Настольный теннис-2

Продолжение. Начало см. здесь.

3.

Жизнь на Марсе, конечно, есть.

Это следует не из каких-либо умозрительных соображений - это следует из картинок, переданных с поверхности его американской станцией "Викинг-1" в июле 1976 и перехваченных нашими системами перехвата.

Жизь на Марсе не просто есть - жизнь там имеется вполне разумная и цивилизованная! Это следует из тех же картинок: на них такое изображено, что хоть волосы рви на голове.

Наконец, жизнь на Марсе не только есть, и не только цивилизованная - она, самое главное, еще и секретная: сообщение "Викинга", как выше сказано, перехвачено и подменено картинкой пустой красной скучной пустыни, о чем идейно-геополитические противники и не догадываются.

Вывод: немедленно нужно отправлять туда экспедицию! Пока идейные противники не спохватились и не - - -

Вот человеку Ж. (Z) и предлагается лететь в виде этой экспедиции.

4.

Наука уже дозрела до доставки человека на Марс.

Но только в один конец - туда.

Увы, обратно наука пока еще нет.

Так вот, сообщает он ему: в один конец и полетите.

Задание: осмотреться - внедриться - укорениться - и проч.

Собирать и передавать информацию.

Сообщать тамошним убеждения, соответствующие нормам идейной убежденности.

И все прочее соответствующее.

Продукты, вода, кислород и так далее? Первоначальный запас возьмете с собой, далее будем еще подбрасывать автоматическими межпланетными станциями. А там, глядишь, прогресс науки, всевозможные достижения - глядишь, рассмотрим и вопрос о напарнике.

Почему Вы?

Ну, а почему нет?

Человек с железной волей... с большими достижениями... интеллектуал, опять же, а не просто громила...

Главное же - выбора у Вас нет: либо в тюрьме гнить всю оставшуюся жизнь - ибо, сами понимаете... либо ... все ж таки воля!

Подумав несколько долей секунды, человек Н. соглашается: выбора у него действительно нет.

III

1.

Начинаются тренировки.

Чувачину Ж. (Z) всячески обучают всему, чему положено.

Каратэ.

Диверсионная подготовка.

Аутотренинг.

История КПСС и научный коммунизм.

Языки вплоть до нигерийского варианта английского - кто его знает, что там может на Марсе пригодиться!

Экзамены в пустыне Кызылкумы и еще одни экзамены на полуострове Таймыр.

Лишь через полтора года его загружают, наконец, в ракету и выстреливают ей по Марсу. Пламя ревет в соплах. Ускорение дает копоти. "Курс - 40 градусов верхней тикали, 14 градусов горной изонтали! Полет проходит нормально!" - кричит в телефонную трубку наводчик, докладывая в Москву о ходе запуска - торжественность момента требует полных уставных наименований, а не жаргонно-бытовых обрубков-усечений "вертикаль", "горизонталь". И он летит.

Он летит год, два, три. Кабина космолета тесна как просто гроб, поэтому он летит лежа на спине, не в состоянии даже повернуться на бок: нет места. Тем не менее, все-таки он прилетает.

2.

Наконец, он прилетает, высаживается. Все как положено: красная пустыня, утыканная кактусами, тоска, глушь и дикость.

Один чувачина, бластер имея в руке,
Бластер имея в другой руке, и еще нож,
Вот что он говорил на трансгалактическом языке:
Он говорил: "Ох же еж ты пердеж охмуреж!", -
Что на стандартный земной коли-ежели переведешь,
Се означает

классическое начало классической, с детских лет всем, как алфавит, знакомой "Песни космопроходца" - эпической поэмы неизвестного космического скальда о суровых буднях покорителей галактик.

Увы, песнь и реальность есть две вещи, как известно, не обязательно совпадающие. А именно, ничего всего этого нет.

Нет ни бластеров, ни силовых защитных полей, ни машинки на поясе, которая сама переводит с любого инопланетного языка. Есть одна грубая действительность, данная в непосредственных ощущениях: неудобная и тяжелая рация за спиной - тяжелый же за спиной же рюкзак системы "вещмешок" - автомат Калашникова через плечо - пистолет Макарова за поясом. На голове каска. В таких условиях он и приступает к странствиям по Красной Планете. И, осуществив все положенные скитания и блуждания, он обнаруживает искомое. Дальнейшее - краткий пересказ его оттуда сообщений, сделанных при помощи шифра.

3.

Он обнаруживает все, что и предсказывалось. Раннерабовладельческий строй. Полуголые жрицы, бьющиеся в конвульсиях под мерный гром барабанов. Золото, бриллианты, хрусталь, слоновая кость и прочая безумная роскошь. Гигантские сооружения решетчато-пирамидального и спирально-ленточного характера. Загадочные каналы. Таинственная сила телекинеза. Фобос и Деймос, вполне соответствующие смыслам своих имен. Согнутый кусок дерева, мгновенно убивающий на расстоянии. И так далее.

Населен Марс - Барсум, естественно, на местном языке - конечно, исключительно златокудрыми жаркозадыми амазонками. Рост их всех как на подбор один метр восемьдесят четыре сантиметра. Красота их ослепляет глаз, впрочем, только и жаждущий сего ослепления. Глаза их сияют, как и одеяния. Речь их изыскана. Образ мысли их полон тайных знаний, жестокости и абсолютной безнравственности. И так далее. И тому подобное. И все прочее, прочее, прочее.

4.

Отнюдь не всегда было так, как это описано в предыдущем абзаце. Еще совсем недавнее время назад не было ни городов, ни каналов, ни сооружений и ничего прочего. Еще совсем крохотную единицу измерения времени до того жители Марса были не более чем чумазыми дикарями, без смысла и цели небольшими кучками кочевавшими по поверхности планеты. Шестиногие яковерблюды. Вонючие кибитки. Нестиранные лохмотья. Баранье сало и войлок. Нищета, уныние, убожество и сумерки, вот что имелось на Марсе в течение десятков сотен тысяч лет без малейших изменений.

5.

Причина диалектического скачка от кочевой дикости к оседлости, цивилизации, ремеслам, наукам, искусствам и всему прочему, описанному выше, отличнейше соответствует, как с удовлетворением обнаруживают советские ученые, учению Маркса и Энгельса. Ибо дела развивались так. В абзаце 3 сией главы утверждалось: обитатели Барсума являются пола исключительно типа Ж. Любой, обладающий разумом, получатель такого сообщения усомнится в этом. Ибо этого не может быть. И он прав. Личности пола М. наличествуют также, хотя в незначительном количестве. Кроме того, они очень особенные.

Во-первых, их мало.

Примерно их один на 999, которые типа Ж.

Во-вторых, они очень мелкие, глупые, маложизнеспособные и требующие постоянной охраны и заботы, как оранжерейные цветочки.

Дело в том - и это в-третьих - что в определенном смысле они и в самом деле цветочки!

Дело вот в чем: в том месте, где туловище раздваивается.

Дело вот в чем: в этом самом месте у них не штырек, как у гомо сапиенс, у них, у гомо сапиенс марсианум, такой как бы бутон.

Как бы семяпочка.

Она там произрастает.

Как во всякой семяпочке, в ней зреют потихоньку споры.

Наконец, они созревают.

После чего семяпочка вдруг в один момент хлоп - лопается.

Она лопается.

Созревшие семена мельчайшими пылинками разлетаются во все стороны. Они легки до чрезвычайности. Они висят в воздухе мельчайшей взвесью. Ветер их носит как хочет. Он их носит по всей планете. В разных ее местах они упадают на поверхность и вживляются в почву. Потом они всячески сосут из нее жизненные силы. Постепенно, постепенно дело складывается так, что на месте упавшей споры появляется побег; он растет; он произрастает и разрастается; еще какое-то - достаточно нескорое! - время спустя вот это уже целый кактус со множеством ответвлений от его основного ствола; такой вполне земного типа кактус, такой как бы канделяброобразный. И он себе растет какое-то время. А через еще какое-то время приходит его час, и он увядает, без смысла и цели. Но дело вот в чем: то, что находится на концах этих кактусоподобных, оно... даже не знаю как сказать... оно точь-в-точь является таким как... ну, как то, короче, что начинается на ту же самую букву, которая есть пятая в слове "пороховница".

Поэтому бывает и другой вариант.

В смысле, судьбы этого кактуса.

Бывает и так, что в своих диких блужданиях по дикой планете на него наталкивается дикое племя диких барсумиток. Они тогда поступают так: они кричат "ого-го!".

Они бегут к нему, размахивая своими лохмотьями.

Они жадно всеми способами его канделяброподобиями пользуются в соответствии со своими марсианскими инстинктами и наклонностями. Девять месяцев спустя в племени появляется его новое поколение.

Следствия очевидны: нулевой прирост населения - раз.

Пребывание его в полном гомеостатическом равновесии с окружающей средой - два.

Полное отсутствие поэтому каких-либо социальных, имущественных, классовых, просто бытовых противоречий - три.

Отсутствие из-за этого причин и стимулов для развития - четыре.

Итог всего: полное, абсолютное и неизменное состояние равномерной дикости и нищеты без какой-нибудь нужды и мысли что-либо в этом менять.

Пока вдруг в одной из златокудрых, но тогда еще нечесанных и воняющих бараньим жиром голов барсумиток не возникает идея: не давать спорам разлетаться по ветру - раз, и - не укочевывать отсюда, а остаться и подождать - два.

Так на Барсуме возникает оседлость.

Возникает земледелие.

Возникает классовое расслоение: одни марсианки захватывают плантации кустов в свои руки, заставляя других гнуть на них от зари до зари спину за то только, что им раз в марсианский год, равный более чем трем земным, дозволяют попользоваться канделяброподием похудосочнее.

Возникает неудовлетворенность бытием и своей ролью в нем; появляется стремление к лучшей жизни; борьба и единство противоположностей вскипает пеной, как молоко на плите; начинаются войны из-за плантаций; появляются регулярные армии; появляются города, ремесла и так далее; возникает государство как машина классового господства и принуждения; начинается, короче, Культура, История и Цивилизация. (Часть барсумиток при этом остается верной старой жизни, они прячутся в пустыне и совершают налеты на города, в ярости сжигая и уничтожая все на своем пути, которое является новомодными фокусами. Над плантациями тогда стоит густой дух жареной колбасы.)

6.

Таков краткий очерк истории марсианской цивилизации красоток, переданный человеком Ж. (Z.) при помощи радио.

Ну а что было дальше, вы не хуже меня знаете: финансовый кризис, распад СССР, инфляция, сокращение бюджетных ассигнований, и прочее, и прочее, и прочее.

Наконец, костлявая рука кризиса добирается и до марсианского проекта: начальство приходит к выводу, что это баловство - выбрасывать кучи пачек долларов на поддержание связи с находящейся хрен знает где планетой.

Так что - это все.

Более никаких достоверных сведений о деятельности личности Ж. (Z) у автора этих строк не имеется, а гипотез я измышлять не намерен. И другим не советую:

Из пустого в порожнее, друг,
Переливать не берись.
В том такие имеются мастаки,
И акулы такие матерейшие, и волки,
Что, который коли неумелый к ним сунется вдруг, -

ждет его, короче, то же, что мелкого травоядного животного в очках, вздумавшего дружить с уркаганами в овечьих шкурах.

7.

Впрочем, ладно.

Оскоромлюсь-таки предположением: учитывая указанного Ж. (Z) морально-волевые, интеллектуальные и прочие вышеописанные качества, наиболее вероятным представляется такой вариант дальнейшего развития событий, при которым он со временем становится на Марсе главным, а затем и вообще марсианским Государем Императором.

И жирует теперь среди этих прекрасносияющих марсианок за всю мазуту так, что аж дым стоит столбом.

Последняя фотография, присланная ЦУПу человеком Ж (Z), чтобы завидовали. С Товией, принцессой Марса. ->

Ги де Мопассан. Марсианин: "Так знайте же, что в 1884 году, во время противостояния Марса, когда он находился от нас на расстоянии всего в двадцать четыре миллиона лье, господин Скиапарелли, один из крупнейших астрономов нашего столетия и один из самых внимательных наблюдателей, неожиданно обнаружил множество прямых и ломаных полос правильной геометрической формы, которые, пересекая континенты, соединяют марсианские моря! Да, да, сударь, прямолинейные каналы, каналы геометрической формы и одинаковой ширины на всем своем протяжении, каналы, созданные разумными существами! Это доказывает, сударь, что Марс обитаем, что на нем есть жизнь, что там работают, мыслят и наблюдают за нами, вы понимаете?!"

Валерий Брюсов "Гора Звезды": "- Вам, вам поручаю я мою тайну, - говорил мне умирающий, - возьмитесь за мое дело, окончите его во имя науки и человечества.

Я засмеялся:

- Науку я презираю, человечества не люблю.

- Ну ради славы, - сказал старик с горечью.

- Полноте, - возразил я. - На что мне нужна слава? Но я все равно блуждаю по пустыне и могу из любопытства заглянуть в ту страну.

Старик зашептал обиженно:

- Мне нет выбора... Пусть будет так... Но поклянитесь, что вы сделаете все возможное, чтобы пройти туда... что только смерть вас остановит.

Я опять засмеялся и произнес клятву. Тогда умирающий со слезами на глазах произнес дрожащим голосом несколько цифр - широту и долготу. Я отметил их на прикладе ружья. Вскоре после полудня старик умер. Последней его просьбой было, чтобы я упомянул его имя, когда буду писать о своем путешествии. Исполняю эту просьбу. Его звали Maurice Cardeaux".

Герберт Уэллс. Война миров: "В начале десятого к этим трем часовым присоединились четыре других марсианина, вооруженных большими черными трубами. Такие же трубы были вручены каждому из трех первых. После этого все семеро растянулись цепью на равном расстоянии друг от друга, по кривой между Сент-Джордж-Хиллом, Уэйбриджем и Сэндом, на юго-западе от Рипли.

Как только они начали двигаться, с холмов взвились сигнальные ракеты, предупреждая батареи у Диттона и Эшера. В то же время четыре боевые машины, также снабженные трубами, переправились через реку, и две из них появились передо мной и священником, четко вырисовываясь на фоне послезакатного неба, когда мы, усталые и измученные, торопливо шли по дороге на север от Голлифорда. Нам казалось, что они двигаются по облакам, потому что молочный туман покрывал поля и подымался до трети их роста.

Священник, увидев их, вскрикнул сдавленным голосом и пустился бежать.

Зная, что бегство бесполезно, я свернул в сторону и пополз среди мокрого от росы терновника и крапивы в широкую канаву на краю дороги. Священник оглянулся, увидел, что я делаю, и подбежал ко мне.

Два марсианина остановились; ближайший к нам стоял, обернувшись к Санбэри; другой маячил серой бесформенной массой под вечерней звездой в стороне Стэйнса.

Вой марсиан прекратился и каждый из них безмолвно занял свое место на огромной подкове, охватывающей ямы с цилиндрами. Расстояние между концами подковы было не менее двенадцати миль. Ни разу еще со времени изобретения пороха сражение не начиналось среди такой тишины. Из Рипли было видно то же, что и нам: марсиане одни возвышались в сгущающемся сумраке, освещенные лишь бледным месяцем, звездами, отблеском заката и красноватым заревом над Сент-Джордж-Хиллом и лесами Пэйнс-Хилла".

Машина пространства. Кристофер Прист: "То, что мы увидели, не было человеческим существом; впрочем, об этом можно бы, наверное, догадаться и раньше. Совершенно очевидным представлялось, что это органическое, а не механическое существо, поскольку кожа у него пульсировала и волновалась омерзительной рябью. Оно было тусклого серо-зеленого цвета; основная часть тела, округлая, слизистая и вздутая, достигала пяти футов в поперечнике. Мелких деталей нам разглядеть не удалось, если не считать более светлого пятна в нижней трети тела, отдаленно напоминающего дыхало у китов. Но мы отчетливо видели щупальца... Они лежали безобразной грудой впереди тела, извиваясь и перекатываясь на самый тошнотворный манер. Позже мне довелось узнать, что этих пагубных отростков насчитывается шестнадцать, но в первый момент нам в нашем гипнотическом оцепенении померещилось, будто вся кабина заполнена извивающимися, вселяющими ужас конечностями.

Оторвавшись от мерзостной картины, я перевел взгляд на Амелию.

Она смертельно побледнела и почти смежила веки. Когда я положил руку ей на плечо, она вздрогнула, словно к ней притронулся не я, а это отвратительное чудовище.

- Во имя всего святого, - прошептала она. - Что же с нами будет?.."

А. Богданов "Красная звезда": "Люди Земли владеют ею, и ни в каком случае они ее добровольно не уступят, не уступят сколько-нибудь значительной доли ее поверхности. Это вытекает из всего характера их культуры. Ее основа есть собственность, огражденная организованным насилием. Хотя даже самые цивилизованные племена Земли эксплуатируют на деле только ничтожную часть доступных им сил природы, но стремление к захвату новых территорий у них никогда не ослабевает. Систематическое ограбление земель и имущества менее культурных племен носит у них название колониальной политики и рассматривается как одна из главных задач их государственной жизни. Можно себе представить, как отнесутся они к естественному и разумному предложению с нашей стороны - уступить нам часть их материков, взамен чего мы научили бы их и помогли бы им несравненно лучше пользоваться остальной частью... Для них колонизация - это вопрос только грубой силы и насилия; и хотим мы или не хотим, они заставят нас принять по отношению к ним эту точку зрения.

Если бы при этом дело шло только о том, чтобы один раз доказать им перевес нашей силы, это было бы сравнительно просто и потребовало бы не больше жертв, чем любая из их обычных бессмысленных и бесполезных войн. Существующие у них большие стада дрессированных для убийства людей, называемых армиями, послужили бы самым подходящим материалом для такого необходимого насилия. Любой из наших этеронефов мог бы посредством потока губительных лучей, возникающих при ускоренном разложении радия, уничтожить в несколько минут одно-два таких стада, и это было бы скорее полезно, чем вредно даже для их культуры. Но, к сожалению, дело не так просто, а главные трудности только начались бы с этого момента".

А.Богданов "Инженер Мэнни": "Марсиане решили на ближайшее будущее отказаться от всякого прямого, активного вмешательства в дела Земли; они думают ограничиться пока ее изучением и постепенным ознакомлением земного человечества с более древней культурой Марса. И я вполне согласен с ними, что осторожность необходима в этом деле. Так, если бы открытия их науки о строении материи стали теперь известны на Земле, то у милитаризма враждебных друг другу наций оказались бы в руках истребительные орудия невиданной силы, и вся планета в несколько месяцев была бы опустошена".

Эдгар Берроуз. John Carter of Mars: 1. Дочь тысячи джеддаков 2. Боги Марса: "Теперь уже я не сомневался, что нахожусь на Марсе, потому что я видел перед собой членов диких племен, которые населяют высохшее дно морей и мертвые города умирающей планеты.

Я видел огромных мужчин, возвышающихся во весь свой величественный рост, я видел блестящие клыки, которые выдавались из нижних челюстей и доходили почти до самой середины их лба, расположенные по бокам выступающие глаза, которые могут смотреть вперед и назад не поворачивая головы; я видел странные рожкообразные уши, расположенные на макушке головы и добавочную пару рук, находившуюся между плечами и бедрами.

Даже без их блестящей зеленой кожи и металлических украшений, указывающих, к какому племени они принадлежат, не задумываясь я признал бы в них зеленых марсиан. Где в другом месте вселенной могли бы найтись подобные им?"

3. Владыка Марса

4. Тувия, дева Марса

5. Марсианские шахматы

6. Великий ум Марса

7. Боевой человек Марса

8. Мечи Марса

9. Искусственные люди Марса

10. Лана из Гатола

11. Гигант с Марса

12. Скелетоиды с Юпитера

Алексей Толстой. Аэлита: "Когда кровожадный ча ищет тебя глазами сквозь заросль - стань тенью, и нос ча не услышит запаха твоей крови. Когда ихи падает из розового облака - стань тенью, и глаза ихи напрасно будут искать тебя в траве. Когда при свете двух лун, - олло и литха, - ночью злой паук, цитли, оплетает паутиной твою хижину - стань тенью, и цитли не поймает тебя. Стань тенью для зла, бедный сын тумы. Только зло притягивает зло. Удали от себя все сродное злу, закопай свою ненависть под порогом хижины. Иди к великому гейзеру Соам и омойся. И ты станешь невидимым злому сыну неба, - напрасно его кровавый глаз будет пронзать твою тень".

Ли Брэкетт. Марсианский гладиатор: "Но вот Винтерс увидел город, раскинувшийся между горной грядой и высохшим морем, город будто следовал вдоль холмов за исчезнувшей водой. Винтерс увидел следы пяти портов, покинутых один за другим по мере того, как отступало море. Широкие каменные набережные странно выглядели в этой пустыне... Сохранились, и полузасыпанные жилые дома - они покидались марсианами и строились заново на более низком месте, а теперь сгруппировались вдоль канала, самого глубокого, где сохранилось немного растительности.

Было что-то бесконечно печальное в этой тонкой темной линии, в этом остатке когда-то бурного голубого океана..."