В свое время было принято начинать разговор о том или ином режиме с определения его характера. Определились с тем, какой перед вами режим - буржуазный или народно-демократический, - и многое уже понятно. С падением монопольных прав марксизма-ленинизма на гуманитарное знание в нашей стране это занятие "потеряло актуальность". А напрасно. Характер режима - его качество, родовая принадлежность, определяющие черты. Поймешь характер - будешь понимать логику поведения. Особенно важно понять характер режима его лидерам. А то получится как у путинского предшественника Андропова, который вдруг осознал, что не знает, что за общество ему досталось. Путин ведет себя так, будто и перед ним стоит подобная проблема. Он не знает, чем управляет. Знает только, что все это находится в кризисе.

Применительно к существующему в России с 1993 года режиму легко применить три определения: буржуазно-олигархический (социально-экономическое содержание реформ), авторитарно-бюрократический (содержание социально-политической практики), виртуально-манипулятивный (методы контроля над обществом и информационная форма). Все эти ипостаси режима в середине 2000 года вошли в полосу кризиса, выход из которого не найден.

Кризис олигархического режима

Уже в первой половине года наметился раскол в группировке победителей на выборах 1999-2000 годов. В.Путин, в значительной степени обязанный своей победой Б.Березовскому и его "цепному другу" С.Доренко, начал действовать в интересах другой группировки, которую даже после кончины "отца основателя" А.Собчака можно называть питерской. Администрация, формировавшаяся не без влияния Березовского, не хочет теперь следовать "советам" своего "крестного отца". Хитроумного БАБа давно так не "кидали".

Социальный смысл этого процесса понятен. Во многом он повторяет ситуацию 1997-1998 годов, когда "молодые реформаторы", тесно связанные с олигархическим группировками в процессе своего прихода к власти, вдруг перешли на антиолигархические позиции. Конечно, в их команде остались и некоторые финансовые тузы ("ОНЭКСИМ", например), но скорее - на вспомогательных ролях. Технократическая бюрократия решила выйти из-под контроля монополистического капитала и действовать в соответствии со своим разумением государственной пользы. Нашими реформаторами с одобрения Ельцина овладела утопия чистого, прозрачного, честного и эффективного государства. Но бюрократия такой не бывает. А после нескольких лет интенсивного сращивания бюрократии и бизнеса - тем более. В итоге, олигархи оказались сильнее государственного регулирования, применили широкий арсенал средств давления, включающий телевидение, финансовые потоки, КПРФ и Независимый профсоюз горняков. Результат - август 1998 года.

Несмотря на то, что события 1998 года принесли немало неприятностей и самим олигархам, Березовский и ему подобные решили, что уж теперь-то младореформаторы присмиреют и не решатся бросить вызов олигархическому лоббированию. И тем более - Путин, который очень близко стоял к Собчаку, Бородину и Чубайсу, замешанным в скандальных историях. Но такова уж социальная роль младореформатора. Он - больше чиновник, чем рыночник. Ему нужен рационально организованный, а не лоббистский рынок, идеальная схема, которая, может быть, не осуществима в реальности, но к которой нужно двигаться. И Путин стал воплощать ее в жизнь, "завинчивать гайки", уравнивать условия на просторах России.

14 мая было создано новое звено управления - представители президента - которое стянуло на себя часть властных полномочий. Появление этого рычага реформ и преобразование верхней палаты парламента вызвали фронду губернаторов, которая вылилась в месячные препирательства по закону о формировании Совета Федерации - с 28 июня по 26 июля. Не успел этот конфликт выйти в открытую фазу, как 31 мая Березовский решил, что наступил удачный момент для перехода в оппозицию - кто-то же должен возглавить губернаторское сопротивление! Но это была первая ошибка "великого комбинатора" - социально губернаторам гораздо ближе не рассуждения Березовского о демократии и федерализме, а путинский новый порядок. Ведь губернаторы - это чиновники, привыкшие помыкать бизнесом на своих территориях.

Такую же модель выстраивает Путин в масштабе России. Чиновники не любят тех, кто дает им взятку, а потом пытается на этом основании давать указания, командовать департаментами из офисов. А уж после того, как Путин подписал 1 сентября Указ о Госсовете, то есть пообещал лично встречаться и "решать вопросы", - основания для недовольства остались только у нескольких регионов-доноров. Но там на хозяйстве сидят "тертые мужики", которые знают, что с начальством не надо ссориться, если нет реальной возможности от него избавиться.

Конечно, реформы "по Грефу" остаются либеральными, и в этом отношении правящие технократы продолжают играть на заведомо неблагоприятном для себя поле. В эпоху транснациональных корпораций и глобальных финансовых потоков государство стратегически слабее бизнеса. Но мировой бизнес - это не только российские олигархи-монополисты, и их отстранение от власти - еще не повод валить правящий режим в России. Пока можно потренироваться на Югославии.

В этих условиях буржуазно-олигархический режим смог избавиться от непосредственной опеки со стороны части олигархов и в большей степени приобрел черты авторитарно-бюрократического режима. Сегодня позиции правящей младореформаторской группы сильнее, чем в 1997-1998 годах. Во-первых, теперь над младореформаторами не нависает тяжелая рука старого президента. С ним можно посоветоваться, но он не уволит в отставку в самый неподходящий момент, как это случилось с Кириенко. Во-вторых, отказ от опоры на часть финансовых олигархов незначительно сузил социально-экономическую базу режима, поскольку производственный (особенно сырьевой) капитал пока в целом доволен экономическим курсом. К тому же младореформаторы в 1997-1999 годах немало сделали, чтобы поставить естественные монополии под контроль государства. Но отстранение олигархов от командных политических высот вызвало ряд проблем, связанных с виртуальным характером современной политической среды. Медиа-магнаты стали ждать кризисного момента, и быстро дождались.

Кризис виртуального режима

Августовские события (прежде всего - история с гибелью "Курска") нанесли сокрушительный удар по виртуальной основе нынешнего правления. Именно в августе даже сторонники Путина увидели - а герой-то виртуальный. Зачем реальный, функциональный руководитель "объезжает владенья свои"? Зачем он забирается на подводные лодки и садится за штурвалы? Чтобы выяснить, какие трудности, насколько что надежно и безопасно. Но виртуальный президент живет по сценарию и лишних вопросов не задает. "Как спасаться будете, ребята, если у вас вот этот люк откажет? А у вас, товарищ адмирал, есть ли в распоряжении водолазы, чтобы вот эту штуку открыть, если заклинит?" Как вообще действует реальный глава государства, если в стране случаются внезапные неприятности? Он немедленно прибывает на рабочее место, садится "за пульт". Но если президент виртуальный - телевизионная кукла, предназначенная для раздачи медалей и произнесения написанных спичрайтерами речей, то его действия и в кризисной ситуации обеспечиваются логикой пиара. В случае ЧП президентские пиарщики начинают гадать - хорошо ли будет для Путина прибыть на место происшествия. На Пушкинскую площадь после взрыва - хорошо. Последствия ликвидированы. Все равно планируется отпуск прервать из-за визита зарубежного коллеги. А вот Баренцево море - плохо. А если не удастся справиться с ситуацией? Чудеса, как в Чечне, надо планировать заранее. А тут чуда не выйдет. Хорошо ли это для пиара?

Путина по-человечески можно понять. Человек отпахал год на ниве государственного шоу. В кои-то веки собрался отдохнуть в Сочи. А тут тащиться через всю страну на холодные широты. Вот если бы она в Черном море утонула! Но военные говорят - все под контролем.

Это через несколько дней выяснилось, что все не так, и законы пиара требовали немедленного приезда на "Петр Великий", вдумчивого взгляда, сочувственных речей еще не отчаявшимся родственникам. В этом случае виртуальная сущность режима была бы не так заметна.

Проблема Путина не в том, что у него все время что-то тонет и горит. Во всем мире постоянно что-то ломается, и гибнут люди. И, о ужас, родственникам жертв даже не выплачивают зарплату за десять лет вперед. Ширак недавно лично наблюдал падение "Конкорда" в аэропорту. Но это не привело к политическому кризису. Ширак не ссорился с владельцами ведущих негосударственных телеканалов.

То, что привело Путина к власти, - манипулирование массовой информацией - теперь угрожает устойчивости власти как внутри страны, так и за ее пределами. Неудачные фразы и шаги президента многократно повторяются в эфире. Президент заметно нервничает в новой ситуации, срывается: "Денег наворовали, купили средства массовой информации, манипулируют общественным мнением. Вот и все. Непростой вопрос, к сожалению, со средствами массовой информации". Это правда. Наворовали, манипулируют. И только благодаря этому Путин стал президентом.

Проблема президента в том, что он ведет себя как виртуальный президент (так привык), а в виртуальной среде действует как авторитарный политик. Эта двойственность поведения дает наихудшие результаты.

Понимая проблему СМИ именно как проблему власти, Путин сразу же стал готовиться к схватке с ОРТ, пытаясь поставить под государственный контроль "Медиа-МОСТ". Эта война, планировавшаяся как блицкриг в Чечне, и была полностью провальная с точки зрения законов СМИ. 11 мая - энергичный налет на помещения "МОСТа". По телевидению это выглядело как бандитская акция. Даже устрашающие маски силовиков, рассчитанные на бандитов, по телевизору превратили самих оперов в бандитов, характеризуя весь режим как криминальный. Это вкупе с последующим хорошо ложится на стереотипы не только либерального, но и державно-коммунистического сознания как продолжение "великой криминальной революции". А это - серьезный удар по электоральной базе Путина, изображавшегося прежде в качестве борца с "беспределом".

Потеряв время, режим ввязался в войну на два фронта - при нарастающей оппозиции со стороны ОРТ. Но до августовского позора еще успел сделать 13 июня из Гусинского политзаключенного, под угрозой уголовного преследования добиться от него готовности выгодно отказаться от акций в пользу "Газпрома" (почти государства). Теперь, когда вся эта история превратилась в большой скандал, остается вопрос - кто придумал подписанный Лесиным 20 июля протокол #6? Ведь все задачи режима решались предыдущими пятью бумагами. А вот задачи Гусинского не решались. Убедив победителей, прижавших его политически (Волошин, Лесин) и финансово (Вяхирев, Кох), что ему нужны гарантии безопасности, Гусинский убил сразу трех зайцев: избавился на время от уголовного дела, чтобы выехать за рубеж, тоже на время решил проблему долгов и получил козырь для отказа от невыгодной сделки, если найдутся лучшие предложения. А в условиях "бандитского преследования оппозиции" такие предложения могли найтись (и, видимо, нашлись) именно на Западе, для которого "МОСТ" - последний канал эффективного информационного воздействия на общественное мнение России.

Еще в июле Путин вполне мог придушить оппозицию на ОРТ. Благо, в руках государства есть контрольный пакет акций, да и такие руководители ОРТ не будут рисковать ради дружбы с Березовским. Но для этого нужно время. Велись долгие переговоры с творческими работниками...

Тем временем разразилась морская трагедия, и Путин оказался под ударом двух телеканалов (НТВ и ОРТ), которые сумели повести за собой неповоротливое в интеллектуальном отношении РТР. Картина полной недееспособности власти овладела умами. Кризис олигархического режима привел к катастрофическому обрушению виртуальной подкладки под режим.

Это уже - вопрос политического выживания. Власть решила себя употребить. Имея опыт отъема акций у Гусинского (и не зная, что попалась на блеф), администрация предложила Березовскому тоже отдать акции. Если, конечно, он не хочет получить проблемы Гусинского. СМИ пожали плоды того, что посеяли, сражаясь за Ельцина и затем пытаясь приватизировать построенный в боях режим.

После того как Доренко отказался подчиняться администрации не через БАБа, он 9 сентября был снят с эфира. Мавр сделал свое дело, но при этом хорошо заработал. Так что не будем жалеть мавра. Тем более, что свою команду Березовский не бросает, а ею же и прикрывает собственный капитал. Когда администрация попыталась получить пакет акций ОРТ Березовского так же выгодно, как и акции "МОСТа", Березовский обещал передать эти 49% в управление творческой интеллигенции. Поскольку десятки интеллигентов ничем управлять не могут, то речь идет о передаче пакета директору, с которым интеллигенты будут иногда встречаться и даже возможно платить ему зарплату (по первоначальному замыслу Березовского - из своего кармана). На этот замысел купились прежде всего те творческие интеллигенты, которые раньше получали львиную долю зарплаты из кармана Березовского.

А тут как раз 18 сентября разразился скандал НТВ-"Газпром". Видимо, Гусинский уже нашел деньги. Взорвалась бомба международного скандала. Мадлен Олбрайт публично заступилась за "Медиа-МОСТ", и окрыленное НТВ в программе "Куклы" пообещало засадить Путина в американскую тюрьму за неуплату налогов. Мол, не бери с других, и с тебя не спросят. Путину пришлось срочно принимать своего предшественника Горбачева, которого НТВ превратило в свое "человеческое лицо", и отмежевываться от Лесина. Но и уволить министра печати было нельзя, потому что тогда бывший (и, возможно, будущий) хозяин "Видео Интернешнл" тоже превратится во врага, да еще и опубликует воспоминания о том, кто и как давал ему указания по отъему акций. В общем, 28 сентября прячущего ухмылку Лесина публично выпороли на правительстве и отпустили с миром - обсуждать в прокуратуре план запоздалой мести Гусинскому. А сам медиа-магнат тем временем превратился в "невозвращенца", предлагая прокуратуре продолжить диалог на территории Израиля.

Оставшиеся в России "борцы" с режимом уже не так смелы, как во времена былых информационных войн. Руководители НТВ, играющие уход в подполье, вспоминают родной для "шестидесятников" эзопов язык. Ругать Путина в прежних выражениях уже нельзя. Но удержаться невозможно - "интеллигентная" душа рвется кого-нибудь пошельмовать. И вот Е.Киселев завершает "Итоги" 1 октября площадной руганью в адрес столпа режима - "Азефа" Павловского, попутно "просвещая" аудиторию, напоминая нам, "сирым", кто такой Азеф. Но недоуменному зрителю нужно скорее напоминать, кто такой Павловский. Глеб Павловский - приверженный правым взглядам аналитик, руководитель Фонда эффективной политики, поддерживающий нынешнюю администрацию. Раз критика администрации представляет опасность, можно сосредоточить огонь на представителе "своего цеха", вставшего на сторону режима. Киселев забыл времена, когда сам стоял на страже администрации верой и кривдой. Режим топнул ногой, и СМИ присмирели. Трудно не заметить, что это - только затишье.

Кризис авторитарного режима

Потеряв монополию на СМИ, Путин чувствует себя не в своей тарелке, все чаще прибегая к "административному ресурсу". Но в современном мире этот ресурс сам по себе не дает шанса на победу. Глобальные финансовые и информационные потоки регулируются не в Москве. И слишком твердые административные заслоны могут вызвать на себя достаточно разрушительное давление. Возможно, Запад именно потому так ополчился на безобидного в сущности Милошевича, чтобы руководству России были понятны переделы ее суверенитета.

Тем временем сам административный ресурс изрядно поизносился. Символом этого стал тот же "Курск". Если лодку утопили адмиралы, то их нельзя снимать с должности. Если наказать адмиралов, то Путин потеряет еще и поддержку военных, а СМИ начнут защищать их с тем же жаром, с которым ранее обличали за "дезинформацию" и "неэффективность". Недовольство в среде высшего командования смерти подобно. Потому что сейчас есть кому проплатить переворот. Куда как лучше держать их на коротком поводке расследования. Но армию шатает и в среднем, и в нижнем звене. Военные уже учатся использовать силу в экономических конфликтах. 12 сентября в Иваново ракетчики лихо заняли подстанцию в ответ на отключение от электричества части военного городка. Военных можно понять - они не виноваты в том, что правительство не рассчиталось в РАО ЕЭС. Но если армия войдет во вкус, то скоро следует ждать занятия здания Минфина в ответ на задержку зарплаты офицерам. А там и до Кремля недалеко. Тем временем контрактники, "кинутые" на часть "боевых" денег, уже блокируют подходы к штабу округа в Ростове-на-Дону. Это - сильный удар по привлечению желающих служить по контракту и в то же время пример для подражания офицерам.

Что касается других силовиков, то симптоматично поведение правительства в отношении требований ГИБДД к административному кодексу. При обсуждении автомобильной главы кодекса в Думе правительство символично понастаивало на паре стимулирующих милицейскую коррупцию статей и сняло их, чтобы не ставить под угрозу прохождение бюджета. И здесь у административного ресурса свои интересы, а у правительства - свои.

Итак, административный ресурс - вещь ненадежная. Никто не собирается напрягаться во имя путинской политики укрепления государственности. Усиление государства может иметь разные последствия. И рост коррупции при усилении позиций чиновничества наступит быстрее, чем наведение порядка.

Исторический опыт показывает, что административный ресурс работает только вместе с идеей, которая подкрепляет "революцию сверху" массовой активной поддержкой снизу. Просто державности для мобилизации масс не хватает. Родину сегодня любят все - от Зюганова до Березовского. Виртуальные рычаги возбуждения энтузиазма парализованы информационно-финансовой войной.

Если Путин найдет идею, способную увлечь внушительную массу сограждан, он сможет компенсировать сопротивление "державных" и прозападных олигархов, опереться на движение общества и заставить работать государственный механизм. Если нет, его показательно высекут и заставят выполнять негласные предвыборные обещания. Или заменят на кого-нибудь более презентабельного и спокойного. Вроде Касьянова. В этих условиях Путину не позавидуешь. Но он еще слишком недавно на троне, чтобы у противников вызрела мысль организовать дворцовый переворот.

За оставшееся время президенту нужно найти свежую идею, вокруг которой может сформироваться популярная идеология перемен. В этом отношении неслучайной выглядит встреча с А.Солженицыным 20 сентября. Авторитарному режиму нужно понимание своей перспективы, своего характера, нужен невиртуальный информационный ресурс. Официальные СМИ использовали визит для цитирования положительных оценок президента устами писателя. Но все же проскочила и содержательная сторона беседы: Солженицын посоветовал президенту обратить внимание на самоуправление. Услышал ли президент, что сказал собеседник? Самоуправление, организованное снизу общество -альтернатива нынешнему бюрократически-капиталистическому болоту на периферии мира. Причем альтернатива конструктивная. Самоуправление, низовая демократия и организованность могут стать основой для превращения населения в народ, для возрождения. Но в этом случае режиму придется кардинально изменить свой характер и сделать реальный шаг на пути к демократии.