Говоря об исламе, постоянно забывают, что он возник во вполне определенных социальных и экономических условиях и стал религией среднего класса, задавленного налогами, долгами, вымогательством и межэтническими конфликтами. Отсюда и такие особенности исламской экономики, как запрет на процент с капитала, товарищества на доверии и т.д. На протяжении почти 1500 лет ислам остается религией, тесно связанной с конкретной экономикой, политикой и картиной мира конкретного народа в конкретном времени и пространстве.

В России существует одновременно несколько образов ислама, что тесно связано со временем его принятия. В Дагестан ислам пришел чуть ли не во времена Мухаммеда, в Волжскую Булгарию - в X веке, а чеченцы и ингуши приняли его в XIX веке. Соответственно, мусульмане неодинаковы, объединить их в единое духовное управление вряд ли возможно.

Политическая картина мира у российских мусульман тоже разнится. Так, и у чеченцев, и у татар существует представление о своей государственности (или ее зачатках, в случае чеченцев), которую кто-то отнял. Этот комплекс побежденного - важная часть миропонимания и тех, и других, но на его основе сформировались разные мифы. Там, где татарские активисты могут требовать как минимум статуса второй государствообразующей нации для татар и решающего участия в российской политической жизни, чеченские пропагандисты стремятся, наоборот, к архаизации чеченского общества, к вынесению его за рамки вообще любого государства, к невозможной сейчас традиционной самоорганизации.

На протяжении своей истории все мусульманские народы России вырабатывали особые формы приспособления к окружающей политической среде. Но то, что они воспринимают как как сильные стороны своей самоорганизации, в реальности может оказаться слабым или иметь специфический характер, не отвечающий потребностям актуального выживания. Чтобы уяснить на примере механизм того, как идет это приспособление к окружающей среде, включающей централизованное государство со сложной экономикой, рассмотрим особенности ислама в Дагестане.

Особенности веры

Дагестан - одна из крупнейших мусульманских республик России с населением свыше 2 млн. человек - значительно отличается от других северокавказских республик. Как правило, это отличие ни российским массовым сознанием, ни центральными властями не замечается. Население не отличает Дагестан от Чечни, опасаясь всего, что с ним связано. На управленческом уровне принято считать, что Дагестан лоялен, что там живут лояльные мусульмане, тогда как в Чечне - "немирные". Но в целом в отношении к Дагестану, как и любому мусульманскому субъекту федерации, действует магия слов: дагестанцы - мусульмане, значит, они такие-то и такие-то. Или: дагестанцы - мусульмане, татары тоже мусульмане, ergo, дагестанцы мало отличаются от татар.

Тем не менее это отличие настолько велико, что вряд ли когда-либо увенчаются успехом попытки объединить Дагестан, и шире, Северный Кавказ, с Поволжьем в одном духовном управлении, кроме как насильственным путем. Ислам пришел в Дагестан очень рано - уже в VIII веке, - долгое время сосуществовал здесь с христианством и выработал особые формы, соответствующие местным общественным отношениям.

Своеобразие этнодемографической ситуации Дагестана в том, что здесь живут несколько десятков народов, считающих себя коренными. Среди них есть крупные, насчитывающие несколько сотен тысяч человек, а есть такие, которые объединяют жителей одного или нескольких сел. Помимо разных языков, принадлежащих к разным языковым семьям, помимо проживания рядом кочевников и земледельцев, в каждом селе бытовали и собственные законы, причем не обычаи, а именно законы писаные. Чтобы выжить, их подробности нужно было постоянно иметь в виду. Таким образом, первая и очень важная функция, которую играл ислам в Дагестане, - роль фундамента для общественного договора, общегуманистическая канва отношений, которая позволяла как-то ладить с соседями и избегать постоянных войн, тянувшихся здесь вплоть до XVI века.

Традиционным для Дагестана является ислам суннитского толка, при этом часть населения придерживается шафиитского мазхаба (богословско-правовая школа), другая - ханифитского. В X-XI веках в Дагестане появились пришедшие из Средней Азии суфийские братства - тарикаты, построенные по модели ремесленных цехов ближневосточных городов. "Тарикат" означает по-арабски "путь"; сейчас в мире известно несколько сотен тарикатов, из которых 12 считаются основными, остальные - их отделениями. Дагестанские братства окончательно сформировались в период монгольского завоевания в XIII веке как структуры, альтернативные государству (монгольской власти) и ориентированные на совершенствование личности, а не общества. К государству тарикаты были довольно равнодушны: пока оно не вмешивалось в их духовную жизнь, они выполняли его требования, не стремясь к участию в политической жизни.

В то же время тарикаты выполняли еще одну важную миссию - они были компромиссом между крайним коллективизмом жизни, вызванным экономическими условиями, и естественными потребностями личностного роста. Дагестанец с момента социализации (10-13 лет) и до смерти несет очень много обязанностей перед семьей и общиной, причем нет привилегированных полов или возрастных групп - и мужчины, и женщины, и дети, и старики должны делать то, что от них требуется. Для личности места остается очень мало. Те черты кавказцев, которые раздражают русских - ориентация на престижность, на показное богатство, на личный успех, - во многом появились из-за того, что вся жизнь проходит на виду, под контролем группы, которая требует от своих членов достижений, поскольку от них зависит процветание целого. В этих условиях появление суфийского ислама, давшего свободу личности, стало маленькой внутренней революцией, которая вызвала к жизни индивидуализм и сделала более ценным в глазах общины мистический, религиозный опыт каждого человека.

Тарикат - это ученики (мюриды), объединенные вокруг учителя (муршида, шейха, устаза, аулии - все эти слова означают и "ученый", и "святой человек"). Мюриды связаны с муршидом безусловным повиновением, а он, в свою очередь, несет полную ответственность за их духовную жизнь и за их ответ в Судный день. Это связано с тем, что духовный путь, по которому предстоит идти мюридам, полон противоречий и опасностей - мир требует своего и стремится загрязнить душу своим влиянием. Одному путь пройти невозможно. В Дагестане бытует пословица: "У кого нет учителя, у того учитель шайтан".

В этом смысле, например, дагестанский и вообще северокавказский ислам значительно отличается от татарского. Татары больше, чем дагестанцы, вестернизированы, больше русифицированы, у них выше степень индивидуализма западного толка. Ислам для них, с одной стороны, - часть социальной жизни. Между исламом и "татарскостью" ставится знак равенства, причем "татарскость" находится на первом месте. Ислам дает ощущение коллективного комфорта, связи с общиной, со всеми татарами, жившими когда-либо. С другой стороны, он очень индивидуализирован и близок к либеральному исламу Европы, США и некоторых стран Ближнего Востока, поэтому так популярна среди татар концепция укрепления в России "евроислама". Реформаторско-обновленческое движение, получившее название джадидизма ("джадидизм", то есть "новый метод", от "ысул-и джадид"), появилось в Татарстане в конце XIX - начале XX веков и возродилось в последнее десятилетие. Основные особенности джадидизма состоят в том, что ислам рассматривается прежде всего в рамках культуры, причем акцент делается на моральное совершенствование человека и общества и развитие системы светского и религиозного просвещения, активное участие в политической жизни. В отличие от дагестанского народного суфийского ислама, джадидизм отрицает наличие любого посредника между Богом и человеком - имама, учителя, - основное внимание уделяет роли ислама в общественной, а не внутренней духовной жизни.

Отношение российского централизованного государства, с которым Дагестан столкнулся в XIX веке, к тарикатам и, в свою очередь, тарикатов к государству было неоднозначным. Если тарикат накшбандийя был основой антирусского сопротивления (в частности, накшбандийским имамом был Шамиль), то появившийся в 1860-х годах тарикат кадирийя, созданный Кунта-Хаджи Кишиевым, исходил из принципа подчинения любой власти, легитимизации власти, в том числе с помощью аятов Корана и хадисов (преданий о словах и действиях Мухаммеда). Последователи Кунта-Хаджи считали, что государственная власть - явление внешней жизни, не затрагивающее духовный мир. В 1920-х годах часть тарикатского духовенства пользовалась поддержкой большевиков и использовалась для организации борьбы с казаками, но после того, как Северный Кавказ окончательно закрепился в составе СССР, суфийские учителя подверглись репрессиям. В 1940-х, с эпохой частичного примирения государства и религии, было создано Духовное управление мусульман Северного Кавказа и Дагестана (ДУМСКД), в состав которого суфии, естественно, не вошли. В Дагестане началось разделение ислама на официальный и неофициальный, появились тайные мечети и религиозные кружки.

Рост влияния тарикатов после перестройки поначалу напугал федеральный Центр, но с появлением в Дагестане ваххабитов государство попробовало использовать тарикаты для борьбы с ними. Однако выступление тарикатов против ваххабитов оказалось резче, чем ожидали дагестанские власти: именно связанный с тарикатами муфтий Дагестана Саид-Мухаммед-Хаджи Абубакаров (убит в августе 1998 года) в свое время добился, преодолев сопротивление властей, принятия республиканского закона о противодействии экстремизму. Отношение сегодня колеблется между попытками использовать тарикаты для мобилизации населения на развитие дагестанской экономики и страхом, что они спровоцируют этнический конфликт. Рассмотрим это последнее опасение подробнее. Возможен ли военный конфликт в Дагестане, и если да, то почему и как это может быть связано с исламом?

Окончание следует...