30 декабря 2003 года "Русский журнал" опубликовал статью Станислава Никоненко "Как меня отблагодарили", которая содержит серьезные обвинения в мой адрес по поводу авторства книги о Газданове , вышедшей в "Молодой гвардии" в серии "Жизнь замечательных людей". Поскольку журнал предупреждает читателей, что мнение авторов далеко не всегда совпадает с мнением редакции, то я посчитала возможным на страницах этого же издания выразить еще раз благодарность моему несостоявшемуся соавтору С. Никоненко.

Чуть больше года назад мне позвонил коллега (С.Никоненко) и предложил совместную работу. Первые романы Газданова, с которыми я познакомилась еще студенткой, были опубликованы именно С.Никоненко, за что я была ему всегда признательна. Именно это и стало главной причиной того, что я поддержала его идею написания книги о Газданове в серии "ЖЗЛ". Кроме того, он знал, я занимаюсь исследованием Газданова десять лет, и мне не придется начинать с белого листа в прямом и переносном смысле.

11 сентября 2002 г. С.Никоненко и мною был подписан договор с "Молодой гвардией". Правда, главным редактором "Молодой гвардии" было сделано две оговорки. В литературном плане текст должен кардинально отличаться от предварительной литературной заявки, составленной Никоненко. (Вскоре он опубликовал ее в журнале "Дарьял" (#2 2003). Текст, написанный от лица Газданова, содержит воспоминания героя о том, как его хлопали при рождении по "красной сморщенной попке" и признания о том, что вместо "Вечера у Клэр" и "Ночных дорог" он вполне мог бы написать "Утро у Клавы" и "Дневные пути".).

Второе условие, о котором мы договаривались с "Молодой гвардией", - это сдача рукописи в срок, указанный в договоре (1 июня 2003 г.), так как книгу планировалось выпустить к юбилею писателя. Затем мы подписали договор на равных правах, распределили главы и получили от издательства аванс.

Минуло девять месяцев моей жизни, наполненных сиденьем в библиотеках, встречами с людьми, регулярным ознакомлением соавтора с моими главами и его неизменным одобрением. К указанному в договоре сроку - 1 июня 2003 г. - не только редакция, но и я не увидела ни одной строчки, написанной Никоненко. Меня же он заверял, что договорился с редакцией о задержке текста и обещал немедленно все написать.

В самом конце июня я получила текст первых 4 глав, в которых положение осетин в царской империи противопоставлялось положению аборигенов в США, а бронепоезд, на котором служил Газданов, был назван символом гражданской войны наряду с красными звездами, буденновками, тачанками. Однако Газданов служил в Добровольческой армии Врангеля на белом бронепоезде.

К концу августа я имела еще 5 глав соавтора, качество которых оставалось неизменным: здесь Газданов, будучи, по свидетельству современников, исключительным трезвенником, неловкую паузу, возникшую в разговоре с Болдыревым, прерывал предложением выпить водки и разливал по стаканам. Одна из глав представляла собой слегка видоизмененную публикацию коллеги из Осетии.

До юбилея писателя оставалось всего три месяца. Но Никоненко заверил меня, что в "Молодой гвардии" знают об отсрочке, и книга все равно будет выпущена к знаменательной дате. Мой вопрос, обращенный в издательство, к какому же сроку должна быть сдана рукопись, был встречен недоумением, поскольку срок договора давно истек, а рукописи до сих пор никто в глаза не видел. Имеющийся текст немедленно был отправлен в редакцию с указанием авторства глав как подтверждение выполнения моих авторских обязательств.

Вскоре издательство предложило мне переписать главы С.Никоненко и закончить книгу самостоятельно. Речь шла не о редактуре, не о правке стиля, но о написании нового текста. Выбор авторства был оставлен на мое усмотрение.

Обсуждать сложившуюся ситуацию по телефону С.Никоненко со мной отказался. 11 сентября 2003, по просьбе издательства, я вернула Никоненко рукопись вместе с письмом, в котором я предлагала закончить книгу без его помощи и при этом сохранить старый договор в силе, если мне будут принесены извинения за обман и сорванные сроки работы. Ответа не было. Но в тот момент размышлять о значении зловещего молчания было некогда. Ведь это у Никоненко было время на раздумье, а мне предстояло завершить работу: установить необходимые источники, найти новый материал, который он "деликатно" не заметил, изменить кардинально композицию книги и написать новые главы. За использование двух фактов (связанных с А.Павликом и А.Гавришевым), сообщенных С.Никоненко, ему выражена благодарность на второй странице.

Замечу, что книга наполнена сведениями и материалами, полученными и от других людей, за что нескольким десяткам человек выражена благодарность в предисловии. Но Никоненко в этом списке нет, ибо я не могу поставить его имя вместе с именами уважаемых мною людей. Поскольку они помогали в работе, а он препятствовал: девять месяцев - "итальянской забастовкой", три месяца - халтурным текстом, два месяца - игрой "в молчанку". Вот почему его имя стоит отдельно на другой странице без комментариев.

4 ноября по факту предоставления новой рукописи мною в издательстве был подписан новый договор, о чем я ему также сообщила письменно. За это время ни ко мне, ни в издательство С.Никоненко с вопросами не обращался.

Более подробную информацию, касающуюся книги, мне бы хотелось представить уже суду, куда С.Никоненко, смею надеяться, все-таки обратится. В противном случае, не одни читатели Русского журнала, но и я, ознакомившись со статьей "Как меня отблагодарили", готова поверить, что Никоненко не только "Газданова", но и "Юрия Милославского" написал, и вовсе это не господина Загоскина сочинение.

Публикацию неудавшегося соавтора я расцениваю как высокую оценку моего труда - на плохую книгу он бы претендовать не стал - и как повод выразить ему за эту оценку еще одну благодарность (первой ему показалось мало).

Кроме того, я выражаю признательность С.Никоненко за то, что, искажая все факты в статье "Как меня отблагодарили", он сумел не перепутать ни одной буквы в моей фамилии. Читаю его "Открытое письмо Александру Солженицину", и сокрушаюсь, как же Александру Исаевичу в отличие от меня не повезло. Но потом спохватываюсь - он ведь не имел счастья быть соавтором Никоненко, а то пришлось бы ему Станислава Степановича тоже за что-нибудь благодарить. А так, кажется, и не за что. А мне - есть.

Я действительно благодарна Никоненко больше, чем он думает. Ввиду его необязательности и профессиональной несостоятельности у меня было время, насыщенное интенсивной работой. События, спровоцированные его "чудесным" поведением, начиная со зловещей даты 11 сентября 2002, могут послужить основой занимательнейшей повести. Но это будет совсем уже другое слово. Затем я надеюсь подготовить второе издание, исправленное и дополненное так, чтобы не пришлось благодарить С.Никоненко и его имя исчезло со страниц книги и из моей памяти.

А пока он рассылает письма и заказывает рецензии, я перечитываю любимого писателя, размышляя о неслучайности дат и чисел, о трансформации сюжета о путешествии в ХХI веке, о жизни в Центральном государстве, затерявшемся где-то между Европой и Азией и о том, как заканчивается последний роман Газданова:

- Почему ты так пристально смотришь на меня? О чем ты думаешь?

- О том, что я когда-нибудь напишу о тебе книгу, - сказал я.

"Эвелина и ее друзья"