данным отчета, само по себе наличие работы, вопреки расхожему мнению, еще не гарантирует жителю Соединенных Штатов достойного существования: миллионы американских граждан, официально не находящиеся за чертой бедности, в реальности едва сводят концы с концами. Печальный опыт самоотверженной журналистки, исколесившей чуть ли не всю страну, говорит, что прокормиться, получая такую мизерную зарплату, просто невозможно.

Цитаты: "Самая большая проблема - жилье. Дешевое жилье кануло в Лету вместе с черно-белыми телевизорами и бензином по 30 центов галлон. Сегодня среди малоимущих американцев эта статья расходов зачастую съедает более половины всего дохода".

"Нет никакой тайной экономики, которая бы кормила бедных, - пишет Эренрайх. - Наоборот, чем вы беднее, тем больше вам приходится тратить на жизнь. Если вы не в состоянии внести двухмесячный залог, чтобы снять отдельную квартиру, вам придется снимать комнату. А это значит, что у вас не будет своей кухни - и вы не сможете экономить, готовя еду дома".

The Case for legalisation (Дело о легализации) Editorial (редакционная статья) Economist

Наркотики пора легализовать, утверждает американская газета Economist в подборке редакционных статей. И не какую-нибудь травку, как в Амстердаме, а вообще все наркотики, включая самые тяжелые. Взвешивая "за" и "против", аналитики приходят к выводу: суровый запрет на хранение и употребление наркотических веществ, действующий в большинстве стран, усугубляет ситуацию. Именно из-за трудностей, сопряженных с нелегальным производством, транспортировкой и продажей наркотиков, цены на них достигают невообразимых цифр. В результате - непомерное обогащение наркобаронов, питающих этими деньгами коррумпированные политические институции, на которых зиждутся целые государственные режимы. Попытки борьбы с потенциально вредоносными растениями нелепы - они только отравляют землю и живущих на ней людей. А главное - рынок наркотиков не поддается регулированию именно из-за своей нелегальности: труднее отслеживать состав потребителей, ставить ограничения и делать предупреждения, которые будут услышаны (например, чтобы наркотики, подобно алкогольным напиткам, не продавали детям, или что астматикам лучше не употреблять экстази), да и - в конце концов - следить за качеством продукции, которую сегодня миллионы людей приобретают за баснословные деньги, рискуя заразиться СПИДом. Это экономическая реальность, как бы парадоксально она ни выглядела. А есть еще философские аргументы за легализацию.

Цитаты: "Джон Стюарт Милль, британский либеральный философ, настаивал, что государство не имеет права мешать индивидууму делать что-либо, что может ему повредить, если только это не вредит остальному обществу. Над собой, над своим телом и душой, каждый сам хозяин".

"В США один из четырех заключенных сидит в тюрьме за нарушение (чаще всего - несерьезное) законодательства, связанного с наркотиками".

The Profit of Reason (Пророк разума) Thomas Sutcliffe (Томас Сатклифф) Independent

Самый знаменитый на Западе атеист - это оксфордский профессор Ричард Доукинс, эволюционист и генетик. В прессе его иногда называют "роллс-ройсом антиклерикальной пропаганды", а приглашения публично выступить с разоблачением религии ученый получает чуть не каждую неделю. Однако сам Доукинс совсем не рад такой своей популярности. Потому что главной задачей своей жизни считает отнюдь не борьбу с религией, а защиту научного метода познания мира. И слепую веру в науку осуждает так же, как и слепую веру в Бога.

Цитата: "Его вера в эволюцию - как в теорию, способную объяснить устройство мира, - отнюдь не слепа: "Иногда я спрашиваю себя, а смутит ли меня, если вдруг обнаружится, что дарвинизм - это ошибка?" - и потом, после небольшой паузы: "Нет. Хотя сейчас я не могу представить себе, какой может быть эта альтернативная теория... Но если все же таковая обнаружится, я буду просто счастлив...".