Все тот же беспокойный царапает меня вопрос: к чему, друзья мои, все это, для чего, для кого газетные статьи, рецензии, заметки, интервью да и книжки сами с мыслями своими и страстями? Вроде ответишь на него. Успокоишься было. Ан нет, опять царапает. И если бы меня только царапал! Всех царапает, всем приходится на него отвечать.

Кто-то отвечает прямо и просто. Заголовок в сегодняшних "Известиях": "Что читать, когда нечего смотреть". То есть: обратитесь к книжкам, коли телевизор не работает, хоть как-то да поразвлечетесь. Автор мудрого совета Ангелина Архипова рекомендует "любителям мемуаров" воспоминания Александры Толстой "Дочь", "ценителям и ценительницам женских историй" - мемуары Валентины Малявиной "Услышь меня, чистый сердцем", "интелектуалам" - сборник статей Дмитрия Шушарина "Две реформации: Очерки по истории Германии и России", а "поклонникам детективного жанра" - новый роман Александры Марининой "Когда боги смеются". Успеть бы только одолеть, пока телевещание не наладится.

Кто-то от ответа уходит. Прячется за своим героем, за образом его и красивыми цитатами, избегает оценок и комментариев - как Александр Уланов ("Ex libris "НГ") в статье о сборнике Октавио Паса "Освящение мига". Предпочитает пересказывать и описывать - как Илья Кукулин в материале, посвященном роману Д.А.Пригова "Живите в Москве". Отстраняется с холодным высокомерием - как Глеб Шульпяков, бегло отозвавшийся о переиздании стихотворений и поэм "пасынка Серебряного века" Константина Вагинова, о сборнике "Перечеркнутый мир" "нашего человека" Ильмы Ракузе, о романе "Родовое влечение" "австралийской барышни" Кэти Летт и "жутко обаятельном" "Профессоре Криминале" Малькольма Брэдбери.

Кто-то обозначает свою цель как просветительство. Просветителей уважаешь - часто на расстоянии, так как адаптироваться к скромному уровню твоего развития они не желают, слишком умные потому что. Но можно и напрячься, расстояние сократить, статьи таки одолеть - для того чтоб, почувствовать себя образованней немножко. "Кафедру", например, в "Ex Libris "НГ" стоит попробовать взять штурмом. Не с первой, так с пятой попытки получится. Нынешняя "Кафедра" посвящена книге Григория Амелина и Валентины Мордерер "Миры и столкновенья Осипа Мандельштама" - о которой благодаря Александру Пятигорскому известно, что "Три черты интуитивистского направления - виртуальность истории, выбор смыслов и дистанцирование - делают книгу немного чудной, но оттого нисколько не менее интересной". Сложновато, да, но и задачи ясны.

С авторами чрезмерно эмоциональными тоже все понятно: им бы только заразить кого неистовыми своими чувствами. Читаешь Дмитрия Ольшанского ("Сегодня"), полного впечатлений от книжки "биографа-скандалиста" Альберта Голдмана о Джоне Ленноне (издана в серии "ЖЗЛ") - сразу представляешь себе, с каким нетерпеливым увлечением Дмитрий листал книжку, разглядывал картинки, удивлялся и хохотал. Становишься ни больше ни меньше как хорошей знакомой автора, к переживаниям его небезразличной. Вот пишет Ольшанский: "Количество черной краски, которой он (Голдман - Я.С.) не пожалел для вдовы Леннона, сопоставимо с той классической ненавистью, что испытывают русские литературоведы к Н.Н.Гончаровой - если бы могли, так и горло бы перегрызли", - и ты ловишь себя на мысли: интересно, а как сам господин Ольшанский отнесся бы к возможности перегрызть горло Н.Н.Гончаровой? А Голдман - не Гончаровой, конечно, а Оно - неужто таки перегрыз бы? Читаешь Татьяну Бек ("Общая газета"), восторгающуюся "жаркими искрами наблюдательно-сострадающего подсознания" Марины Вишневецкой, приветствующую выход "блистательно свободной и глубокой" биографии Кафки, написанной Максом Бродом, тоскующую над "печально-совестливой самобытностью" "Бобки" Сергея Чилингаряна и "Письмом" "ушедшего так рано" Ильи Тюрина - и вместе с госпожой Бек восторгаешься, приветствуешь, тоскуешь. Умело заражают - послушно заражаешься, и думать не думаешь зачем.

И почему-то вовсе не думаешь зачем, когда сталкиваешься с текстом действительно, пусть порой и необъяснимо, захватывающим. Даже не разберусь толком, чем именно так захватило меня интервью Ольги и Александра Николаевых ("Время MN") с Владимиром Сорокиным. Никаких сенсаций. Никаких откровений. Просто Сорокин - какой он есть.

И вопроса: зачем и для кого все это? - не возникает.