Сегодня в газетах много материалов памяти Владимира Высоцкого. Большинство - неподдельно трепетные. "Певцом искренности в неискреннее время... национальным героем" назвала Высоцкого сентиментальная Нина Горустович из "Независимой газеты". "Избранником... Поэтом" - романтический обозреватель "Времени новостей" Андрей Немзер. Для пылкого журналиста "Известий" Юрия Богомолова "ободранный до хрипа голос Высоцкого, его неподцензурные и неподконтрольные песни, его бешеная и беспощадная жизнь" были и остаются прежде всего символом свободы, "вызовом строю". Для сослуживца господина Богомолова рассудительного Александра Архангельского - "воспоминанием, метой памяти, данью молодости, отзвучавшим голосом далекой эпохи - не менее, но и не более того".

Возвышенная Лиза Новикова, дочь "признанного авторитета в высоцковедении" Владимира Новикова, поделившись во "Времени MN" впечатлениями от книги Валерия Перевозчикова "Владимир Высоцкий: правда смертного часа" (М.: Политбюро), недоумевает: "Почему такой цельный, блестящий, остроумный, добрый к другим человек сталкивается с непониманием, завистью и равнодушием?" Юрий Яроцкий ("Коммерсант"), подчеркнув, что "появления такого вот Высоцкого требовали советские реалии", не без цинизма отмечает: "народный любимец" был-де "и фарцовщик, и поэт. И номенклатура, и диссидент".

Не обошлось без разногласий. Жалостливые барышни Нина Горустович и Лиза Новикова считают, что "Высоцкому далеко не всегда хватало при жизни реальных выражений признательности и восторга", Горустович настаивает даже, что он и "на стадионах никогда не выступал". Критики-мужчины, напротив, дружно и сплоченно заявляют, что Высоцкого "любили все" (Яроцкий: "Такой всенародной любовью не может похвастаться никто из самых больших звезд века") и он "давал, бывало, по нескольку стадионных концертов в день". Но разногласия - это мелочи. Главное ведь - не забыли помянуть.

Саратовский критик Роман Арбитман, исследовав во "Времени новостей" сборник фантастики a la Стругацкие "Время учеников-3" (М.: АСТ; СПб.: Terra Fantastica), приходит к выводу, что большинство его авторов "удушили в объятиях любимый с детства мир, опошлив его до неузнаваемости", и читателю-2000 остается лишь классифицировать разновидности "плохих сочинений" да беречь себя от "устойчивой аллергии к учителям". Рядом бессменный ведущий рубрики "Иллюминатор" Алексей Михеев рекомендует любителям "качественной прозы, поэзии и эссеистики" "Невинного" Иена Макьюена (М.: Независимая газета), "Остаток дня" Кадзуо Исигуро (М.: Иностранная литература - Б.С.Г.-Пресс), "Освящение мига" Октавио Паса (СПб.: Симпозиум), "Избранное" Ива Бонфуа (М.: Carte Blanche) и другие не слишком, на мой взгляд, простые и не всякому понятные, но от того не менее уважаемые книжки.

Лев Рубинштейн ("Итоги") составил комментированный перечень изданий, которые должен приобрести любой культурный человек. Тут и "Лето с ангелами" "жизнелюбивого" Генриха Сапгира (М.: НЛО), и "интересная" "Избранная проза" Игоря Холина (М.: НЛО), и "Погружение во тьму" "победителя" Олега Волкова (М.: Вагриус), и "межжанрово веротерпимое" "Красное сухое" Игоря Померанцева (М.: НЛО), и "концептуально эффектным... жестом" опубликованные под одной обложкой "Чайки" А.Чехова и Б.Акунина (Иерусалим: Гешарим; М.: Мосты культуры). Рубинштейн очень обрадовался выходу стихотворного сборника Михаила Айзенберга "За Красными воротами" (М.: О.Г.И.), посетовав лишь: "Ощущаемая на почти органическом уровне оригинальность его (Айзенберга. - Я.С.) поэтики решительно ускользает от возможности ее сколь-нибудь достоверного описания". И впал в до того благодушное состояние, что даже детектив Веры Белоусовой "Второй выстрел" (М.: Вагриус) удостоил похвалы за "необычайную лихость", "человеческий русский язык", "достоверные и узнаваемые реалии", "верный тон".

А вот про Высоцкого "Итоги" ничего не написали. Если уж оригинальность - то бескомпромиссная, на органическом уровне. Так говорил Рубинштейн.