Если где и произошли в минувшие 10-15 лет действительные перемены к лучшему, то это только в сфере сознания. Что бы там ни говорили, а сегодня уже нельзя манипулировать человеком с помощью идеологической дубинки. А ведь именно она держала в страхе советских людей, поддерживая единомыслие и единое словоупотребление. Любое непослушание начальству можно было объявить политическим актом - даже такое, за которое не полагалось уголовных или дисциплинарных наказаний.

Например, вы не хотели ехать на картошку или дежурить в дружине. Уволить за это вас не могли, но зато могли применить меры "общественного воздействия". Каждый, кому сегодня за 30, может вспомнить и проработки на собраниях, и кампании остракизма (благо в любом коллективе находились добровольные палачи), и иезуитские придирки во время аттестации...

Сегодня, конечно, не хуже идеологической дубинки действует дубинка хозяйского произвола и безработицы. Но ее власть не безгранична - даже у безработного сегодня есть много возможностей для выживания. Тогда как при КПСС вас зачислили бы в тунеядцы со всеми вытекающими последствиями.

Еще важнее то, что идейная дубинка давно уже не действует в сфере информации. Да, наши СМИ ужасно ангажированы своими хозяевами - государством ли, местными ли властями или денежными мешками. И все же, во-первых, тут нет монополии, а во-вторых, превращение масс-медиа в рыночную единицу означает, что им противопоказана функция принудительной пропаганды.

Все это в принципе общеизвестно. А вот что менее бросается в глаза - так это происшедшая в горбачевско-ельцинский период деидеологизация школы. Конечно, в школе полно патриотизма (понимаемого как лояльность - прежде всего местному начальству), полно казарменных порядков и стремления чиновников все причесать под одну гребенку. Но нет главного - подчинения всего процесса единой государственной идеологии. Да ее ведь и нет, идеологии-то! Как выразился в моем присутствии один старый коммунист, сейчас "идеология какая-то непонятная" - а это больше всего не нравится тем, кто привык жить по команде.

Как ни стараются доброхоты на всех уровнях возродить комсомол, пионерию и октябрятство - ничего из этого не выходит. Ибо вольный ветер конца 80-х продул затхлые школьные и вузовские коридоры столь основательно, что в головах учащихся (да и многих учителей) поселился иммунитет к любого рода всеобщему лобызанию. Да, мы знаем о таких настойчиво рекомендуемых структурах, как "Идущие вместе" и т.п. Но при всем одобрении их с самого верха они не могут стать тем, чем был комсомол. Ибо комсомол держался на страхе - страхе прослыть отщепенцем и несоветским человеком. Эти пока могут брать только дешевым подкупом да мнимой альтернативой пустому досугу.

Но вот чего следует бояться, так это того, что наши поборники старо-нового порядка из властных структур захотят наконец взяться за школу с одной-единственной целью - вновь сделать ее орудием воспитания верноподданных. Собственно, они уже за нее берутся при высочайшем одобрении главы государства - только последний видит это как благородную задачу догнать Запад по качеству обучения.

Дело даже не в том, какими намерениями вымощена известная дорога. Дело скорее в том, что относительная самостоятельность школы внутри государства (в идейном плане, прежде всего) очень раздражает самых высокопоставленных чиновников. Им мало, что школа целиком зависит от казны, что нищие учителя неспособны выразить какой-либо протест, что ребят по-прежнему могут выгонять на уборку улиц или ставить в почетный караул. Они хотят, чтобы в школе учили тому, что они считают нужным, и так, как они считают нужным.

Недавний член политбюро ЦК КПСС, а ныне глава верхней палаты парламента нашел слово-жупел, которое, несомненно, вдохновит многих и многих тоскующих по идейной дубинке. Это словечко - "нигилизм". Егор Семенович обнаружил искомую крамолу в книжке, каковую он счел каноническим учебником, - в шуточном задачнике Григория Остера (спикер назвал его Осетровым). Я тоже не поклонник такого рода юмора, но все же смею думать, что сегодня у ребят есть неплохой выбор учебников и пособий. И если со всей страстью кинуться искоренять пресловутый нигилизм (благо опыт XIX века еще не забыт!), то отсюда совсем недалеко до не менее пресловутого единомыслия по-прутковски.

Ладно, глава Совета Федерации может иметь свое мнение и высказывать его на всю страну. Но кто услышит мнение человека, полагающего сферу образования компетенцией прежде всего педагогов, потом уже всех образованных граждан, и уж в последнюю очередь - чиновников? Не сомневаюсь, что у любого губернатора, министра или депутата есть свое мнение и по программам обучения, и по набору дисциплин, и по содержанию учебников. И если этот комплекс мнений сделать решающим - а именно на это, похоже, ориентирует очередная "реформа", - то с идейной автономностью школы очень скоро придется распрощаться.

Плюрализм в Думе и СФ не должен вводить в заблуждение. Парламент у нас давно уже стоит на платформе государственного патриотизма, и несколько десятков голосов иного свойства погоды в нем не делают. А значит, школу очень скоро начнут превращать в то, чем она была до конца 80-х - мастерскую по изготовлению винтиков госмашины.

Памятуя любовь Президента России к немецкой аккуратности, можно вспомнить и хрестоматийную фразу Бисмарка о прусском учителе, выигравшем битву за единство Германии. Можно восхищаться мастерством среднестатистического педагога, вырастившего солдат-патриотов, но нужно помнить и о том, что этот же учитель в следующем веке дважды привел свою страну к катастрофе.