Страны своих столиц-городов
или города-столицы своих стран?

Москву частенько сравнивают с Парижем. Общего много: Париж для Москвы и России не только мечта, не только источник дворянской культуры и безжалостной революционной цивилизации, - это столицы былых блестящих держав; бывали в прошлом и краткие взаимные оккупации, и долгие культурные связи. Реальны и многообразны сходства и связи этих городов. Однако столицы, сконцентрировав внимание, оттянули его от своих стран. Москва же и Париж сходны вследствие именно сходства мест в сходных системах. Сходные столицы сходных стран.

Новые края Европы

Россия и Франция - новая молодая Европа. Территории, ставшие Россией и Францией, не всегда были Европой; сами эти страны были отнюдь не всегда. Динамизм европейской цивилизации отчетливо явлен в скорости, с какой Европа меняла свое место, двигаясь по Земле. С античности Европа не только расширилась и сместилась на северо-запад, она радикально изменила свою пространственную форму.

Средневековая Европа заняла крупнейший и расчлененнейший полуостров крупнейшего материка между двумя средиземными морями; позже евроатлантическая цивилизация попытается превратить Северную Атлантику в новое средиземноморье, но - не успеет. Только смена места и территориальной формы цивилизации "Европа" позволила России и Франции уйти из периферии; к ним пришла Европа (а из Северной Африки ушла - похоже, навсегда). Путешествия Европы сделали Европою Россию и Францию; европеизация Балто-Черноморского перешейка и Североморско-Балто-Адриатического перешейка и были путешествием Европы. Будучи вначале внешней периферией Европы, наши страны стали полноценными провинциями - пусть и диковатой бедной Европы раннего средневековья.

Россия и Франция - противоположные, полярные края Европы; в культурном ландшафте этих стран овеществлена эта миссия-бремя - быть краем. В битве при Пуатье остановили мусульман-арабов; мусульмане живут доселе в сердце России. Россия и Франция - далекие окраины тогдашней цивилизации, некогда северные холодные задворки тогдашней Европы, ставшие краями и попытавшиеся побыть центрами, что им и удавалось разное немалое время. Империи русского и французского языка, миры и диаспоры русской и французской культур по-прежнему управляются из Москвы и Парижа.

Россия и Франция - внешние ворота Европы, сухопутные и морские (Брест и Марсель гомологичны тогда Астрахани (Оренбургу) и Тобольску). Близость и сопредельность колоний, оказывается, не такое уж геополитическое благо, что дали и дают почувствовать своим метрополиям Алжир и Кавказ; их сходство подметили еще французские путешественники ХIХ века. Через Россию в Европу струится поток Западной Евразии, через Францию - поток Северной и Западной Африки.

Только две европейских страны имеют в себе и мусульманский средиземноморский Юг, и норманнский Север (не говоря о Сицилии, которая есть страна, совместно созданная норманнами и арабами). Франция никак не меньше России стоит на пути из варяг в греки, из Византии в Скандинавию; греки жили прямо на территории Юга и нынешней России, и нынешней Франции. Роль норманнов в России и Франции столь велика, что следует выразиться точнее: Россия и Франция - две дальние полярные периферии норманнско-варяжского мира (до того - мира греческого и эллинистического). На Днепре и Сене не раз торжествовал Один, а Юги стран отдавались воинствам Мухаммеда.

Россия и Франция - два пути из одного средиземноморья в другое; два полукольца, замыкания и сочленения европейского Севера и Юга. Континентальная Европа - географический квадрат "Средиземноморье - Скандинавия - Россия - Франция".

Общее место

Россия и Франция хранили не свой размер, а свое место: выросши чуть не стократно, они сохранили исходное местоположение, смысловые и символические координаты - и не сместили центра. Утрачивая былую весомость, покидая ныне блестящий ряд великих держав, приобретая и теряя, бросая и забрасывая заморские и загорные владения, Россия и Франция вернулись на свое географическое место. По-прежнему ядро этих стран - среднее течение нескольких крупных рек, текущих в разные стороны и впадающих в разные моря; столицы стоят на одной из таких рек. Междуречье, Иль-де-Франс.

Для Московской же России гомология с Францией поразительно точна. Столицы встали в среднем течении средних рек, в междуречье рек более крупных, Москва на реке Москва в междуречье Волги и Оки, Париж на Сене в междуречье Луары и Рейна. Московская Россия и Парижская Франция - агрессивные, но укорененно-устойчивые организмы, сказал бы геополитик-теоретик.

Уйти, чтобы вернуться

Россия и Франция уходили от Европы, унося ее с собой, разнося Европу, раздвигая рубежи и границы Европы: первой Россией была Киевская Русь, первой Францией - римская Галлия, ядро которой совпадало с теперешним Провансом. Франция и Россия покинули свою геополитическую родину, чтоб обрести новую географическую идентичность на прежней периферии, дополнив исходный политический и культурный базис новым; романизированные галлы впитали германцев-франков, славяне - угро-финнов. Россия возникла там, где теперь Украина, потом возникла на новом месте или переместилась на новое место, а прежнее - не без труда завоевала (отвоевала). Франция возникла там, где теперь Прованс, потом возникла на новом месте, а прежнее - не без труда завоевала (отвоевала). Россия и Франция ушли со своего места развития, лишь потом включив прежнюю южную родину как покоряемый враждебный элемент; кто знает, не повторят ли Прованс, Лангедок и весь французский Юг судьбу Украины?

Сюжет путешествующих стран объединяет Россию и Францию. Страна ищет и находит свое место; дух страны ищет места материализации. Если считать страну не вполне случайностью, окажется, что страна может начать складываться не с любой точки и не в любом месте; новые точки роста нужны не только для инвестиций и экономик - нужны и точки роста стран. Перерождение страны меняет ее контуры и обязательно - место ее ядра: новоевропейская Германия началась в ином месте, нежели Священная Римская Империя германской нации, каковая вообще была центрирована по тому, что впоследствии станет Австрией; одни и те же имена обозначают пучки разных стран, хотя бы и состоящих в сложной преемственности. Россия, Британия, Германия, Польша, Франция - это не имена конкретных стран, а собирательные имена последовательностей, пространственно-временных траекторий стран.

Страны-перешейки

Россия и Франция - противоположные, трансматериковые перешейки между двумя судьбоносными европейскими средиземноморьями - Балтика + Северное море и собственно Средиземноморьем. Франция - самый малый и крайний западный ближайший перешеек к Атлантике, вернее - этот перешеек проходит по Франции. Россия - самый большой и самый континентальный, крайний восточный перешеек. Оба перешейка состоят лишь из одной страны каждый; таких перешейков в Европе больше нет; недолго ими были Литва и Речь Посполитая. Германия - только часть перешейка; Священная Римская Империя германской нации базировалась на центрально-европейском перешейке и контролировала его.

Французский перешеек - уже почти остров (соединение Рейна и Роны). Российский перешеек формально все же полуостров - почти материк. Но именно почти: Франция - никак не Британия, но и Россия - никак не Азия. Россия - западный край Азии и восточный край Европы, Франция - западный край Европы. Собственно Европа, континентальная Европа (континент, как говорят островитяне-британцы) в самом узком смысле - ядро между двумя этими перешейками с примыкающими к нему полуостровами и островами, омываемое не столько морями, сколько крупными реками. Российский и французский перешейки прорезаны водными путями - естественными и искусственными. Водные пути по перешейкам - оси России и Франции; каналы (волоки) - скрепы пространства; выходы водных путей - внешние ворота страны. Ось России - водное пересечение Восточно-Европейского перешейка, связка европейских средиземноморий, искусственный пролив - и тогда Европа есть остров. Водная ось России делает Европу островом, как водные соединения Средиземноморья с Бискайским заливом и Рейном превратили в остров и Францию и Пиренейский полуостров. Последовательно сменившие друг друга России были нанизаны на водные пути Днепр-Волхов-Балтика и Дон-Волга-Балтика.

Хотя ныне ось России - уже не искусственный пролив с Волгою, Волго-Балтом и Волго-Доном, но сама структура сохранна. "Третья Россия" имеет осью сухопутный пролив Транссиба; страна нанизана на свою главную ось, связующую два водоема - теперь уже два океана. Транссибирская магистраль - гомолог пути из варяг в греки.

Два моря - два пути - два флота - два круга политических и культурных притяжений и отторжений - два резко контрастных компонента, которые не снивелировали границы. Да что два компонента - две нации, недалеко от северной границы которых и стоит столица. Перманентная многовековая гражданская война Юга и Севера. Два языка, одному из которых велели притвориться несуществующим или хотя бы наречием... Это о чем? Равно о Франции - и о России. Ведь Украина - российский Прованс, а Прованс - французская Украина.

Большие полифронтальные страны

Россия в любых границах и Франция - страны очень большие, прежде всего числом и разнообразием соседей. За каждым сектором соседства стоит большой геополитический и геокультурный горизонт. Дело не в числе соседей - дело в разнообразии соседей. Сколько разнообразных войн, взаимных влияний, культурных заимствований, поэтических сюжетов... Да взять только главные иностранные языки после латыни и греческого - Франция: итальянский - испанский - английский; Россия: польский - немецкий - французский - английский. Стрелка геополитического компаса вертится.

И во Франции есть места, где зимой на равнине лежит снег, пьют водку и пиво, говорят на диалекте немецкого языка; и в России есть места с бесснежной зимой, бахчами, виноградниками, крестьянским самодельным виноградным вином и средиземноморским ландшафтом, исторически недавно - и средиземноморскими жителями. Да Одиссей-то и странствовал, кажется, между Россией и Францией - которых, однако, тогда не было; но на их южных побережьях уже были греческие поселения.

Общий архетип пространства

Мало стран имеют так много общего, как Россия и Франция.

Россия и Франция - страны, где реки начинаются в средине стран, текут в разные стороны, впадают в разные моря и ведут в разные страны. Центробежная речная - она же большую часть истории транспортная - сеть. Москва и Париж - центры величайших центростремительных транспортных сетей, пауки субконтинентальных полимагистралей, создатели и творцы собственного исключительного центрального положения путем государственной, политической, экономической, транспортной и культурной централизации пространства. Центростремительная власть в центробежном пространстве. Таких стран в Европе больше нет. Россия и Франция - две разные модели Европы-в-целом.

Устойчивая малая родина речного города в большом междуречье. Возвращение на геоисторическую родину страны и долгое ее завоевание ("воссоединение"). Центробежный рост при равномерном расширении во все стороны. Моноцентрическое центростремительное пространство и его овеществление в транспортной сети и решетке расселения с пропущенным вторым рангом городов. Выход ко многим разным соседям и многим разным морям при сохранении общей сухопутности; страны-микроконтиненты, две микро-Европы. Уже упомянутые судьбы стран-перешейков и полифронтальность; двухчастность и судьба исходного, а потом завоеванного Юга. Двудольные страны явно и отчетливо делятся на разнокультурные Север и Юг; столица стоит на севере, поскольку и была столицей Севера, но близко к границе Юга. Московская агломерация доходит до Оки, но парижская все же не дотягивается до Луары (за Окой начиналось Дикое Поле, а сейчас резко, скачком меняется вид и суть культурного ландшафта). Луара - Ока Франции.

Внешний пояс России и Франции исторически недавно был представлен иными и чужими странами - куда больше малого ядра. Францией стало то, что было Британией, Германией, Бургундией, Провансом, Испанией, Италией. Россией стало то, что было Новгородом, Польшей, Литвой. Все края стран - отчетливые, самобытные, самосознающие регионы; их пришлось завоевывать и подчинять оружием, культурой, образованием и деньгами, но тысячелетний исход покорения все еще не ясен. Гражданские войны были и войнами регионов, вернее - ядра и регионов; может быть даже - это вечный конфликт федерального центра и регионов.

Франция впитала рыхлую полицентричную "федеративную" Бургундию, Россия - рыхлую полицентричную "федеративную" Литву. Территории России и Франции - в основном огосударствленные Москвой и Парижем руины несостоявшихся, не удержавшихся рыхлых слабых и мягких нецентрализованных гигантов. Литва проиграла Москве-России и стала для нее территорией-материалом, Бургундия проиграла Франции-Парижу, став пространственным сырьем для династического производства территории Франции.