|
||
/ Круг чтения / Периодика < Вы здесь |
Журнальное чтиво: выпуск 63 "Новый мир" #11, 2001 Дата публикации: 3 Декабря 2001 получить по E-mail версия для печати Ноябрьский "Новый мир" открывает подборка Олега Чухонцева ("Фифиа"), библейская по духу, а по сути - она о Райском саде, о времени и о Вечности, о Творце, о "сверчке" и о творческом начале, что стоит у истоков этого мира.
Я процитирую здесь еще одно стихотворение - про Иону-пророка, главным образом потому, что следом за стихами Чухонцева в этом номере "НМ" первые три части длинного-длинного "метаромана" Анатолия Кима "Остров Ионы". Андрей Немзер в своем журнальном обзоре "исчисляет" все романы Кима за последние годы, сообщая, что Анатолий Ким ступил "на путь натужного и затяжного философствования лет, эдак семнадцать, назад, когда появился его роман "Белка". Новое сочинение Кима, если верить Немзеру и Ивану Ивановичу Дмитриеву "не уступает предшествующим". Если и так, то скажем по крайней мере, что сюжет в "библейском" романе Кима построен сложно и замысловато, с чередой воплощений и временных перемещений. Кажется, этот автор уподобляет себя не ветхозаветному пророку, испытавшему на себе волю Божью, но Демиургу, дергающему за ниточки и управляющемуся с путаными хитросплетениями путей (исповедимых!) и судеб (исчислимых) персонажей, им же созданных. Библейская притча разыграна как "этюд", следовательно "...и мы можем провести небольшое умственное расследование, разыграть данный этюд по-своему". Таков "случай Кима", у Чухонцева все не так: сюжет об Ионе учит смирению и нестроптивости. А вовсе не авторской гордыне. Хотя стихи, приведенные выше, немного о другом. Но это уже внутренние коллизии "новомирской" подборки.
Другой большой прозаической "позицией" в литературном отделе "НМ" стали "главы из книги" Владимира Новикова "Высоцкий", успевшие уже вызвать реакцию, скажем так, неоднозначную. Это в любом случае хорошо, хотя коли уж скидывать кумиров с корабля современности, то наверное не столь опосредованным и более убедительным (что ли?) образом. Речь, понятное дело, о недавней статье Дмитрия Бавильского в "Круге чтения" ("Обло, стозевно и лаяй") - я ставлю здесь ссылку на нее, а также на обсуждение, что происходило в другом месте, хотя оговорюсь сразу: мне не кажется, что автор статьи - человек "клановый", равно как и оправдание Бавильского - "сижу, никого не трогаю, примус починяю" - выглядит известным лукавством в устах публично пишущего человека. Поскольку дисциплинарно здесь в первую очередь дОлжно говорить о новомирской публикации Владимира Новикова, а не о культе Высоцкого, то единственное, в чем стоило бы согласиться с Бавильским, это крайне неудачная, фальшивая интонация, найденная биографом для своего культового персонажа. Человек, который неведомым образом, перескакивая с третьего лица на первое, произносит нечто со страниц "Нового мира", в самом деле - в некотором приближении - адекватен тому пошлому чудовищу, которое, пугаясь сам и пугая всех прочих, живописует нам Дмитрий Бавильский. (У самого Бавильского, однако, случаются пассажи удивительные. Вот этот, например: "Тонкой, стыдливой, застенчивой душе русского человека привили несвойственную ей грязь и агрессию, заставив терпимо относиться к разливанному морю пошлости и разврата... " и т.д. И понеслась душа в рай!) Но кажется, это все же битва с ветряными мельницами или с неким картонным "чудищем", культовым "Володей", знаковым героем поколения, "Высоцким" из "ЖЗЛ" Вл.Новикова, наконец. И когда Бавильский заявляет: "Энергия первоисточника диктует общий стиль подачи материала", - он более чем не прав. Чужая энергия не может диктовать стиль, она не поддается имитации, именно поэтому Высоцкий Новикова, равно как и любой другой Высоцкий в чужом исполнении, выглядит бледной тенью. Я подозреваю, что стилистическая натяжка новиковского текста происходит еще из попытки перевода устной речи (расшифровка магнитофонных записей, конферанса на концертах и т.д.) в письменную, что всегда неадекватно. Что же до Бавильского, начинающего свою статью с "психоаналитического" диагноза, то он врет (и не в первый раз!) на предмет "поколенческой" арифметики. Высоцкий никак не годится в "отцы" Владимиру Новикову, но "оговорка по Фрейду" в самом деле имеет место. Это Бавильский без конца выясняет отношения с "отцами-шестидесятниками", что извинительно. Не извинительно лишь отыгрываться на культовых покойниках. Если цель этой статьи - провокация в чистом виде, то автор своей цели достиг. Но, кажется, пафос был не в этом. (А пафос Бавильского однозначен, лишен стиля как такового, и в силу этого гораздо более уязвим, нежели развенчиваемый им "пафосный дискурс" "ВВ и других".) Наконец, даже для провокаций есть некоторый критический уровень безответственности. По правде говоря, Жеглов из "Места встречи..." был сотрудником МУРа, а не той организации, к которой его с ходу для пущей убедительности приписывает Бавильский. И главный вопрос: для чего? Если верить Бавильскому, то все, что там неправда, а там неправда - почти все, - суть "рама", повод, чтобы - пользуясь словами другого ненавистного Бавильскому автора - "выкрикнуть слова, что давно лежат в копилке". Между тем, если речь о знаменательном культурном жесте: "И я сжег все, чему поклонялся...", о развенчании кумира, то он имеет право - и должен - быть. Выяснение отношений с "культом" правомерно потому хотя бы, что культовые персонажи, обрастая "дополнительными обстоятельствами", - не перекрывают (это все же иллюзия), но затемняют историческую перспективу. Бавильский пытается ее по-своему восстановить, получается чудный компот из бардов, рокеров и Анжелики Варум, и если цель была в том, чтобы выяснить кто кому рабинович, то результат выглядит по меньшей мере несерьезно. Наверное, прежде чем выводить традицию "из Высоцкого-Окуджавы" - и заведомо попасть пальцем в небо, следовало поискать предшественников. Может, тогда картинка выглядела бы несколько иначе. По крайней мере, вот замечательно полезное свидетельство из "полудокументальной" книги Владимира Новикова. Высоцкий приблизительно в одно и то же время поет свою "Татуировку" (о лермонтовском сюжете которой некоторое время назад вскользь поминалось) и... "Есть у меня твой силуэт" - на музыку Таривердиева в "Герое нашего времени" на Таганке. Собственно, речь о характерном для ролевых баллад Высоцкого стилистическом травестировании сюжета - здесь: о навеки запечатленном в душе (и носимом на груди!) изображении. Мотив "выцарапывания" милого образа на груди - тоже лермонтовский ("Ночевала тучка золотая..."), то есть мы имеем дело с буквальной реализацией условно-литературной метафоры. Если пойти чуть-чуть дальше в противоположном направлении - уже к лермонтовским источникам, обнаружится другой совсем текст - "Нет, обманула вас молва..." Баратынского (о том, что именно Баратынский "породил" лермонтовское "Расстались мы, но твой портрет..." - прямое указание у Сушковой). И тогда тот "мотив соперничества", который казался у Высоцкого "усложнением" лермонтовской темы, очевидно, будет выглядеть ролевым упрощением: противоречие между внешним - обманчивым и внутренним - глубоким и верным чувством, присущее одной человеческой душе (у Баратынского: Другим курил я фимиам, / но вас носил в святыне сердца; / молился новым образам, / но с беспокойством староверца) в "Татуировке" распределена между персонажами: Я ношу в душе твой светлый образ, Валя. / Алеша выколол твой образ на груди... и т.д. История получилась не о Высоцком и Лермонтове даже, о а приключениях "интертекста", но кажется это все же сложнее и увлекательнее, нежели недоказуемые уверения в "литературной беспомощности" и следующие затем сближения далековатых идей. Однако мы увлеклись, ушли в сторону от ноябрьского "Нового мира", между тем в критическом отделе находим своеобразные вариации нашего сюжета об интертексте: там Виктор Мясников реабилитирует низкие жанры ("Бульварный эпос"), предлагая ход, скажем так, неожиданный:
Следом в том же отделе статья Георгия Цыплакова о Б.Акунине ("Зло, возникающее в дороге, и дао Эраста") о сложном генезисе акунинского детектива - из западноевропейского романтического архетипа и восточной философии. В "документальном" разделе продолжение "Дневников" Игоря Дедкова "Новый цикл российских иллюзий", записи 1985-1986 гг., - из сегодняшнего дня поразительно само ощущение незыблемости миропорядка:
В "Письмах издалека" постоянный американский "корреспондент" "НМ" Владимир Ошеров - об этнонациональной ситуации в современной Америке: "Что случилось с "плавильным котлом"?". Парадокс в том, полагает этот автор, что мультикультурные тенденции не способствуют ассимиляции, скорее наоборот. В завершение номера - и в завершение обзора - "Периодика" от Андрея Василевского с удивительными выписками из самых разных журналов, как то:
поставить закладку написать отзыв
|
inna@inna.kiev.ua |
|
||