"Русский журнал" обратился к мастерам искусств с двумя вопросами:

1) Считаете ли вы, что сегодня искусство мало говорит о национальных конфликтах?

2) Считаете ли вы, что сами деятели культуры мало говорят об этом, что они должны занять какую-то гражданскую позицию?

Ниже мы публикуем полученные ответы.

Владимир Бондаренко, литературный критик, главный редактор газеты "День литературы":

1) Современное искусство и художники в своем творчестве полностью охватывают все наши проблемы. Например, литература отражает Чеченскую войну и другие национальные конфликты. Причем это отражение всестороннее. В поэзии есть замечательные чеченские авторы, которые создают произведения, где поэтическими средствами выражают то, что они чувствуют. А с другой стороны, батальная проза Александра Проханова, Олега Ермакова, Николая Иванова, Вячеслава Дегтева. Уход русских из Средней Азии и вообще - эта тема русских в азиатских наших бывших республиках прекрасно отражена в прозе лауреата премии Антибукер и Государственной премии писателя Андрея Волоса.

Нет ни одного ненадуманного, серьезного конфликта, который бы не нашел своего отражения в современной литературе. Художники мыслят шире политиков, они охватывают явления во всей их полноте и пытаются понять, что движет другой стороной. Александр Проханов в публицистике занимает одну позицию, очень определенную, а в своем романе "Идущие в ночи" он попытался понять побудительные мотивы боевиков и террористов. Шамиль Басаев должен ему коня, что ли, подарить за то, каким он его написал. Извечная тема русских и евреев, их сосуществования, эта дружба - противостояние. Она тоже находит свое выражение, тоже многогранное. Это - Солженицын с его последним произведением. И совсем недавно вышедший роман молодого писателя Владимира Личутина "Миледи Ротман". Там главный герой, положительный, по имени Иван Жуков, из поморской деревни, решает стать евреем. Он мучительно ищет выход из трагического положения, сложившегося в деревне, пытается спасти свой нищий, спивающийся народ - и уходит в еврейство. В этом находит спасение.

2) Думаю, что художники своим творчеством говорят полнее. После бума, который мы пережили в начале перестройки, многие авторы теперь тяготятся публицистикой, чураются ее. Некоторые художники тяготеют к ней в силу своего характера. Если талантливые художники, то в творчестве любые проблемы раскрываются с наибольшей полнотой. Возьмите любого художника: радикала, шовиниста, националиста, демократа; хотите узнать, что он думает, - читайте его произведения.

Мовсар Минсаев, солист Большого театра:

1) Искусство, на мой взгляд, сегодня вообще не говорит об этом. Например, когда я пытаюсь что-то сказать или спеть, меня не допускают до эфира. Меня не пускают к той точке, откуда идет информация. Если проводятся какие-то мероприятия, например, концерт "Против войны на Кавказе", я прихожу и говорю: "Давайте я выступлю, я тоже за мир, я хочу". - "Нет, спасибо, не надо".

Ведь сам факт, что покажут представителей культуры того региона, где сейчас идет война, а не только людей с автоматами, он уже будет смягчать обстановку. Они там, на Западе, да и в России, показывают террористов, которые кричат: "Дайте свободу!" Какую свободу, от кого? Это то же самое, как быть свободным от отца с матерью, от братьев и сестер. Нам нельзя быть без России. С таким же успехом можно показывать бандитов в тюрьмах и передавать все, что они говорят. Ведь это бандиты, потерявшие человеческий облик. Есть священные законы, которые нельзя преступать.

2) Да, обязательно должны, но надо еще и быть услышанным. Мне кажется, тут наметилась какая-то обнадеживающая тенденция.

Магомед Тахаев, художественный руководитель чеченского молодежного ансамбля народного танца "Ловзар":

1) Очень мало сегодня культура говорит об этом. Это незадействованный резерв. Насколько хорошо, дружно, ласково жили вместе народы России. Недавно наш коллектив принял участие в фестивале, организованном Администрацией Президента. Мы объездили с программой множество городов, как дружелюбно принимали наших танцоров, люди говорили, что соскучились по нашему искусству. Вот что по-настоящему сближает народы.

2) Обычно говорят, что культура вне политики. Но сегодня художники не должны молчать, потому что нужно задействовать все, чтобы настал мир. Не молчать - обязанность людей искусства.

Марлен Хуциев, кинорежиссер:

1) Должны деятели культуры говорить об этом. Сейчас в кино не ставят проблемы, просто существуют какие-то модные темы, как, например, мордобой, без которого не обходится ни один фильм. А нужно говорить о содержании. И эта тема широкая и горячая. Чтобы быть услышанными, деятели культуры должны все время долбить, повторять, нельзя скрывать свои мысли. Раньше мы были большой страной, жили дружно. У нас была большая кинематографическая семья, мы радовались успехам друг друга, болели друг за друга. Горько, что это ушло.

2) Мало говорят. Но надо не говорить о конфликтах напрямую, а ставить проблемы, искать пути сближения.

Елена Стишова, киновед:

1) Действительно наша культура говорит о национальных конфликтах мало, пугающе мало. Не считая новостных программ, нет ничего; понятно, что "новости - наша профессия", мы имеем информацию - и только. Деятели культуры никак не реагируют на происходящее, не новости важны, а реакция людей культуры, литература, кинематограф игровой и документальный. Понятно, почему происходит именно так. Объяснение уходит корнями в особенности нашей истории, нашей новейшей истории. В силу исторического опыта мы не понимаем такого определения, вокруг которого на Западе возникло целое понятие "политкорректность", это определение - "образ другого". Мы не понимаем, что это такое. Нас этому не учили, наоборот, из нас это вытравливали.

После событий 11 сентября на какое-то время вдруг показалось, что, как бывает обычно в России, где новые понятия внедряются очень быстро, придет осознание этого образа другого. Нет, все опять застопорилось.

2) Должны и обязаны. Даже в самые тяжелые годы находились люди, у которых совесть поперед страха. Может быть, и сегодня такие люди находятся и говорят. Но их не слышно. Редкий случай, когда что-то услышишь, что-то такое, что всколыхнет в ответ, нет гражданского общества. У нас есть гласность и свобода слова, но это все как в Гайд-парке - пошумят, выскажутся где-то в углу, облегчат душу - и только. Нет реакции государства на эти выступления, нет интерактивности, обратной связи. Мало свободы слова, нужны механизмы. Властные структуры должны откликаться на эти выступления, в этом, наверное, и состоит демократия.

Александр Миндадзе, сценарист:

Смешно, если человек с такой фамилией будет рассуждать на тему межнациональных конфликтов.

Ничего специально делать не нужно. Я сделал фильм "Время танцора". Это мой ответ. Я делал его ради характеров, отношений, и в пятую очередь я думал при этом о межнациональных конфликтах. Все.

Ильяс Татаев, кинорежиссер, скульптор:

Это - мизерная часть того, что нужно. Только через культуру, через искусство можно прийти к согласию. Война в Чечне началась не на Кавказе, она началась в Кремле. И в Москве, и в Чечне есть мафиозные структуры, которым это интересно и выгодно. Не бывает плохих народов. А что касается гражданской позиции, то если у человека нет ее, то он не может быть художником.

Вот сейчас если бы мне сказали, сделай фильм об этой войне, я бы не смог. Это были бы только эмоции и мое отношение. Но всей правды в нем бы не было. А правду мы узнаем только через много-много лет.

Когда я смотрю телевидение, мне кажется, что специально разжигают межнациональную рознь. Когда я вижу, слушаю этих политиков и военных, я чувствую, что мне говорят неправду, что за этим есть и второй и третий план. И любой человек, способный видеть и слышать, это чувствует.

Вы не представляете, как это обидно, когда все, что ты создал, нажил своим трудом и талантом, исчезает в одну минуту. Когда мой дом сгорел, я остался на улице в одном тренировочном костюме. Я приехал в Москву, обратился в Союз кинематографистов. Я кинорежиссер, я без студии региональной снял более 10 фильмов, я член Союза, в конце концов, я взносы платил. Помогите мне, дайте мне какой-нибудь угол, общежитие, чтобы перекантоваться какое-то время.

Они мне на комиссии стали задавать вопросы: "А почему вы не поехали на Дальний Восток или в Среднюю полосу?" А куда мне было ехать? Здесь все мои фильмы, у меня здесь брат. И только один Александр Прошкин боролся за меня, помогал, ходил по инстанциям. И знаете, я им сказал: "Вы не имеете права заниматься искусством. Потому что художнику нельзя иметь черствое сердце". Нельзя унижать ни одну нацию - ни евреев, ни армян, ни чеченцев, ни русских. Чеченцам не нужна эта война. Это все финансовые интересы. Не было бы нашей нефти, не было бы этой войны.