Московский международный фестиваль подходит к своему логическому завершению - всего через пару дней жюри во главе с Аланом Паркером распределит призы между участниками конкурсной программы, а многочисленные гости и еще более многочисленные представители прессы разъедутся по домам. Сейчас, когда конкурсная программа еще не закончилась, но большинство фильмов уже отсмотрено, можно попытаться понять, что же нам все-таки показали, а также попытаться проанализировать, чем руководствовалась отборочная комиссия, выбирая для конкурса тот или иной фильм.

Но прежде всего - о единственном скандале местного значения, который произошел "в рамках" ММКФ. Фильм Александра Сорокина "Воры и проститутки", в котором главную роль сыграла Ксения Собчак, оказывается, был запрещен к показу на фестивале. Как объяснил решение координатора российской программы Ирины Павловой сам режиссер, поводом послужило появление на фестивале госпожи Собчак вместе с сыном ливийского лидера Муаммара Каддафи. Соответственно, Сорокин называет решение Ирины Павловой политическим, даже звучит не очень приятное слово "цензура" - и так далее. Впрочем, скандал этот прошел как-то тихо и за обилием более или менее значительных фестивальных мероприятий особо замечен не был. Сам же фильм "Воры и проститутки", не очень тепло встреченный критикой после показа на недавнем "Кинотавре", выходит в прокат 1 ноября.

Теперь, собственно, о фестивале. Главными его светскими событиями, несомненно, стали визиты Квентина Тарантино, чей фильм "Убить Билла. Том 2" был показан на открытии, выход на сцену кинотеатра "Пушкинский" Эмира Кустурицы перед премьерой собственной картины "Чудесная жизнь", а также присутствие других милых сердцу гостей, в том числе и прекрасной Мерил Стрип.

О картине Кустурицы "Жизнь чудесна" спорят уже не первый день, поскольку в рядах фестивальной публики есть как ярые поклонники, так и противники фильма. Поклонники говорят, что картина балканского режиссера - как любимая пластинка, которая, хоть и заезжена до безобразия, но ее все равно можно слушать до бесконечности. Другие - что "Жизнь чудесна" является лишь длинным и нудным перепевом всего уже сделанного режиссером в прошлых фильмах. Причем, что интересно, правы оба враждебных и непримиримых "лагеря". "Жизнь чудесна" отвечает всем ожиданиям, связанным с фильмами Кустурицы. Там есть гуси, песни и женские попы, там животные на равных сосуществуют с людьми, там побеждает любовь, а снаряды балканской войны рвутся слишком близко от семейного ложа. "Жизнь чудесна", безусловно, катастрофически затянута. Но почему-то хочется, чтобы фильм не заканчивался. Кустурица наполнил свою картину таким количеством всевозможных придумок, что диву даешься - другому режиссеру их вполне бы хватило на несколько картин. Но Кустурице не жалко - он еще придумает.

Если не брать в расчет фильмы Кустурицы и Альмодовара, то главной картиной неконкурсной программы пока можно назвать отнюдь не активно обсуждаемую ленту "Моя мать" Кристофа Оноре, типичный образчик современного французского кинематографа, погруженного в исследование перверсий (в фильме речь идет о матери в исполнении, естественно, Изабель Юппер, которая проводит сексуальные опыты над своим смурным и скучным сыном), а белорусскую ленту "Оккупация. Мистерии" Андрея Кудиненко. Эта картина - альтернативный взгляд на события Великой отечественной войны - создана усилиями независимых белорусских кинематографистов и запрещена к показу на родине. К картине можно предъявить множество претензий, и прежде всего - за неряшливость. Впрочем, эту неряшливость легко и, главное, справедливо объяснить хотя бы тем, что средств у молодых кинематографистов было слишком мало. Но само появление фильма, созданного, безусловно, режиссером небесталанным, отрадно. Кажется, что давно уже пора на основе военной тематики сделать нечто похожее на мистический триллер. Благо, и обилие партизанских легенд и мифов (в том числе - и о партизанском движении в Белоруссии) обязывает. Многочисленные сценарные находки "Оккупации" свидетельствуют о том, что при благоприятном стечении обстоятельств картина могла получиться значительно лучше. Впрочем, она и так - заметное явление неконкурсной программы ММКФ в частности и современного кинопроцесса бывшего СССР в целом. Тем более, это - лишь первый шаг в данном направлении.

И теперь, наконец, о конкурсе. В отличие от прошлогоднего, в этом году он, к сожалению, пуст и невнятен. Не рассуждать же, действительно, серьезно об испанской картине "Кожа земли", больше похожей на радиопостановку, или о скучнейшей, хоть и затрагивающей важную проблематику воспитания в еврейских семьях израильской ленте "Биография Бена". Добрая половина фильмов как основного конкурса, так и альтернативной "Перспективы", вообще вызывает очень серьезные вопросы - слишком много нелепостей и откровенных кинематографических неудач. Впрочем, это может свидетельствовать, в том числе, и о некоторой деградации мирового кинопроцесса, которая, кстати, заметна и по картинам, идущим в кинотеатрах.

Пока самыми интересными конкурсными лентами кажутся две российские картины: "Время жатвы", дебют в игровом кино документалистки Марины Разбежкиной, и военная драма "Свои" Дмитрия Месхиева.

"Время жатвы" больше всего похоже на сон. Почти языческая, спокойная, снятая с документальной точностью в показе деталей и с высочайшим эстетическим мастерством, эта история повествует о том, как врученное за успехи в труде переходящее красное знамя разрушает семью, любовь и, в конце концов, жизнь. На документальной студии "Риск", располагая минимальным бюджетом, Разбежкина сняла отнюдь не социальную, но абсурдистскую драму, которой, может быть, не хватает динамики, но которая завораживает, затягивает и уже не отпускает.

Что же касается "Своих", то это - жесткая и жестокая виртуозно сыгранная (первый среди равных здесь - Богдан Ступка, от героя которого не отвести взгляда) военная драма, стильно снятая и повествующая о том, что война по сути своей - победивший бред, по законам которого каждый человек должен совершить свой "выбор Софи". Это страшная и предельно честная работа одного из самых крепких российских режиссеров. К слову, первоначально фильм должен был называться "Русские вопросы", но, как говорил мне сам режиссер Месхиев, он никаких ответов ни на какие вопросы давать не намерен. "Свои" лишь обозначают важную проблематику, заданные в фильме вопросы действительно не имеют конкретных ответов. А традиционная русская песня (в исполнении неизменного Сергея Старости), разносящаяся над полями, - единственный логичный финал трагической истории.

На момент написания статьи остался неохваченным еще один российский фильм конкурса - долгожданный "Папа" Владимира Машкова. Но интересно другое - все три российских фильма конкурса нынешнего ММКФ являются, по сути своей, самыми интересными событиями конкурсной программы фестиваля. И тут закрадывается бредовая и предательская мысль: а что если отборщики специально набрали в конкурс столь слабые иностранные фильмы, чтобы российские ленты, и без того достойные и качественные, еще выгоднее выделялись на общем фоне? Глупость, конечно, но зато - патриотическая!

P.S. Еще одно мероприятие собрало значительно количество заинтересованной публики и не осталось без внимания прессы и околокинематографической общественности. Речь о митинге в защиту Музея кино, который прошел 23 июня в непосредственной близости от кинотеатра "Пушкинский". Выступали кинокритики Виктор Матизен и Сергей Кузнецов, режиссер Юрий Норштейн и многие другие. Гремели коробки от кинолент. Собирались подписи под посланием Путину. Добрым словом поминались Бернардо Бертолуччи и Квентин Тарантино, уже выступившие в поддержку Музея. Если этот митинг в перспективе и не поможет выселяемому Музею кино, он все равно был полезен и вообще приятен. Потому что доказал: даже если акция не имеет отношения к повышению тарифов на телефонную связь, она все равно может собрать значительное количество народу.