Запретить насилие на экране! Этот призыв звучит едва ли не громче, чем крики тележертв, мучимых телеупырями. Борьба с жестокостью на экране - беспроигрышное предприятие: вряд ли найдется человек, которому придет в голову защищать насилие. Между тем профессор из Хьюстона доказывает, что за этой борьбой стоят совсем другие конфликты, нежели борьба за нравственность. Например, борьба элиты с массовой культурой. Или конфликт поколений - борьба взрослых с "впечатлительной молодежью": за желанием "защитить" скрывается стремление установить контроль. Или борьба слабых (женщин) против сильных (мужчин): запрещая насилие, женская культура запрещает демонстрацию маскулинности, что ведет к размыванию и без того размытой гендерности. В результате всей этой подковерной борьбы возникает "большая ложь" - миф о том, что агрессия, изображаемая в кино, ведет к росту насилия в реальной жизни.

Цитата: "Людей не беспокоит то, что они сами смотрят жестокое кино. Обычно в такие моменты они полностью находятся в согласии с самими собой и могут даже не осознавать, что им показывают это самое насилие. Однако их ужасно волнует, что эти фильмы смотрит потенциально опасный чернокожий или, в крайнем случае, латиноамериканец. Как писал в 1997 году Дэвид Бэкингем, изучавший масс-медиа, "дебаты по поводу тлетворного влияния масс-медиа - это почти всегда дебаты по поводу других людей".

Heavy Petting (Зверская любовь) Peter Singer (Питер Сингер) Nerve

Защита прав скотоложцев того и гляди станет в Америке делом столь же заурядным, как борьба за права гомосексуалистов и прочих меньшинств. Известный специалист по биоэтике, профессор Принстонского университета Питер Сингер, уже давно проповедует, что раз животные способны к рассуждениям и самосознанию, значит они ничем не отличаются от людей. Однако на сей раз в своем эссе, помещенном на высоколобом порносайте Nerve, профессор сделал еще один шаг вперед, предположив, что предубеждение против зоофилии, мотивированное "ненатуральностью" этой разновидности сексуальных отношений, весьма напоминает аргументацию против гомосексуализма.

Цитата: "Одно за другим эти табу исчезают из нашей жизни. Идея о порочности контрацепции, отделяющий секс от деторождения, кажется сегодня по меньшей мере странной. Существующий кое-где религиозный запрет на мастурбацию выглядит средневековым пережитком. Про содомию и говорить не приходится: во многих городах мира геи и лесбиянки могут открыто заявлять о своей ориентации, что было совершенно немыслимо еще сто лет назад".

You're an Animal (Ты - животное) Norah Vincent (Нора Винсент) Village Voice

Сенсационные заявления Сингера не остались незамеченными широкой американской общественностью. Первым откликнулось на его эссе издание под названием Village Vioce. Развивая логику принстонского профессора, автор статьи, приходит к выводу, что призывать к легализации скотоложества - все равно что открыто проповедовать развращение малолетних. Ведь даже самые ярые либертарианцы признают, что по своему умственному и эмоциональному развитию даже самые продвинутые звери находятся в лучшем случае на уровне ребенка. Кроме того, поскольку звери, как мы помним, не умеют говорить, налицо проблема адекватного подтверждения животным своего добровольного участия в сексуальном акте. А с этим в Америке строго.

Цитата: "Сингер, столь горячо защищающий права животных, не понимает, что вовлечение их в сексуальные отношения с человеком аморально. И не потому что оскорбляет человеческое достоинство, а потому что унижает животное".

Animal Crackers (Озверение) The Wall Street Journal (Opinion)

Как ни странно, дискуссия на этом не исчерпана. Не прошло и нескольких дней, как с обличительной статьей против борца за скотоложество выступил настоящий политический тяжеловес - газета The Wall Street Journal, чья редакционная полоса на протяжении всей предвыборной кампании прошлого года была верным рупором младшего Буша. Брезгливо указав на не совсем академическую направленность сайта, где было опубликовано эссе Сингера, авторы статьи заявили, что их волнуют не столько зоофильские наклонности профессора, сколько сам факт его пребывания в стенах столь почтенного учебного заведения, а также в целом отношение академических кругов к подобным субъектам. Выяснилось, что глава Принстона профессор Шапиро - чуть ли не ставленник Клинтона, а приглашение Сингера в университет - знаковый шаг его руководства. Одним словом, демократы и их сомнительные приспешники - угроза передовой американской науке.

Цитата: "И это люди, к чьему мнению страна присушивается по самым жизненно важным вопросам - от федерального финансирования исследований в области зародышевой ткани до клонирования человека".

Higher superstitions (Высокие заблуждения) Jim Holt (Джим Холт) Lingua Franca

Как отличить науку от не-науки? Философия науки отвечает на этот вопрос трояко. Критерий Карла Поппера - научное знание, в отличие от ненаучного, должно быть верифицируемо экспериментальным путем. Томас Кун ввел социологический критерий - суждение "научного сообщества". И, наконец, есть взгляд, который можно назвать эпистемологическим анархизмом: у научного знания нет преимуществ перед ненаучными представлениями, и различать их в принципе нет смысла. "Это работает или не работает" - анархический критерий, который предлагал скончавшийся несколько лет назад Пауль Фейерабенд. Некоторые области человеческого знания не поддаются никакой иной проверке на научность. Критерий Фейерабенда оказывается единственно возможным методологическим подходом, когда речь идет, например, об астрологии.

Цитата: "Все мы знаем, что астрология - псевдонаука (с позволения Фейерабенда), однако трудно сказать почему. Обычные аргументы: (1) астрология выросла из магического взгляда на мир; (2) планеты слишком удалены от нас, чтобы допустить возможность существования физического механизма, обеспечивающего их влияние на человеческий характер и судьбу; и (3) люди верят в астрологию лишь постольку, поскольку хотят иметь удобную объяснительную систему. Однако первый аргумент справедлив также для химии, медицины и космологии. Второй тоже неубедителен, потому что многие научные теории не имеют прямых физических оснований. Когда Исаак Ньютон предложил свою теорию гравитации, он не мог продемонстрировать механизма, который бы объяснял, как это возможно - таинственное гравитационное "воздействие на расстоянии". Что же касается третьего аргумента, то люди часто верят в правильные теории, имея на то неблаговидные причины".

Grade Inflation (Обесценивание оценок) Harvey Mansfield (Харви Мэнсфилд) The Chronicle of Higher Education

В Америке все студенты - отличники. Ну по крайней мере половина - уж точно. И не потому, что в тамошних университетах учатся все как один семи пядей во лбу. Просто за последние несколько десятков лет среди американских профессоров (особенно на гуманитарных факультетах) сложилась добрая традиция не ставить плохих оценок. Началось все в конце 60-х - начале 70-х, считает автор статьи, без малого сорок лет читающий в Гарварде лекции по политической философии. Еще в те годы многие белые профессора перестали ставить плохие оценки чернокожим студентам, боясь ненароком ущемить их достоинство. Но тогда получалось, что ущемляются белые студенты. В общем, постепенно завышать оценки стали практически всем без исключения. А сегодня появились уже и открытые апологеты искусственного завышения оценок, утверждающие, что это не больше не меньше как терапевтическая мера, предотвращающая появление у молодежи заниженной самооценки.

Цитата: "Существует мнение, что сегодня студенты просто талантливее и способнее, чем прежде, а потому и в самом деле заслуживают более высоких оценок. Но если это действительно так, то адекватным ответом было бы как раз повышение требований к учащимся. Нынешние автомобили гораздо лучше тех, что выпускались, скажем, в 1960-е годы. Однако сегодня вряд ли кто удовлетворится критериями, предъявлявшимися к машине сорок лет назад".

Modern boys and mobile girls (Новое поколение выбирает Японию) William Gibson (Уильям Гибсон) Guardian

Япония - страна будущего, убежден культовый для поколения Х писатель Уильям Гибсон, придумавший слово "киберпространство". Все знают, что в Японии самые свежие технологии мгновенно превращаются в повседневность. Гибсон предлагает объяснение: этому ее научила собственная история - длительная изоляция и последовавшая вслед за ней стремительная индустриализация. Вот почему, поясняет романист своим читателям, действие большей части написанных им научно-фантастических сочинений происходит именно в этой стране.

Цитата: "Если вы, как и я, считаете, что любые изменения в культуре связаны с технологическим прогрессом, Япония неизбежно обратит на себя ваше внимание".