Если в двух предыдущих примерах власть формально оставалась в стороне, то в случае с попытками регулирования сферы телекоммуникаций ее вмешательство было довольно-таки активным, однако, практически безуспешным. Речь идет о скандалах вокруг ОРТ и НТВ и конкурсов на частоты первого и третьего канала. Пока государству и подконтрольным ему структурам не удалось дожать ни Березовского, ни Гусинского, хотя оба вынуждены сейчас скрываться от российского правосудия за границей. Эти опереточные скандалы не только наглядно выявили практическое бессилие власти, чего удалось, скажем, избежать в случае с металлургией, но и, по сути, дискредитировали саму власть.

В рамках данного исследования я не хотел бы подробно вникать в ньюансы взаимоотношений государства и структур Медиа-Моста. Равно как и причины взаимной нелюбви власти и Березовского. Хотя корни этого противостояния понять не сложно: изначально приватизация собственности на телевидении, равно как и распределение частот происходили не на основе закона, а по принципу особого случая. В результате, как позиции новых владельцев, так и самой государственной власти оказались крайне уязвимы, и даже малейшее изменение условий оказалось способной ввергнуть сложившуюся систему в состояние дисбаланса. При этом зачастую вещательные корпорации оказываются хронически нерентабельными, оттого и весьма уязвимыми. Но это уже финансовый вопрос, а не политический или этический.

Даже благое желание министерства печати распределять телевизионные частоты в соответствии с законом, по конкурсу, наткнулось, с одной стороны, на жесткое неприятие нынешних хозяев этих частот, а с другой стороны, конкурсная процедура позволяла конкурсной комиссии выносить порой весьма странные решения. Так при организации первого открытого конкурса на вновь созданную частоту побеждает некая доселе неизвестная контора "Дарьял-ТВ", тогда как ряд известные и признанные телекомпаний остаются с носом.

Конкурс на первую и третью кнопки, на которых вещали соответственно ОРТ и ТВЦ, был назначен как раз после парламентских выборов. Обе данные телекомпании активно участвовали в развернувшейся тогда войне компроматов, и очевидно, не воспринимали предупреждения Министерства Печати о недопустимости нарушения избирательного законодательства всерьез. За что и поплатились. Вынесение обеих частот на конкурс произвело эффект разорвавшейся бомбы. Но если ОРТ благодаря качеству, опыту и устойчивой деловой репутации всегда было вне конкуренции, то ТВЦ, где дела шли из рук вон плохо, оказалась перед угрозой потери частоты. Телеканал на 95% дотировался из московского бюджета, не имел внятной концепции вещания, да и сами сюжеты отнюдь не блистали качеством, напоминая больше провинциальный КВН, чем столичный телеканал. Телезрителям не нравился явный подхалимаж ведущих ТВЦ перед московскими чиновниками. Оттого и рейтинг телеканала и его доля вещания, по данным агентства "Гэллоп-медиа", оставались крайне низкими.

Перед угрозой потери телеканала, а соответственно и федерального статуса, руководство Москвы и мэр Лужков пошли на беспрецедентные шаги. В очередной раз сменился высший менеджмент канала, который на этот раз возглавил бывший глава ВГТРК Олег Попцов, который в отличие от прежней команды честно стал признавать недостатки, причем в такой явной и неприкрытой форме, что этим были шокированы самые оголтелые критики. Лужков тем временем оказывал колоссальное давление на власть и Министерство печати. Арбитражные суды были завалены исками. Московский мэр даже отказался от участия в президентских выборах, поддержал региональную реформу и не возражал против снятия Скуратова, чтобы отстоять свой канал. В конечном итоге в середине июня власти пришли к негласному соглашению. После чего большинство независимых вещателей ("РЕН-Медиа" и "АТВ") сняли свои заявки на участие в конкурсе. Однако, лидер гонки, телекомпания "ВИД", продолжала борьбу. Мнения жюри распределились поровну, в конечном итоге все решил голос министра печати отдавшего предпочтение ТВЦ. При этом все члены жюри в один голос говорили о преимуществе видовской концепции вещания, бизнес-плана, о несравнимо большем профессионализме видовской команды. Однако, во-первых, учитывалась политическая подоплека конкурса, в том числе и то, что ТВЦ представляла на выборах оппозицию, отъем частоты у ТВЦ мог быть расценен, как нарушение свободы слова. Во-вторых, ТВЦ за короткий период удалось значительно улучшить качество вещания и оптимизировать концепцию, а также создать свой телевизионный комплекс.

Путин и в этот раз умудрился уйти от вмешательства в противостояние, предоставив отдуваться за все министру печати Лесину. Таким образом, авторитет власти и здесь не потерпел урона, тогда как московские чиновники вынуждены были пожертвовать в этой борьбе значительной частью своего суверенитета. ТВЦ стал практически лояльным Кремлю. Данное противостояние, хотя и прошло относительно незамеченным, дало сигнал другим представителям губернаторского корпуса, что Кремль бесконечно более силен, чем кто бы то ни было из них. И то, что в конечном итоге власть сменила гнев на милость, еще более оттенило унижение московской группировки.

Резюмируя ситуацию, можно сказать, что объявление конкурса на первую и третью кнопки было первой неуклюжей попыткой честного распределения частот в России. Когда право вещать давалось бы не "нужным" людям, не близким к "семье", не проводящим "верную" политическую линию. А самым сильным, достойным, профессиональным, творческим и финансово устойчивым компаниям. Главное, чтобы это не стало единичным актом, а превратилось в систему. Только тогда можно будет говорить, что в России действительно создано демократическое правовое государство. Ведь "честные и чистые" частотные конкурсы гарантируют свободу слова, т.е. являются неотъемлемыми атрибутами демократии.