Интервью главы администрации президента РФ Дмитрия Медведева вызвало полярные оценки. Между тем его основной месседж понят всеми одинаково - власть призывает "элиты" консолидироваться перед лицом угрозы распада страны. Призрак "оранжевой революции", гуляющей по просторам СНГ, источником угрозы в интервью прямо назван не был, но, безусловно, в этом качестве подразумевался. Давайте попробуем разобраться, можно ли признать удачным такой месседж для такого адресата?..

О том, что главным собеседником для действующего руководства страны пока остаются "элиты", можно было догадаться и раньше. Дмитрий Медведев лишь зафиксировал этот факт, так сказать, поставил на нем гербовую печать. Своя логика в этом выборе есть. Так уж повелось, что населению доверена единственная "относительно политическая функция" - быть электоратом. Последний всплеск низовой активности пришелся на осень 1993 года. С этого момента "воля народная" как политический фактор надежно отсутствовала - все вопросы решала (и решает) пресловутая "элита".

Стали уже банальностью ремарки, поясняющие "российскую специфику" в определении "элиты". Тем не менее нельзя не повторить: в современных российских условиях "элиты" - это высшее федеральное чиновничество, плюс высший эшелон региональной власти, плюс крупный бизнес. Все то же самое, но "среднее" - наш средний класс. Все остальные, от сантехника до академика, - "податное сословие". Ввиду того, что "элита" в России - единственный политический "актор", все благо и все зло - от нее. И бурно прогрессирующий "оранжевый тренд" не исключение. "Народные гуляния" в Киеве или "народные волнения" в Бишкеке, конечно, важный элемент декора. Но и только. "Оранжевая революция" - это когда верхи не хотят, а низы никто ни о чем не спрашивает.

Помня обо всем этом, медведевское интервью невозможно оценить иначе, как попытку диалога с коллективным субъектом "оранжевой революции" (пока не оформившимся). Разговор этот возможен либо с позиции силы, либо с позиции торга. Так как до последнего времени он шел преимущественно с первой позиции (административная реформа, реформа исполнительной власти, "дело ЮКОСа" и т.д.), то сейчас можно говорить о попытке перейти на вторую. Причем о попытке отчетливо вынужденной, что само по себе ставит "переговорщика" в заведомо дискомфортное положение...

Трудно разделить оптимизм тех, кто считает "сохранение России в существующих границах" выгодным предложением для "элиты". Возможно, такая идея нашла бы понимание у элиты классической (тем более у нашего "податного сословия"). Но мы имеем дело с элитой специфической - российской. Максимум, на что здесь можно рассчитывать, - "позиция" владельца конторы "Быстроупак" Чарушникова, отдавшего должное идее Остапа о протягивании руки помощи "детям - цветам жизни". Иными словами, сохранение границ, с точки зрения российской "элиты", вещь, безусловно, хорошая, но... исключительно как "внешний интерфейс". Союз "Меча и орала" тоже не ради детей собирался. И наша "элита", приняв к сведению "незыблемые границы", ждет, что ей после этого предложат "реальный товар". А именно: гарантии сохранения того, чем она сейчас распоряжается (а лучше - преумножение), власть (доступ к центру принятия решений) и независимость от "вертикали" (а лучше - ее упразднение).

Разумеется, эти "сокровища" Дмитрий Медведев "элите" предложить не может. В связи с этим была предпринята попытка придать "товарный вид" тому, что уже есть. Всем трем "ветвям" российской "элиты" было предложено "купить" путинский курс в новой, более привлекательной упаковке. Крупному бизнесу пообещали свернуть "рынок правосудия". Региональным элитам напомнили о бесконфликтности переназначений губернаторов и одновременно о росте авторитета законодательных собраний. Чиновничеству намекнули на отсутствие "кадрового резерва" - обязательного условия массовой ротации. То есть фактически ничего...

Столь же симулятивную природу имеет и тезис о необходимости срочно создать "новую правую партию", а равно и постоянные сетования по поводу "исторической российской проблемы" - неуважительного отношении к частной собственности, и клеймение госкапитализма. Фактически речь идет лишь о сознательном публичном акцентировании "либеральности" и "рыночности" путинского курса, крайне актуальном в контексте его беспощадной критики. И только.

А. если у кого-то и появились иллюзии насчет того, что обещание "системообразующей" правой партии - это санкция на прямое влияние бизнеса на политику, то продлились они недолго - ровно до того момента, когда Дмитрий Медведев назвал "Единую Россию" одним из "пладцдармов" для ее формирования.

Более того, Дмитрий Медведев решительно отмел попытки крупного бизнеса уклониться от "социальной ответственности", пригрозив "бороться с такой психологией". Не менее жестко он высказался и по теме "закрепощенных СМИ".

Таким образом, буревестники "оранжевой революции", поспешившие окрестить интервью Д.Медведева "капитулянтским", явно выдают желаемое за действительное. Правы скорее те, кто увидел в нем скрытую угрозу - "Кто не с нами, тот против России", - уравновешенную либеральной риторикой и эрзацами "выгодных предложений". Фактически "элитам" был продемонстрирован жесткий отказ от смены курса и предложено во избежание "оргвыводов" забыть про "оранжевый цвет".

...В комментариях и оценках, последовавших немедленно после публикации интервью Д.Медведева, отчетливо заметна некоторая зыбкость, связанная с неопределенным статусом данного заявления. Львиная доля критики досталась ему из-за произвольно присвоенного комментаторами почетного звания "программного". Не надо забывать, что это - выступление одного из чиновников (пусть и высокопоставленного), а не главы государства, выступление, имеющее вполне адресный и вполне сиюминутный характер. Фактически речь идет о тактическом ходе в рамках большой стратегической игры. Причем о ходе далеко не главном - главные ходы у нас, как известно, делает глава государства.

О параметрах этого "главного хода" пока можно только догадываться. В частности, перешедшая в фазу практической реализации реформа местного самоуправления и создание Общественной палаты дают основания полагать, что связан он будет скорее с обретением собственной политической субъектности "податным сословием", чем с покупкой лояльности ненасытных "элит".