Исторически земля в России не была в частной собственности, не была предметом купли-продажи. Земля принадлежала сельскому обществу (или общине), то есть была в общественной собственности. В Древней Руси сельское общество (община) называлось "вервь". Вот что, например, пишет современный исследователь Древней Руси профессор Владимир Кобрин: "Прочность общинных институтов была настолько велика, что даже повышение производительности труда и общего уровня жизни далеко не сразу привели к имущественной, а тем более социальной дифференциации внутри верви. Даже в поселении X века - городище Новотроицком - не обнаружено следов более и менее богатых хозяйств. Даже скот был видимо еще в общинном владении: дома стояли очень тесно, порой соприкасаясь крышами, и не оставалось места для индивидуальных хлевов или загонов скота". Подтверждает отсутствие частной собственности на землю и такой документ Древней Руси, как "Русская правда": в ней говорится о том, что вервь отвечает за убитого, найденного на земле общины, но совершенно ничего не говорится об ответственности того или иного крестьянина за происходящее на его земле; из этого следует, что общинная собственность на землю была повсеместной, а частная отсутствовала.

Кто-то может отметить: но ведь это было в период дофеодальный или раннефеодальный. Проследим историю земельной собственности в России дальше. В XV-XVI веках продажа земельных участков была крайне редким явлением, хотя некоторые историки и указывают на ее существование; в то же время все историки сходятся на том, что преобладающей формой земельного передела было дарение и захват, а продажа происходила очень нечасто. Однако даже дарить землю, не говоря уже о продаже, имели право отнюдь не все феодалы. Тот же Владимир Кобрин пишет о периоде XVI века: "и новгородским вотчинникам, выселенным в центральные и восточные районы страны, и московским служилым людям, получившим их владения, было запрещено продавать и дарить свои новые земли. Таких феодалов, переселенных на новые места, "испомещенных" там, стали называть помещиками". Владимир Ключевский ничего не упоминает о сделках по продаже земли в XVI веке, но отмечает, что "существовало 3 разряда землевладельцев: государь, церковь и служилые люди... не существовало крестьян-собственников; даже сидя на черных землях, не составлявших ничьей частной собственности, крестьяне не считали их своими".

Широкое распространение покупка и продажа земли дворянами получила лишь после того, как в 1714 г. Петр I закрепил за помещиками их владения в собственность вне зависимости от исполнения ими военной службы.

В то же время все историки признают, что с IX по XVII век продажа и покупка земли отдельными крестьянами вообще отсутствовала. Ключевский пишет о XVII веке: "Самые крупные землевладельческие состояния создавались путем пожалования" (а не покупки). В первой половине покупка земли крестьянами получает некоторое распространение (в 1801-1858 гг. землю купили 269 тыс. государственных крестьян или 1% их общего числа, среди помещичьих крестьян этот процент еще ниже), но юридически государственные крестьяне покупали землю для общины, а помещичьи - для помещика. В XIX веке отдельные крестьяне приобретают землю в частную, а не общинную собственность - но это происходило лишь в Польше и Прибалтике, где преобладало частное крестьянское землевладение. На Украине, в Белоруссии и особенно на территории современной РФ вплоть до начала XX века существовало почти исключительно общинное землевладение: каждые 12-15 лет происходил передел наделов у крестьянских семей. Учитывая коллективистскую психологию русских крестьян (да и у мусульман не была распространена купля-продажа земли), частная собственность на крестьянскую землю еще долго могла оставаться мечтой западников, а не реальностью. Но российский премьер западник Петр Столыпин решил покончить с вековой русской традицией, переключив внимание крестьян с требований передачи им помещичьей, монастырской и царской земли на дележку общинной земли между крестьянами. То есть для того, чтобы в будущем не повторились поджоги помещичьих усадеб, которых в 1906-1906 гг. было до 2 тыс., российское правительство решило натравить крестьян друг на друга.

Западнический эксперимент Столыпина

В наше время Столыпина обычно изображают истинно русским патриотом, радетелем о России. В доказательство такому представлению приводят его одно высказывание, однако тогда о "великой России" говорили все западники, непатриотом называться было крайне непопулярно. Иногда и вовсе в доказательство истинно-патриотической позиции приводят количество повешенных им революционеров, забывая, что в большинстве своем эти революционеры были эсерами-народовольцами, то есть российскими социалистами-почвенниками, в то время как называть почвенником Столыпина нет никаких оснований.

Земельный эксперимент Столыпина - абсолютно западнический эксперимент, и сам Столыпин, и его сторонники не скрывали, что цель его аграрной реформы - "создать фермеров, как в Европе и Америке".

Интересен раскол тогдашнего российского общества на столыпинцев и антистолыпинцев. На стороне идеи столыпинской аграрной реформы оказались все либералы и большая часть марксистов, а также та часть черносотенцев, которых правильнее именовать "сторонниками правительства" (готовыми поддержать правительство в любом начинании: отдаленный аналог нынешнего "путинского большинства"). Среди черносотенцев особенно активно поддержали Столыпина националисты Василия Шульгина, который в своих книгах, в отличие от большинства черносотенцев, превозносит Петра I (то есть Шульгин - явный западник, что подтверждается и его вхождением в 1915 г. в либерально-западнический "Прогрессивный блок"). Большинство марксистов, в том числе практически все меньшевики, также поддержали столыпинскую аграрную реформу: по учению Маркса социализм наступит только после победы капитализма, а правоверные марксисты увидели в этой реформе именно "капитализацию" русской деревни (поэтому, когда приводят положительные отзывы Троцкого о столыпинской реформе, их не стоит воспринимать как "отзывы оппонента").

Категорическими противниками столыпинской аграрной реформы оказались эсеры и трудовики, увидевшие в реформе попытку не только ликвидации общины, но попытку лишения большинства крестьян земли, превращения их в пролетариев (кстати, убийца Столыпина принадлежал к числу максималистов - радикального крыла эсеров). Не поддержали эту реформу и почти все черносотенцы-непомещики, особенно яростным критиком столыпинской реформы оказался наиболее харизматический лидер черносотенцев врач Александр Дубровин (после издания столыпинского закона о выходе из общины в ноябре 1906 г. Дубровин рассказывал, что не оказал бы Столыпину в августе 1906 г. медицинскую помощь после теракта на Аптекарском острове, если бы знал, что Столыпин будет издавать такие законы). Значительная часть черносотенцев также считала, что столыпинская реформа приведет к пролетаризации крестьян. Часть большевиков (большевизм - чисто российское ответвление социал-демократии) также не могла смириться с тем, что такая реформа приведет к обнищанию большей части тех, кто выйдет из общины.

Таким образом, сторонниками столыпинской аграрной реформы оказались правые и левые западники, а противниками - правые и левые почвенники.

Исторической правды ради следует признать, что опасения антистолыпинцев оправдались практически в полном объеме, а надеждам западников не суждено было сбыться. В 1906 г. в России было 14,7 млн. крестьянских дворов, из них 2,4 млн. не имели земли, 2,8 млн. владели землей по подворному праву и 9,5 млн. - по общинному. Кроме крестьян, было еще 752 тыс. земельных частных собственников, к которым по указу 1906 г. были приравнены "подворники". В 1907-1915 гг. в 40 губерниях вышли из общины и укрепили землю в частную собственность 2008,4 тыс. крестьянских дворов, а продали свои земли в эти же годы в 47 губерниях 1207,9 тыс. дворов. Если даже учесть разницу в количестве губерний, то становится понятно, что более 50% выходивших из общины продавали все свои земли если не сразу, то через пару лет. Если в 1907-10 гг. выходили из общины для создания частного хозяйства, то в 1911-15 гг. стали выходить исключительно с целью продать землю и уехать из родных мест. Часть уезжала в города, часть оставалась батрачить в деревне, но еще больше попадали "в пасть" другой столыпинской реформы - уезжали в Сибирь. Столыпин много говорил о том, что малоземелье в Центральной России можно преодолеть переселением в Сибирь и отчасти субсидировал это переселение. В итоге в 1906-1914 гг. в Сибирь переселилось 3040,3 тыс. человек "переселенцев" и 731,8 тыс. человек "ходоков", из них вернулось назад в эти же годы - 529,8 тыс. "переселенцев" (17,4%) и 496,8 тыс. "ходоков" (69%). Переселенческая политика вызвала недоверие даже черносотенно настроенных крестьянских депутатов Думы, например Я. Г.Данилюк заявил в 3 Госдуме: "Нам предлагают переселение в Сибирь, но помилуйте, господа, переселяться может тот, кто обладает денежными средствами, но как же нашему голодному и холодному крестьянину, у которого за душой ни копейки, как же ему переселяться? Чтобы по пути помереть голодной смертью?" Трудовики и эсеры критиковали столыпинскую реформу еще радикальнее.

"Крестьяне сопротивлялись переходу на хутора и отруба не по темноте своей и невежеству, как считали власти, а исходя из здравых жизненных соображений. Крестьянское земледелие очень зависело от капризов природы. Имея полосы в разных частях общественного надела, крестьянин обеспечивал себе ежегодный средний урожай: в засушливый год выручали полосы в низинах, в дождливый - на взгорках", - пишет современный исследователь, кандидат исторических наук Павел Зырянов. Таким образом, столыпинская реформа не только не принесла положительных результатов (урожаи в 1906-11 гг. выросли по сравнению с урожаями 1900-05 гг. настолько, насколько выросло крестьянское население), но и имела отрицательные последствия - люмпенизацию части бывших крестьян. И повторение столыпинских экспериментов вряд ли приведет к лучшим результатам.

Земельный вопрос в сегодняшней России: что думает электорат?

Большинство россиян вовсе не так восторженно воспринимают перспективы введения свободной купли-продажи сельхозугодий, как российские власти. Об этом говорит и ряд региональных референдумов (в 1998 г. в Алтайском крае против свободной купли-продажи земель сельхозназначения высказались 82%, за - 16%, в Бурятии - 75% против и т.д.), и тот факт, что из 48 субъектов РФ, принявших свои законы о земле, только в 3 была разрешена свободная купля-продажа земли (Татарстан, Башкирия, Саратовская область). В отчете ФОМ отмечается, что "негативные установки по отношению к частной собственности на землю распространены довольно широко, и в последнее время только усиливаются". В ходе опроса ФОМ, проведенного в июне 2001 г., за полный запрет купли-продажи земель высказались 47% опрошенных (для сравнения: в августе 2000 г. таких респондентов было только 35%). Единственный вид земель, которые, по мнению подавляющего большинства россиян (82%), могут находиться в частной собственности, - это садово-огородные участки. Против введения частной собственности на городские земли, на которых расположены предприятия, учреждения и жилые здания, высказались 65% респондентов - и только 20% поддержали эту идею.

Передачу в частную собственность земель сельскохозяйственного назначения одобряют 37%, не одобряют 52%. При этом наиболее критически в отношении частной собственности на землю настроены как раз жители села (61% против частной собственности) и люди, постоянно работающие на земле (59%), - то есть те категории населения, ради которых правительство будто бы и собирается ее ввести.

Даже те, кто одобряют введение частной собственности на землю, в большинстве своем отвергают ее свободную куплю-продажу. За свободную куплю-продажу сельскохозяйственных земель частными лицами высказываются только 9% россиян, 29% выступают за посредничество государства при их покупке и продаже, еще 8% считают допустимыми оба способа продажи и покупки земель, а 42% считают, что такие земли вообще нельзя продавать. Среди россиян, одобряющих введение частной собственности, за свободную куплю-продажу сельскохозяйственных земель частным лицам выступают 17%, среди желающих приобрести землю в собственность - 14%. Вариант, предполагающий посредничество государства в подобного рода сделках, находит вдвое больше сторонников (45% и 37% соответственно), чем остальные способы купли-продажи таких земель.

Интересно, что 11% сторонников введения частной собственности на сельскохозяйственные земли выступает против купли-продажи таких земель, - то есть частная собственность для них означает возможность выращивать на земле то, что они захотят, а не возможность продать свою землю кому угодно.

58% россиян уверены, что собственниками сельскохозяйственных земель должны быть те, кто на них работает, и только 9% считают, что такие земли можно продавать всем желающим. 47% россиян считают, что купля-продажа земель сельскохозяйственного назначения приведет к ухудшению и 36% - улучшению. Подавляющее большинство россиян (86%) считают необходимым ввести запрет на продажу сельскохозяйственных земель иностранцам (только 9% придерживаются противоположного мнения).

Когда ФОМ проводил исследование мнений россиян путем фокус-групп или задавал открытый вопрос, большинство россиян высказывали крайние опасения в отношении введения купли-продажи земель: "Все просто видели, как прошла приватизация. Все видели, и все знают, что с землей то же самое сделают"; "Будут делать, что захотят, с землей, а не то, для чего она предназначена"; "Будут специально покупать для свала отходов, загрязнять"; "новые русские скупят все земли"; "много земли купят иностранные граждане"; "вернемся к рабству"; "будем работать, как негры на хозяина"; "будем как на феодалов работать"; "будут опять помещики и батраки"; "крепостная зависимость возродится". Только 3% опрошенных, говоря о позитивных последствиях купли-продажи земли частными лицами, заявили, что земля окажется в собственности тех, кто на ней работает или хочет работать. Отвечая на открытый вопрос, респонденты упомянули еще немало различных негативных последствий купли-продажи земли частными лицами - например, снижение уровня жизни населения (5%), рост цен на сельхозпродукцию (3%), развал сельского хозяйства (2%), социальное расслоение (2%) и рост безработицы (1%), ограничение свободного доступа на купленные земли (2%), воровство (1%). На открытый вопрос о возможных позитивных последствиях разрешения на куплю-продажу земли сельскохозяйственного назначения 67% не смогли назвать таких последствий или считают, что их не будет. Среди возможных хороших последствий называли подъем сельского хозяйства (9%), появление у земли хозяина (7%), улучшение жизни людей (4%), снижение цен на сельхозпродукцию (1%) и появление новых рабочих мест (1%).

Очевидно, что россияне, особенно работающие на земле, категорически не одобряют планируемого правительством РФ введения свободной купли-продажи земли.