|
||
/ Круг чтения / Периодика < Вы здесь |
Журнальное чтиво: выпуск сорок третий "Звезда" #5, 2001 Дата публикации: 13 Июня 2001 получить по E-mail версия для печати Майская "Звезда" вышла в траурной рамке: траурная рамка может передаваться не только графически, журнальная организация знает другие, более очевидные формы. Пятый номер питерского журнала открывается посмертной подборкой Виктора Кривулина и завершается статьей-некрологом Андрея Арьева "На языке своем прощальном":
Смерть странным образом преображает стихи - наверное, иначе расставляет акценты и тени, что-то затушевывается, а что-то, наоборот, проступает. И теперь кажется, что Кривулин всегда писал о том, что бывает после смерти:
Из предсказуемых публикационных хитов питерского журнала - очередной неизданный (вполовину) Бродский - двухактная "Демократия" (первый акт печатался в 1990-м в "Континенте", второй - публикуется впервые по рукописи) - и примыкающий к нему по ассоциативной смежности Джон Донн, вернее, первое жизнеописание "доктора Джона Донна, покойного настоятеля собора Св. Павла в Лондоне". В сети, между тем, есть только Бродский, и на том спасибо. Пьеса - в своем роде антиутопия, но фокус в том, что временной люфт был выбран слишком близкий и достижимый, так что мы ее сейчас читаем, как бы глядя назад. Прием для этого жанра рискованный, если не абсурдный, и автор, надо думать, знал, что делает. Если понимать все буквально, сверять историю и географию, искать соответствующие применения для демократии "гастрономической", "зоологической" и декоративной, то прием не работает. Яков Гордин в предисловии говорит о "предупреждении", но если вы станете читать пьесу сегодня именно как "предупреждение" из конца 80-х о том, что такая вот "демократия" ждет "Малые страны" постсоветской Прибалтики, вы будете разочарованы. Пьеса-памфлет, кажется, не о том. Она, скорее, про разные ипостаси упрощения идеи: "гастрономического" идеала и "зоологической" подкладки. Здесь же любимая мысль Бродского о смехотворности универсальных западных рецептов для восточных цивилизаций:
Кроме того в 5-м номере продолжение отнюдь не антиутопического, а совсем наоборот, бытописательного Оруэлла ("Фунты лиха в Париже и Лондоне"): в прошлом номере было парижское "дно", в этом - лондонское. Впрочем во второй подаче злоключения авторского персонажа выглядят уже навязчиво-предсказуемыми. Надо сказать, что "Звезда" - один из самых последовательных журналов в том, что касается традиций, привычек и пристрастий. О том, что "Звезда" более всего тяготеет к архивно-мемориальным публикациям и "историческим чтениям", писано много. У "Звезды" есть троица постоянных героев - своего рода "гениусов лоци": Довлатов, Набоков и Бродский. О Бродском см. выше, - к тому же "Звезда" аккуратно отмечает годовщины рождений и смертей, и к очередному дню рождения Бродского здесь приурочены также статья Ирины Служевской "Бродский: от христианского текста к метафизике изгнания" и страстная отповедь очередному хулителю "гидропонной поэзии" (Александр Рубашкин. "Юбилейное"). Новонайденной пьесе Довлатова тоже, надо думать, самое место здесь, а Набоков в этом номере представлен мемуаром Геннадия Барабтарло ("Окно с видом на комнату") о встречах с Еленой Сикорской: сестра ВВ и переводчик ВВ обыкновенно проводили время за игрою в скрабль. Кажется, военная проза стала с некоторых пор тематической доминантой питерского журнала. Кавказская война - постоянная рубрика "Исторических чтений", в апрельском номере была почти репортажная проза Вячеслава Миронова ("Я был на этой войне"), в майской "Звезде" "Зенитные ракетные страсти" Михаила Ходаренка. Это не война, а совсем наоборот - будни северного дивизиона и учебные страсти, но с чеченским очерком Вячеслава Миронова роднит, наверное, интонация: это своего рода "капитанская проза" (была когда-то "лейтенантская"). Можно было бы вспомнить традицию автора "Севастопольских рассказов", но Михаил Ходаренок сам все помнит прекрасно и у него свои счеты с классиком:
У этой "капитанской прозы" парадоксальная коллизия, - это как бы перевернутый Толстой: прямая речь капитана Тушина, - его амбиции и его несостоявшийся маршальский жезл. А в рубрике "О войне" речь не о войне, а о любви: это письма овдовевшей женщины своему погибшему мужу, написанные уже после получения похоронки (Е.Ковалевская. "Реквием"). Переписки Я.С.Лурье с Ю.О.Домбровским в сети нет, а краткое содержание можно посмотреть у Немзера. Зато в сетевой "Звезде" на этот раз есть именная рубрика Омри Ронена - "Из города Энн". Теперь, кажется, стал понятен ее сюжет: она о том, "...из какого сора..." растут не стихи, но комментарии к стихам, или о том, что кроме "памяти текстов" у профессиональных "читателей цитат" присутствует память житейская, детская, тактильная, память на звуки и запахи, и из всего этого в конечном счете складывается филология (если помнить о ее буквальных греческих корнях).
Речь там на этот раз идет о стихотворении Анненского "Квадратные окошки":
Филологии от Омри Ронена предшествует статья Павла Кузнецова о русской философии под многообещающим названием "Русский Феникс, или Что такое философия в России". Здесь все больше о том, почему философия в России несостоятельна, почему она не наука, а утопия, не головная, а говорная, то импровизация, то провокация, почему она все, на что ни посмотрит, доводит до абсурда - и острый галльский смысл, и сумрачный германский гений. Наконец, последняя рубрика называется отныне "Прозрачное общество", и там дежурное интервью Надежды Григорьевой. На этот раз - с Александром Эткиндом. Разговор идет о феминизме и Александр Маркович говорит по обыкновению вещи острые и неожиданные:
поставить закладку написать отзыв
|
inna@inna.kiev.ua |
|
||