Вот уже второй год "Арт-Москву" открывает "Выставка из собраний московских коллекционеров". Рядом с картинами, купленными частными коллекционерами или корпорациями, фотографии покупателей и тексты, объясняющие мотивы подобных капиталовложений. И пусть основной причиной покупки картин становится необходимость "украсить большое количество публичных помещений" (А.Севастьяненко), речь идет не о Шишкине или Айвазовском, а о ныне работающих современных художниках. Например, основную часть коллекции "Двора на Войковской" составляют работы художников круга "Любовники КЛАВЫ" (Клуба авангардистов), что свидетельствует о значительной искушенности коллекционеров. Впечатляет высказывание Алены Дитерикс: "Собирать современное искусство - это, видимо, все равно, что употреблять сильный наркотик. Это - ultimate drug, к которому привязываешься, который приносит удовольствие и от которого не просто отказаться". Побольше бы таких "наркоманов" - и наши художники жили бы припеваючи!

Проект претендует на создание новых культурных героев: богатых людей, вкладывающих деньги в современное искусство. Подобная же попытка сделать культурных героев из арткритиков, предпринятая на выставке группой ESCAPE, выглядела довольно неуклюже. В разных залах "Арт-Москвы" висели плакаты, на которых огромными буквами были написаны имена нескольких влиятельных московских критиков. В этом, собственно, и заключалась акция группы, не сопровождавшаяся ни артикуляцией этого жеста, ни какими-либо другими материалами. Демонстрация лояльности (и это мягко сказано) некоторых художников по отношению к некоторым критикам - жест по-человечески понятный. Но кому еще, кроме этих художников и этих критиков, могут быть интересны подобные внутритусовочные иерархические игры?

Коммерческий характер ярмарки (шестой по счету) был явлен демонстративно и без всяких прикрас. Галеристы сидели как продавцы в своих лавках, выставив практически все, чем богаты. Впрочем, ярмарка на то и ярмарка, чтобы выгодно сбывать товар, тем более что среди этого навала встречались, действительно, интересные проекты, такие как: "Железная муха" Игоря Макаревича и Елены Елагиной, "Несчастная любовь" Владика Мамышева-Монро" (галерея ХL), "Замороженное время" Сергея Волкова, "Черный ниндзя II" Д.Файна и Д.Салаутина" (галерея Гельмана) и некоторые другие.

Все выглядело бы весьма уныло, если бы не несколько некоммерческих проектов, представленных в экспозиции. На втором этаже впечатляла незавершенная кирпичная кладка с валяющимися рядом ведрами, лопатами и корытом. Определить, кому принадлежала эта работа, и вообще, арт-работа ли это, а не просто забытый рабочими инвентарь, не было никакой возможности. Это и заинтриговывало (российско-шведский проект "Дом, милый дом").

Проект куратора Оксаны Саркисян "Ожидание. Из опыта российского среднего класса", осуществленный молодыми авторами, был размещен в нескольких смежных залах, путь в которые преграждали расположившиеся на полу пары художников, игравшие в шахматы и выкладывавшие из белой и красной фасоли название проекта. Это самоуглубленное занятие выглядело особенно симпатично на фоне бурной тусовки, как всегда, имеющей место на вернисаже, куда обычно ходят не столько для созерцания произведений искусства, сколько для деловых встреч: других посмотреть, но, главным образом, себя показать. Перформансы служили невольной преградой деловитому потоку посетителей, заставляя их замедлить свое движение и, возможно, на минуту задуматься или же вместе с художниками погрузиться в медитативное состояние.

Пока осуществлялся перформанс в рамках проекта "Ожидание", в галерее Врублевской под дробь африканских барабанов пророчествовала "говорящая голова" Германа Виноградова (тело художника было скрыто в задрапированном кубе). Зрители задавали вопросы, а голова, украшенная длинными волосами и экзотической бородой, весело отвечала.

Однако самый антиконсумеристский проект представила галерея "Рига". Как утверждают знатоки, стены ее выгородки (на одной из них красовался нос самолета) были намазаны солидолом, распространявшим очень неприятный запах. Если учесть, что по фактуре и цвету замазка напоминала испражнения, можно было понять зрителей, шарахавшихся от этой инсталляции. Был ли это жест неприятия ситуации коммерции в современном искусстве или конкретно этого московского мероприятия, осталось загадкой.

Проект "Бунтующие тела" куратора Чанг Цонг-зунг вызывал интерес независимо от общего контекста. Китайское искусство, традиционно уделявшее мало места теме физического тела, в данном случае было представлено объектами, видео и фотографиями на эту тему, удивлявшими жесткостью ее трактовки.

Другим интересным некоммерческим проектом была видеоинсталляция "Степень отчуждения" художницы палестинского происхождения Моны Хатум. На образ немолодой женщины, матери художницы, в обнаженном виде заснятой на видео, накладывались строки ее писем, написанных по-арабски и озвучиваемых художницей по-английски. Знаки арабской письменности, покрывающие тело матери художницы, зловещим образом напоминали оплетающую ее колючую проволоку. Как пишет Хатум, "я старалась противостоять устойчивому стереотипу, связанному с образом арабской женщины, которая обычно представляется либо пассивным существом, либо асексуальной матерью. Через письма моей матери появляется другой образ прямой, открытой, сексуальной женщины, которой нравится ее тело".

В проекте "Тотальная живопись" Александра Виноградова и Владимира Дубосарского, представленного галереей ХL, проблема тела решалась весьма прямолинейно. Классики русской литературы: Толстой, Достоевский, Маяковский, Ахматова и Цветаева представали среди березок, животных, птичек и цветочков a la natural анфас (кроме Гоголя, нарисованного со спины). После обструкции русской литературе, учиненной в "Голубом сале" Владимиром Сорокиным, осталось только снять с классиков штаны, чем и занялись с присущей им добросовестностью Дубосарский и Виноградов. Впрочем, надо отдать должное художникам, классики и в таком виде не утратили своей величественности. Даже полностью раздетые, они как бы не покинули своих пьедесталов. Гораздо более порнографично выглядели их "читатели", многочисленные обнаженные юноши и девушки, окружающие главных героев проекта.

Рассчитанная трансгрессивность жеста Дубосарского и Виноградова полностью соответствует последним тенденциям в московском искусстве. Гораздо более неожиданно выглядели живописные серии художника Андрея Щелокова "Первые китайские революционеры" и "Послевоенная живопись" (Фонд национальных художественных коллекций, Галерея Щукин). Я так и не смогла выяснить на стенде, воспринял ли этот художник эстетику "Медицинской Герменевтики" сознательно или же его загадочные картины, где советские военные странным образом взаимодействуют с параллельным миром буддийских и даосских божеств и символов, возникли независимо от "Мифогенной любви каст" Павла Пепперштейна и Сергея Ануфриева. Во всех случаях картины Щелокова выглядели идеальными иллюстрациями к этому замечательному роману.

Весьма актуально смотрелся проект тбилисской "Н галереи" "Лицо кавказской национальности", где среди множества фотографий известных и всенародно почитаемых еще с советских времен грузинских деятелей науки и искусства, певцов, актеров, спортсменов можно было найти и портрет Мераба Мамардашвили. Жест простой, но другого и не надо для того, чтобы показать нелепость определений наподобие "лицо кавказской национальности" и сопутствующих им упрощений.

Но самой большой радостью для меня на этой ярмарке была покупка книги Всеволода Некрасова "ЖИВУ ВИЖУ", недавно выпущенной Крокин галереей. Большая часть стихов в книге посвящена художникам: О.Рабину, О.Васильеву, Э.Булатову, Л.Кропивницкому и другим. Кроме того, Некрасов излагает свои взгляды на историю российского искусства. С чем-то из того, что он пишет, хочется согласиться, с чем-то - нет, но нельзя не признать, что в книге изложены именно свои взгляды, своя история, независимая от сиюминутной конъюнктуры. Подобная позиция, как мне представляется, достойна всяческого уважения. Ведь если современному искусству чего-то и не хватает, то это отнюдь не деньги и не идеи; в искусстве (да и не только в нем) все более нарастает дефицит независимого суждения, определяющегося не узкогрупповыми интересами, а долгосрочными перспективами и широким интернациональным контекстом.

Примечание:

Все цитаты, приводимые в тексте, взяты из пресс-релизов выставок "Арт-Москвы".